Империя Теней. Книга 1 "Мифическая троица". Глава 6 "Антиимперцы"

[justify]Посол созвал слуг, раздал им указания. Мальчика, прислуживающего им на ужине — Сёдо, Хонор отправил принести Комилетте все необходимое (успокаивающий сонный чай) и заняться её запястьем. Потом направился в гостевой дом, в котором поселились маги Лунного Света. Посол постучал в дверь.

Дверь открыл молодой мужчина лет двадцати пяти на вид, с тонкими заостренными чертами лица, с длинными белыми волосами и светло-красными глазами, брови и ресницы также были белыми, сам он — среднего роста, атлетического телосложения. Одет мужчина был в серебристо-белую мантию.

— Улти, это наша могучая Ярость пришла, — улыбаясь, крикнул он.

— Не называй меня так, Одиум! Мы уже не студенты, — сухо произнес посол.

— Ой, да ладно тебе, чем тебя Ярость не устраивает? Что, научился держать свои эмоции под контролем, Ярость? — трепя Хонора за щеку, продолжил Одиум.

Глаза посла стали наполняться сталью, ноздри раздуваться.

— Да пропусти ты уже его, Оди, — сказал, подходя и отодвигая Одиума, второй маг. Он также был одет в серебристо-белую мантию. Несмотря на такие же длинные белые волосы, брови и ресницы, он сильно отличался от Одиума: был выше и более вытянутым, худощавым. Черты его лица были более мягкими, немного женственными, а глаза цвета льда — светло-голубыми.

— Проходи! Не стой в дверях! И прости его, Хонор. Оди ни капли не изменился. Ты же не навестить нас пришел, что случилось?

— Спасибо, Ултионис, — сказал посол, проходя в гостиную.

— Дай угадаю, Кровавый решил тебя убить? — зловеще улыбаясь, произнес Одиум, сел в кресло и натолкнулся на холодный взгляд Ултиониса.

— Почти, — сухо произнес посол, усаживаясь на диван напротив.

— Говорил же вам, бесхребетным, что надо нам первыми напасть, — гневно выпалил Одиум.

— Не горячись, Оди, давай послушаем Хонора, — садясь на второй стул напротив дивана, сказал Ултионис.

— Расклад таков: Император вынес смертный приговор Императрице и её кровникам. Императрица уже умирает, что именно произошло, я не знаю и не уверен, что смогу узнать в ближайшее время. Мне неизвестно, будет ли он нападать на меня и посольство, но рассчитывать на его поддержку в перевороте, думаю, уже не стоит, — сухо произнес Хонор, смотря исподлобья.

Ултионис, опершись правым локтем о колено и подперев рукой подбородок, поочередно постукивая тонкими длинными пальцами по своей правой щеке, сосредоточенно думал вслух:

— Интересно, смысла убивать тебя у него нет. Думаю, встреча всё равно состоится, но Кровавый запросит слишком высокую цену за свою поддержку. Возможен и другой вариант, если он открыл свою силу… Это, кстати, может объяснить и смерть Императрицы: не сумел совладать с новой силой и уничтожил её…

— Да просто Кровавый проверял действие новой силы, а рядом так неудачно для себя оказалась Императрица, — перебив Ултиониса, сказал весело Одиум.

— Такое тоже возможно, согласен, — сказал Ултионис и продолжил вслух свои рассуждения, — если Кровавый стал сильнее, то тебя, Хонор, можно обвинить в смерти Императрицы, казнить и начать новую войну. Если он открыл силу, ты ему не нужен становишься. Друг, лучший выход — бежать из Империи. И, возможно, даже из Королевства. Если тебя обвинят в убийстве Императрицы, то и в Королевстве тебе опасно.

— Этот мелкий говнюк Стултус тебя с потрохами сдаст Кровавому и согласится на все его условия, дабы оставить свой королевский зад на троне, — гневно вставил Одиум, сверкнув наполненными злостью алыми глазами.

Посол слушал магов, задумчиво нахмурив брови, между которыми пролегли четкие вертикальные складки.

— Я согласен с Оди. Хонор, на короля надежды тоже нет. Он и не вспомнит о твоих заслугах. Но ты же не за себя беспокоишься? Маг Воды, которого ты от нас пытаешься скрыть? Она тебе дорога?

— Да, она мне очень дорога, я умру за неё, — нарушив молчание и глубоко вздохнув, печально произнес посол и как-то весь безвольно сгорбился, осунулся.

— Опаньки! Ярость охомутали! Ой, я хочу это видеть, — сквозь смех произнес Одиум. За что получил прожигающие сталью и холодом взгляды друзей.

— Это же прекрасно, друг мой. Поздравляю, чувства ведь взаимны? — присев рядом и приобняв за плечо поникшего друга, произнес мягко Ултионис.

— Думаю да, — немного залившись краской, тихо ответил Хонор, смущенно улыбаясь.

Одиум уже было открыл рот для очередной колкости, но увидев ледяной взгляд Ултиониса и его движение, имитирующее перерезание горла, просто растянул рот в идиотской ухмылке.

— Пока бежим в Королевство? Помощь в открытии портала? — убирая руку с плеча посла, деловым тоном поинтересовался Ултионис.

— Да, я уже начал подготовку. Однако, если вы мне поможете, открыть портал в Королевство сможем раньше. Не хочу тратить всю магическую силу. Если Кровавый решит уничтожить меня, я бы хотел быть готовым отразить любую атаку. Пока планирую вернуться в Королевство. В конфронтацию не вступать ни с Императором, ни с Королем. Предпринимать какие-либо шаги, не видя полной картины, опасно и может стоить жизни, поэтому буду ждать шагов Кровавого.

— А вы уверены, что Кровавый на посольство не нападёт? Не знаю как вы, но, если он нападёт, я убью этого Кровавого выродка, — злобно выплюнул Одиум.

— Посольство выдержит любую атаку. Защиту пробить не удастся часов двенадцать минимум, даже если нападет вся Империя разом. И я бы хотел, чтобы вы пошли со мной, — сказал посол.

— Если мы правы по поводу открытия силы у Кровавого, то да — мы тебе нужны, чтобы скрыться из Королевства. Отвезём тебя с твоим магом за океан к нашим учителям. Сможем вернуться лет через двадцать, когда все уляжется и позабудется, — рассуждая вслух, сказал Ултионис, а затем холодным тоном с горящим взглядом продолжил: — С другой стороны, я полностью разделяю желание Одиума убить Императора. Кровавый забрал у нас всё: дом, друзей, родителей, братьев и сестёр. Меня он лишил моей Фелиции и моего новорожденного сына, которому мы не успели дать имя. Кровавый забрал у нас саму жизнь.

Посол озадаченно посмотрел на Ултиониса, затем на Одиума.

— Да не переживай ты так, Ярость. Мы же маги Света. Мы долго шли к этому, так что убьем Кровавого, делов-то. Не ты один убил свою жизнь на то, чтобы стать сильнее. Явки, пароли, куда бежать — всё расскажем, так, на всякий случай. И на свадьбе твоей ещё гульнём, — улыбнувшись и подмигнув, произнес Одиум.

— Но только в случае, если сюда придёт сам Кровавый, чтобы убить тебя или твоего мага. В других случаях, мы с тобой. Да, Одиум? — сказал Ултионис, зло смотря ледяным взглядом на мага Света.

— Уговорили, да. Кстати, я не просто сильнее тебя, Улти. Мозгами меня тоже не обделили. Я один погибать не хочу, пытаясь пробиться до Императора, — скривив недовольное лицо, ответил Одиум.

— Я уважаю и принимаю ваше решение друзья. Спасибо! А теперь за дело, — произнес Хонор, встал и направился к выходу.

Маги Лунного Света помогли послу напитать портал магией и отправились к себе. Хонору было очень приятно. Он снова почувствовал себя в Академии Магии в кругу друзей, которые, казалось, совсем не изменились за эти шестьдесят лет. Одиум так и остался неугомонным и язвительным. Ултионис — спокойным, рассудительным. И их всё также объединял Кровавый.

Посол помнил, как первые десять лет обучения злился Одиум. Как тот ненавидел весь мир и пытался втоптать в грязь каждого, сжигаемой болью и ненавистью к Кровавому, к Империи, к этому миру, который позволил убить его родителей и уничтожил его маленькую сестру и брата. Как первые пять лет Одиум постоянно издевался над Хонором, и они вечно дрались до изнеможения. И как спустя десять лет их обучения, абсолютно пьяный Одиум, весь в слезах, рассказывал Хонору и Ултионису, как искал на протяжении шести лет своих младших брата и сестру, которых увел карательный отряд Кровавого. Как он шёл за ними по пятам сквозь усеянные трупами и залитые кровью города. И как он нашёл обезумевшего, покрытого шрамами, с вырванными языком, ногтями и зубами, с цепью на шее, всего в крови и язвах, поедающего трупы, совсем худого, похожего на смерть своего двенадцатилетнего младшего братика. И вместо крепких объятий брат с яростью кинулся на него, вооружившись камнем, и Одиуму пришлось убить его.

А спустя полгода он увидел сестру. Свою десятилетнюю сестрёнку с потухшим зелёным взглядом, обслуживающую одновременного двух имперцев, стоящих в дозоре. Маг убил имперцев, но она даже их мёртвых продолжала ублажать, а затем принялась за него. Друг рассказал им, как сестра была отвратительна ему в тот момент. И он грубо оттолкнул свою истощенную, похожую на живой труп, сестру, которая также была нема, беззуба и с вырванными ногтями. Ему пришлось связать её. Все знахари, как один, твердили, что сестре осталось жить меньше месяца из-за болезней, которыми наградили имперцы. Рассказал и как копал могилу и хоронил свою сестренку.

Помнил посол и молчаливого, печального с потухшими белесыми глазами Ултиониса, ходячего мертвеца, которого ничего не трогало и не интересовало, и глаза которого загорались льдом при упоминании Империи. Маг был холоден и безжалостен. И как почти каждую ночь на протяжении всего их двадцатилетнего обучения мужской корпус просыпался от его ужасных криков во сне. Он помнил Ултиса, которого ужасные сцены убийства его жены и ребенка преследовали даже в сновидениях. Он никогда не рассказывал, как они умерли, но вся Академия знала, что его нашли при облаве на один из корпусов имперцев, в сарае, который использовали как пыточную, подвешенного, всего в ранах, истощенного, еле живого, там же нашли и истерзанные тела его жены и ребёнка. Говорят, ребёнок умер первым. Имперцы заставили смотреть родителей, как они истязали их дитя. Затем мужа, как они издеваются над его женой, но мужа убить не успели, подоспели войска Королевства. И ходили разные слухи, что именно делали имперцы с ними. Но Одиум и Хонор, чётко знали, что правда страшнее всех слухов.

Он помнил, как они каждые каникулы, начиная с пятого года их обучения, записывались в войска, хотя знали, что это запрещено до десятого года обучения, и их ждёт отчисление за это, несмотря на идущую столетнюю войну. И как с каникул восьмого года обучения они втроем организовали и до конца выпуска из Академии работали в группе «Захват», цель которой был поимка командиров имперцев.

Посол помнил, как они применяли на практике тактики допроса. Помнил Ултиониса с горящими льдом глазами и Одиума с глазами наполненными красной злостью, и как даже Одиум не выдерживал вида пыток Ултиса и выбегал из пыточной подышать воздухом и проблеваться, а заодно поиздеваться над серым, блюющим и проклинающим и Империю, и Ултиса Хонором. И как он — Ярость — отказался от участия в пытках, и его задачей стала разработка планов по захвату врага.

Одиум был основной грубой силой, в редких случаях присоединяющийся к пыткам и допросам, проводимым Ултисом.

Хонор помнил, что их руки были по локоть в крови. Они никого не жалели, беспощадно уничтожали ненавистных имперцев, отнявших у них саму суть жизни и оставив только ярость, ненависть и месть.

Помнил он и как провожал друзей, отправившихся через двадцать лет после выпуска из Академии за океан, за