велицей милости, так это – ваше личное горе. Раскаянье неизбежно наступит. Тогда, когда всё станет предельно очевидным. Тогда, когда «скептиков» носом уткнут в Истину. Да только, вот, слишком поздно для них. Ибо после жизни земной ничего исправить уже будет никак невозможно. Раскаиваться можете, сколько вам будет угодно, клясть слепоту свою мiрскую, слёзы горькие лить потоками нескончаемыми, ниагарскими; да только, вот, изменить участь свою никак не сможете. Вовремя внимать и раскаиваться надо было ¬– при жизни земной, тогда, когда вас к этому всячески призывали…
Старик, у нас с тобою крайне различные образы жизни, внутреннее их содержание. И совершенно разные масштабы личностей. Если ты, как пчёлка, точнее – шмель-одиночка, неустанно лепишь свой благополучный, сытый, уютный мiрок, «куёшь» своё «счастье», и это есть главное содержание твоей жизни, то я уже более 20-ти лет просто ползаю на брюхе в полунищете в навозной грязи «встающей с колен» путиноидной Рассеянии. Но при этом, однако, живу в мире достаточно насыщенной и высокой духовности, не ведающей мелкой меркантильности и никаких шкурных интересов.
Впрочем, всегда так и жил – высокодуховною и безсребренною жизнью. Потому, видимо, очень многие не любили меня. Но немало, почему-то, было и таких, кто тянулись ко мне, уважали и, даже, любили меня, в том числе и женщины, для которых я нередко, опять же почему-то, был (и, даже, есть до сих пор, что лично для меня является полной загадкой) весьма привлекательным. Видимо, потому только и выжил, и продолжаю пока жить совсем ещё молодым мужиком в самосознании и ощущениях своих. Хотя, порой, и осознаю, и ощущаю себя совсем уж утомившимся от долгого пути стариком. Очень хочется лечь, хоть посреди дороги, и уснуть. Навсегда…
Может быть, именно это помогло мне вернуться к полноценной, в общем-то, жизни после перенесённого в ... году неслабого и, по словам зав. отделением неврологии, весьма серьёзного инсульта. Когда на кровати больничной была написана мною самая большая моя статья о Русском мире и прилипалах к нему. Может, также, именно ползанье в грязи (порой, буквальное) и загруженность мелкими заботами, ну и алкоголь, конечно, тоже, приводят к некоторой забывчивости. Соблюдение каких-то этикетов и ритуалов жизнь, как-то так, оттесняет на второй план. Однажды (пару лет назад, что ли?) я умудрился забыть о Дне рожденья даже собственной, горячо любимой дочери. Старость – не радость: маразм крепчает.
Дочь.
...
И даже фамилией своей она гордится (как когда-то отец её). Что стало для меня полной неожиданностью! Я уж и привык как-то стесняться её, что ли, слишком резкой и слишком шершавой какой-то. Я и сам-то таким уродился. Соответственно фамилии своей. Уродом, естественно. И, честно говоря, устал уже предельно от того. И надеялся, что сменит она её естественным образом. А, вот, она, дочурка моя! – ткнула меня (причём совершенно не сознательно, просто естественностью своей, одной только фразой своею, после чего я ещё больше возлюбил её), отца своего, носом в данность: цени то, что дано тебе, убогому. Дано. Не то имя – Путник – что сам ты выбрал и взял для себя (хотя и оно ценно, безусловно; и для меня, убогого, пожалуй, первое и главное – Путник я в этой жизни, и привык давно уже к тому, и не отвыкну теперь уж никогда). Но. Дочик, чудная моя, напомнила старому дураку, совершенно несознательно и спонтанно, что есть ещё у него старое имя, родовое, данное ему от предков, какими бы ни были они, отказываться от которого – грех. И устыдила меня, сама того не зная. И убедила меня, отца своего, что стесняться мне нечего, в принципе.
...
Это у самцов с самками всё просто: жахнули с горла «три топорика» (портвейну, то бишь), покурили махорочки или, там, «Уинстону», спарились скоренько на скамеечке: вот, тебе, уж, и «семья».
У людей же – не совсем так. Человеку, прежде всего, надобно найти другого человека противоположного пола именно для себя, а не для скамейки. И вовсе не так, чтобы какая-то шлюха приползла из чужой постели в постель твою и прелестями своими охмурила и схомутала тебя.
А где ж его сейчас найдёшь, человека-то, на путиноидно-чучмекско-рассеянском безлюдье?
...
Вот так и живём: как попало и как придётся.
Спасибо рассеянской антивласти – режиму оккупантов на Русской земле. Жаль только, что слишком многие этого не понимают. Оттого до сих пор и прозябаем, и страдаем под игом паразитов мiровых.
Поделом, впрочем. До прозрения основной массы народной…
Владимир Путник 02.12.2018. 16:41:50
