Нет ничего правдивее снов

Отрывок из романа. Главная героиня Кенсия (ударение на «и») после тревог и волнений плывёт на ночном пароме. Засыпает...


Удивлённая она огляделась. Всё было таким странным!

Какой-то ресторан «а-ля-франсе», вырванный из времени и пространства... Романтичный, уютный. Беспорядок внутри только добавлял очарования. Потускневшие от табачного дыма бирюзовые обои... Репродукции Моне и Гойи, развешанные с отсутствием вкуса... Нелепые стулья вокруг несуразных столов с вылезшей из-под лака древесиной... Всё было похоже на неряшливый дом, в котором гости и хозяева наконец-то нашли свой неряшливый рай.

И ни одного свободного места - грозди людей в зале, на стойке бара, на танцполе.

Как она сюда попала, ей было неинтересно. Гораздо больше её занимала публика. Необычная, в унисон атмосфере, лёгкая, весёлая, тоже неряшливая. Кенсия бесцельно бродила между столиками, задаваясь вопросами. Кто эти люди? Как они здесь оказались? Куда они пойдут потом?

Внезапно она почувствовала лёгкий толчок в спину.

- Простите, пожалуйста! – обернувшись, Кенсия инстинктивно извинилась.

Перед ней стояла полу-, нет, не полу-, на три четверти пьяненькая мадмуазель. Лёгкая чуть ниже колен бежевая юбка, блузка цвета «пожар в борделе» с оттопыренными плечами. Икнув, она протиснулась мимо Кенсии в направлении барной стойки, где приподняла себя в воздух и уселась на высоченном табурете.

Кенсия подошла к ней.

- Простите, - негромко, насколько позволял дребезжащий в разные стороны оркестр, обратилась она, - вы не подскажете, что это за место?

- Чёртов козёл, этот Анри! Будь ты проклят! – девица смотрела сквозь, - Эй, что-то ещё?...

- Прошу прощения…. – Кенсия опешила.

- Она вряд ли вам поможет, - раздался сзади приятный мужской голос, - она вас не видит. Как, впрочем, и любой из присутствующих здесь…

Почему-то вдруг смолк оркестр, и зал заполнился убаюкивающим гулом ресторанной болтовни. Кенсия оглянулась, рядом с ней стоял незнакомец. Она видела мужчину, контур головы, лица, но не могла разглядеть его. Он расплывался, как без очков расплываются облака у близорукого человека. Кенсия от удивления поморгала глазами.

- Не сто́ит, вы всё равно меня не разглядите, - его голос был низкий с приятной хрипотцой, обволакивающий.

- Почему? – Кенсия то прищуривала глаза, то, наоборот, выпучивала их как рыба.

- Забавно.

- Что?

- Забавно вы моргаете глазами. Это всё зря, меня не всегда можно рассмотреть.

- Да кто вы!?

- Я здесь часто бываю, знаю почти всех…

- И?...

- И ждал вас сегодня. Но только чуть позже.

- Меня? – интрига начинала пугать Кенсию.

- Да, вас. Но, прошу, не надо волноваться. Вы здесь не случайно. Я не верю в случайности.

- Я тоже. Но поверю в объяснения, которые вы мне сейчас представите.

Незнакомец усмехнулся.

- Вы из другой породы людей, - в его голосе прозвучала нотка приятного удивления. И покачав головой, он пригласил, - Пойдёмте.

- Куда?

- Я вам представлю одну компанию. Точнее, две.

Пронзая густые клубы табачного дыма, веселья, смеха и перегара, они перешли в соседний зал. Здесь было просторнее и чуть тише. По крайней мере, секунду назад вновь заигравший оркестр уже не так бил по ушам. Несколько больших столов цвета слоновой кости, как лодки в городском пруду, вобрали в себя компании друзей и расплылись по разным углам. Незнакомец жестом показал Кенсии вглубь зала. Там, и в правду, за соседними столами разместились две оживлённые компании мужчин и женщин. Внешне они сливались с остальной публикой – те же лёгкие вечерние юбки и блузки с шёлковыми пёстрыми шалями на плечах, те же светлые парусиновые костюмы и висящие на спинках стульев шляпы.

Незнакомец, легонько тронув за локоть, остановил Кенсию шагах в трёх.

- И что особенного в этих людях? – непонимающе спросила она.

- Вы никого не узнаёте?

Кенсия ещё раз внимательно вгляделась в лица:

- Нет. А должна?

- Конечно, не должны. Но искренне советую присмотреться.

Расплывчатый силуэт незнакомца сделал дефиле вокруг столов. Его заметили и приветственно закивали головами. Вернувшись, он доверчиво прошептал Кенсии на ухо:

- За левым столом сидят человеческие пороки, правый стол – для человеческих добродетелей. Как видите, компании похожие, но разные... Обратите внимание, левая – веселее, многочисленнее и полна сюрпризов….

И довольный улыбнулся.

Кенсия замерла от неожиданного поворота. Что? Это так просто!? Слева – пороки, справа – добродетели?

- А кто есть кто?... Простите, но я забыла спросить, как вас зовут? – она резко повернулась к незнакомцу.

Но тот многозначительно молчал. Пожалуй, это был лучший ответ.

Кенсия всмотрелась в лица. Мужчины и женщины. Обычные, нет в них ничего особенного, примечательного… Как можно определить, кто́ перед тобой?

- …это проще, чем кажется… - сквозь гул ресторана она слышала негромкие слова. Как будто инкогнито отвечал на вопросы, - Все говорят, что надо прожить с человеком жизнь, чтобы его узнать. Но это не так! Людей можно узнать мгновенно. По лицам или глазам. По ауре, которая либо светится, либо, наоборот, поглощает свет… Иногда достаточно одного яркого, кричащего поворота головы…

- Не верю, - Кенсия, боясь порвать нить, осторожно вставила реплику в этот странный аполог, - не бывает кричащего поворота головы…

- О, ещё как бывает! Смотря, что́ перед этим было сказано, что́ хозяин головы услышал или увидел, - незнакомец всё же порвал нить, - Итак, не хотите попробовать угадать, кто есть кто?

- Нет, не хочу, - неожиданно для самой себя ответила Кенсия.

- Интересно! Я думал, что уже знаю всё о женском любопытстве….

- Я вас разочаровала, да? – машинально спросила она, продолжая изучать лица.

- Отнюдь. Скорее, удивили.

- Как можно удивить удивляющего? – забавный голос раздался из-за спины, - Хотя нет, можно! Ведь можно же рассмешить смешащего. Привет, дружище!

- Ба, кого я слышу! – воскликнул незнакомец, не оборачиваясь, - Старина Орм! И ты здесь?

Кенсия повернула голову. Сзади них стоял человек, не старый, но седой, маленький, едва доходивший ей до плеча. Одет он был ярко – потёртые джинсы, стоптанные, когда-то дорогие мокасины, гавайская с попугаями и дикими цветами рубашка. Лицо его, слегка небритое, было чёрным от загара, испещрённое белёсыми нитями морщин. Особенно, вокруг глаз. Орм, мельком поймав взгляд Кенсии, тепло обнял старого друга.

Этот мимолётный взгляд был настолько добр и чувствителен, что Кенсия растаяла, как мартовский снеговик.

- И что же тебя сюда привело, Орм? – наконец спутник Кенсии выпустил его из своих объятий.

- Как обычно… Я часто сюда прихожу. Ты не знал? – с немного наигранной грустью ответил тот.

- Нет, - безупречно соврал незнакомец, - Однако, полагаю, что причина мне понятна. Тебе всё ещё интересна эта игра?

- Вряд ли. Но мне интересно, дойдёт ли она до финала?

- Не думаю, не думаю…. Слишком много больших и серьёзных тузов против тебя. Тем не менее, не могу не пожелать тебе удачи!

- Сто́ит прислушаться к твоим соображениям – это сэкономит мне кучу времени.

- Вне всякого сомнения. Я был очень рад тебя видеть, дружище!

- До встречи! – и Орм пружинистой походкой покинул их.

Кенсия, очарованная каким-то внутренним шармом Орма, превратилась в моргающую статую с застывшей улыбкой. Наконец, слова незнакомца, повторенные уже трижды, достигли её ушей:

- Вам бы сейчас не помешал ломтик лимона…

Покраснев от смущения, она спохватилась:

- Простите меня… Очень необычный человек!

- Вы так полагаете? – было непонятно, незнакомец на её стороне, или подтрунивает.

- Кто это был?

- Юмор.

- Кто?!

- Юмор. Он приходит сюда каждую неделю…

- Зачем?

- Он ждёт. Ждёт, когда ему поставят стул около одного из этих двух столов. Это продолжается уже тысячи лет, но никто так и не может решить, за какой стол посадить его - за стол добродетелей или за соседний… А ему так хочется знать!...

Кенсия не нашлась, как продолжить разговор. Но это было не очень важно. Она понимала, что незнакомец готовит её к чему-то более неожиданному….

Туманный vis-a-vis ещё раз жестом обвёл обе компании.

- Вы не надумали?

- Мне интересно, - жёстко ответила Кенсия, - кого бы вы представили мне первым?

- Браво! – он даже громко захлопал в ладоши, спровоцировав десятки любопытных взглядов, - Браво! Вы виртуозно переложили акцент. Теперь мне предстоит уйти в защиту.

Кенсия улыбнулась, довольная собой.

- Где вы этому научились?... Хотя, [i]простите, - незнакомец сделал перед собой круг ладонями, - мы можем уйти в сторону от разговора, а ваш причал уже в прямой видимости…

- Что?

- Неважно.

Кенсии вдруг показалось, что его силуэт стал чуть более размытым, чем при встрече, а голос - более глухим и отдалённым. Её вдруг начало накрывать волной усталости. Какой-то непонятной волной. Раньше она не испытывала ничего подобного. Усталость ложилась не, как обычно, сверху, накрывая плечи, поясницу и переходя в ноги, а шла изнутри, сковывая её не физические, эмоциональные силы.

- Я задам вам вопрос. Эти люди, - она повернулась к столу добродетелей, - мне более симпатичны, чем те, которым благоволите вы. Кто из этих женщин – Любовь?

- Это я, - сидящий к ней спиной мужчина прервал разговор и неспешно поднялся.

Кенсия ошарашенно взглянула на своего спутника, ожидая объяснений. Но тот, рассматривая свои ногти с безучастным видом, пожал плечами:

- Женщины.... Вы так предсказуемы!

Кенсия чувствовала на себе пристальный взгляд Любви, но, странно, она не могла себя заставить на него ответить. Конечно, это было странно, но за этот паралич воли она была готова кому угодно продать свою душу. Она подняла глаза...

...и поняла, что тонет. Нет, она не задыхалась, а, наоборот, невидимая энергия, подхватила её, кружила и вдыхала в неё воздух, жизнь, свет и силы. Всё вокруг превратилось в игру цветов, которые переливались, смешивались в безумные радостные оттенки, уносились в бесконечность и тут же возвращались. И звуки, звуки чарующей музыки, людского веселья, смеха маленьких детей, все звуки праздника Жизни... Всё было вокруг неё и для неё.

И вдруг она испугалась. Ей стало страшно, что это сейчас пройдёт, всё исчезнет и никогда уже больше не вернётся.

Отвратительный скрип оглушил её. Скрип железной табуретки по блестящему кафелю. Звучащий совсем близко, он по живому разрезал тупым ножом плоть виде́ния. Кенсия вздрогнула.

Холёный брюнет с набриолиненными волосами, который сидел напротив, теперь стоял, направив револьвер в грудь Любви.

- Здравствуй, Гроф! – поздоровался незнакомец.

- Привет! У меня сегодня на вечер планы, - сухо произнёс Гроф.

- Да? И какие?

- Знаешь, мне надоели роли вторых планов. Захотелось внимания. Чуть больше обычного. И я подумал, что сегодня прекрасный вечер, чтобы это поправить.

- Ну, не совсем ты прав.... – незнакомец с интересом смаковал слова, - Ты весьма популярен. Но, к сожалению, в узких кругах.

У Кенсии внутри всё похолодело от предчувствия.

- Стойте, ради Бога! – закричала она.

- В узких кругах... Очень узких? – губы Грофа скривились в иронии.

И он спустил курок. Кенсии казалось, что она видит, как вылетающая пуля взрывает воздух, как она, лениво крутясь вокруг своей оси, летит, летит...

Любовь, схватился двумя руками за грудь и