Глава пятая. О Спинозе, пауке-сенокосце и делириуме профессора

За окном был хмурый осенний день. Профессор Валентинус Скуфус, имевший дурную склонность давать волю языку, когда делать этого не следовало, находился в Леоре, куда ему удалось сбежать лишь чудом. Весьма удивлённый внезапным появлением профессора, двоюродный брат не смог отказать Скуфусу во временном приюте. Кроме двоюродного брата в маленьком доме у берега реки жила его жена, а поскольку кузен Скуфуса днём находился на службе, а жена его ходила по разным делам и возилась на кухне, профессор проводил большую часть времени наедине с собой, ведя жизнь почти затворническую.

Должно быть, в эти одинокие часы вспоминалась Скуфусу жизнь другого великого затворника, Спинозы, провозгласившего высшей из доступных человеку добродетелей amor Dei intellectualis. Веровал ли в Бога Скуфус, осознавал ли в полной мере значение интеллектуальной любви к Высшему Существу, Творцу всего сущего, мыслил ли он так же, как его великий и мудрый предшественник? Мы не знаем этого. Кое-что нам, тем не менее, известно.

По столу, за которым сидел Скуфус, осторожно, но довольно быстро двигался паук-сенокосец на непропорционально длинных тонких лапках. Говорят, что Спиноза мог проводить целые часы, созерцая обыкновенных пауков, которые, надо полагать, водились в его жилище. Созерцал паука и Скуфус, думая о том, что такого рода существа, движения которых создают впечатление искусно созданных Творцом механизмов, в некоторых отношениях гораздо лучше людей. К таковым мыслям учёного с неизбежностью приводило его внутреннее состояние, которое точно нельзя было назвать весёлым.

Несмотря на своё чудесное спасение, Скуфус находился в самом скверном расположении духа. Мысль о том, что кто-то донёс на него из-за весьма неосторожных слов на недавней лекции, была ужасна. Вера профессора в людей пошатнулась. Это было настоящим испытанием, переносить которое изобретателю Левитатора помогали найденные им в комнате субстанции, помещаемые обыкновенно в стеклянные сосуды.

Ссадив с плеча на стол привезённую из Риона мышь (ту самую, с помощью которой учёный проводил испатыния своего левитатора), Скуфус подошёл к шкафу, открыл прозрачную стеклянную дверцу и достал бутылку прозрачной жидкости. Налив полную рюмку субстанции, профессор немедленно залудил её. Но Скуфус не сумел вовремя оценить губительную потенцию, обусловленную особенностями его организма, психики и выпиваемой субстанции. Кто знает, быть может, будь профессор осторожнее, весь последующий ход этой истории был бы иным? Вероятно. Но что было сделано – было сделано. Прошло мгновение, и Скуфус уже не контролировал порывы собственной несчастной души.

Сначала профессор бросился к чулану, но дверь оказалась закрыта на ключ. Он стал отчаянно рвать её на себя, но из этой затеи, конечно же, ничего не вышло. Тогда Скуфус стал метаться по дому в поисках верёвки. В конце концов бедный учёный бросился прочь из дому, и если бы рядом была железная дорога, он непременно прыгнул бы под поезд, но такой возможности судьба ему не предоставила, и поэтому Скуфус, находившийся в полнейшем делириуме, принял иное решение - не менее бредовое.

Неподалёку от дома кузена берега речки соединял каменный мост весьма необычной конструкции. Ровно посередине моста была опиравшаяся на несколько колонн каменная арка, по которой мог спокойно пройти человек. И Валентинус Скуфус принялся взбираться на самую вершину этой арки, чтобы, нырнув с неё прямо в воду, свести счёты с жизнью. Но бесстрашному исследователю не везло. Дело в том, что в городе как раз незадолго до этого прошёл дождь, поэтому на вершине арки оказалось неожиданно скользко, и Скуфус, неосторожно поскользнувшись, внезапно полетел вниз и нелепо упал, больно ударившись о холодный камень и потеряв сознание.


Очнулся горе-учёный в какой-то незнакомой комнате на кровати, рядом с которой на табуретке сидела и с тревогой смотрела на него жена его двоюродного брата, уже немолодая, худая и беспокойная женщина, которую все просто называли тётушкой Герч. Голова Скуфуса раскалывалась. Душная комната с белым потолком, где очутился академик, была больничною палатой.

- Где я? – испуганно воскликнул он, пытаясь встать с постели.

- Тихо, тихо, вам нельзя вставать, - так же испуганно произнесла женщина, снова укладывая его на кровать. К своему ужасу, Скуфус не помнил, что произошло с ним. Память стала возвращаться к нему позже. А оказалось, что профессор, упав с арки моста, довольно сильно ударился головой. По счастливой случайности, в момент печального фиаско с рынка возвращалась тётушка Герч, путь которой как раз лежал через мост. Ещё на подступах к месту происшествия услышала она жуткий крик, от которого кровь застывала в кровеносных сосудах. Тогда тётушка Герч, встревоженная внезапным воплем, поспешила к месту происшествия, и её взору открылась трагическая картина.

Что-то серое лежало на пустынном мосту, и это что-то своим цветом очень напоминало цвет поношенного пиджачка, в который обыкновенно был одет профессор. Когда страшная догадка тётушки Герч подтвердилась, она попыталась привести Скуфуса в чувство, а когда выяснилось, что падение для профессора оказалось не фатальным, побежала к ближайшей телефонном будке, чтобы вызвать «скорую помощь».

- Ну нельзя же так! - произнесла женщина. – Нельзя быть таким безрассудным! Ну зачем вы только туда полезли наверх, на арку? Там же скользко! Вы же могли упасть и насмерть разбиться!

Скуфус угрюмо посмотрел на женщину и что-то пробурчал в ответ. «Лучше бы уж насмерть», с грустью думал он. Неудачи преследовали учёного.

- Ничего, ничего, ваше ранение не опасно, - заверила его женщина, стараясь успокоить профессора. – Главное, вы лежите спокойно, не вставайте, не двигайтесь, вам нельзя!

Закрыв глаза, академик глухо застонал, потому что голова его, перевязанная белым бинтом, болела нестерпимо. К этому времени картина произошедшего вплоть до падения с вершины арки восстановилась в голове Скуфуса, и он мысленно стал ругать себя за свою глупость. Всё это было ужасно, чрезвычайно нелепо. К счастью, обошлось без переломов и травма Скуфуса оказалась неопасной для жизни, но это не особенно радовало профессора.