В больницу поступил очень больной мальчик по имени Гена, он умирал. Медсестра Харлампьевна очень привязалась к нему, он ей напоминал кого-то, а кого не помнила. Из своей небольшой зарплаты, Харлампьевна всегда покупала мальчику всякие дорогие вкусности. Мальчик никогда не видел таких продуктов и он не понимал, почему чужая тётенька так его балует. Его короткая и безрадостная жизнь не баловала совсем. И вот однажды ночью к нему пришёл странный гость. Погасли все огни и затихли звуки и он пришёл, маленький и ужасный с кривой улыбкой на страшном лице. И рассказал одну историю:
Коля, всю свою маленькую жизнь, скитался по больницам. Всё что он помнит, это белые халаты, белая мебель, каталки и много людей, врачей, сестёр, больных. Мальчик, с рождения, был очень наблюдательным. Эта наблюдательность, вкупе с острым умом и жаждой знаний сделали его почти экстрасенсом. В новоприбывших, сразу определял, кто умрёт, а кто ещё поживёт. Эту особенность Коли узнала сестричка Аня, они часто общались. Коле было скучно и в Ане он нашёл свободные уши и быстрые ноги. Хоть ребенку было всего 9 лет, он не по детски был серьёзным и рассудительным человеком. Очень много читал и охотился за литературой. Внешне очень походил на отца, такие же большие, печальные глаза и постоянная улыбка. В этих глазах можно утонуть, столько в них недетской грусти и печали.
Жизнь в больнице текла своим чередом, кто-то выздоравливал, кто-то умирал, а кто-то продолжал лежать в больнице. Когда у Ани было свободное время, они частенько сидели в приёмном покое и смотрели, кого привезут. Однажды, как обычно, они сидели, смотрели и разговаривали. Аня делала вид, что не верит, будто эта старая бабушка, которая недавно поступила в больницу, проживёт ещё лет 20. А Коля сердился и приводил массу неоспоримых доказательств. В это время приехала "Скорая" и привезла ещё одну бабушку. Это был совсем другой человек, тяжелый, неприветливый взгляд, резкий, крикливый и неприятный голос. Аня даже не смогла задать свой обычный вопрос, как вдруг с Колей что-то случилось, он закатил глаза и упал. Из глаз, носа, ушей и рта потекла кровь. Он стал биться в конвульсиях и сильно ударялся головой об пол. Кровь разлеталась во все стороны, забрызгивая всё и всех. Прибежали врачи и санитары, которых позвала Аня, уложили на каталку и повезли в реанимацию. Через некоторое время Коля успокоился и лежал тихо-тихо, потом открыл глаза и сказал что всё прошло. Аня смотрела и не могла оторвать глаза. Белая простыня, вся запятнанная кровью, большие, бездонные глаза с кровавыми следами на бледном, совершенно бескровном лице и совсем уж ненужная улыбка.
После этого случая, Коля изменился, стал совсем серьёзным и не разговорчивым. Очень сильно сдал и врачи предрекали скорую развязку. Аня, конечно почти всё время проводила у Коли, а он говорил, не надо тут сидеть, иди работай. Старухе тоже становилось хуже, она извела всё отделение своими придирками и атмосфера в отделении стала какой-то нервной и невыносимой. Люди злились по пустякам, скандалы стали обычным явлением.
И вот бабка умерла, в этот день у Ани как раз была ночная смена, а поздно вечером Коля позвал её.
- "Поехали в правое крыло."
- "Там же ремонт, туда нельзя!"
- "Если нельзя, но очень надо, то можно."
-«Пока ты не скажешь в чём дело, я никуда не пойду!»
-«Ладно, слушай, только не перебивай и не смейся, если не веришь.»
Так как ты медик, то прекрасно знаешь, что я должен был умереть уже давно. И врачи просто в недоумении, почему ещё живу, как будто законсервировали. Отпускают домой – я начинаю умирать, как только в больницу - живу. А дело вот в чём. В последнюю ночь, когда думал что умру, я увидел ЕГО.
Я лежал и смотрел в потолок, мама, не выдержав бессонных ночей, уснула. Вдруг, как будто кто-то выключил звук и свет, наступила гробовая тишина и темнота, стало холодно, как в склепе и даже пошёл пар изо рта. В гулкой тишине жутко противно заскрипела дверь, в проёме двери стояла маленькая непропорциональная фигура. Коротенькие ножки, ручки и большая лысая голова. Он, молча, подошёл и при свете Луны, который бил в окно, я его разглядел. Лицо, сморщенное, синюшного цвета, белесые, почти прозрачные глаза и немного перекошенный, беззубый рот. На шее какой–то шнур или верёвка и конец волочится по полу. Он подошёл вплотную и взял меня за руку. Он не говорил, я просто понимал его, если тебе будет понятнее, то как будто его голос был слышен у меня в голове. "Я знаю, что ты хочешь жить. Почему все хотят жить? Старая бабка, уже прожившая жизнь или мелкий ребенок, который ещё не жил, все хотят жить? Хотя это не вопрос. Я буду поддерживать твою жизнь, а ты поможешь мне не попасть в лапы мертвецов. Не думай что я дьявол, желающий твоей души. Просто я нужен тебе, а ты нужен мне". Сразу, почему-то, ему поверил и только кивнул головой и тут же он как будто влез в меня. Тут всё вернулось, все звуки мира, свет от ночника и проснулась мама. С тех пор я живу, но когда, один раз, меня выписали и увезли домой, то я почувствовал, как он меня покинул и поэтому я опять заболел. Как только меня привезли обратно в больницу, он вернулся. А вот когда привезли ту бабку, то с ним, соответственно и со мной, что-то случилось. Было больно, как будто все внутренности скрутило неведомой силой. И когда нас увезли, то он убежал, только сказал что я смогу его найти в правом крыле больницы, где идёт ремонт, но только когда бабка умрёт. Вот и всё.
Быстро собрались, Коля в тёплом халате, сидел в инвалидном кресле-каталке, а Аня одела свитер и джинсы. У спящего вахтёра взяли связку ключей от правого крыла и вооружившись мощными фонарями, покатили вперёд, в неизвестность.
Как только открыли скрипучие двери, то пахнуло затхлостью, а гулкое эхо, от громко закрывшейся двери, дробью раскатилось по пустым коридорам. Ане стало очень страшно, скрипели старые половицы, что-то, где-то стукало и как будто ухало. Мрачный, обшарпанный коридор, везде грязь и пыль, некоторые двери висят на одной петле, некоторые просто валяются на полу. И, кажется что сейчас кто-то страшный, выскочит из темноты и нападёт и будет рвать твою плоть, разбрызгивая повсюду тёплую кровь. Но, пока ничего не происходило, они методично осматривали каждую палату и все закутки. Свет фонарей жутко преломлялся на блестящих поверхностях, длинные тени прыгали от одной стены к другой.
Зашли в операционную и луч фонаря упал на старую каталку, на которой сидел ребенок и вертел в руках какую-то веревку или шнур. Тут он повернул голову и мы вздрогнули от вида его лица. Сморщенная, как у старика кожа, синеватого цвета, бесцветные глаза без зрачков, лысый череп и большие уши. Он не открывал рот, но мы слышали, что он говорит, если он вообще говорил:
-"Молодцы, почти уложились по времени. Может получится удержаться. Так вот, чтобы знали, сейчас в полночь, к нам сюда, нагрянут гости. И ваша задача, выжить. Останетесь живы до утра, то и я буду цел. Ну, вот и всё что я хотел сообщить."
Тут он спрыгнул с каталки и в прыжке исчез внутри Коли. И сразу гулкое эхо донесло, как громыхнула входная дверь. Что делать? Куда бежать?
После того как этот страшный "товарищ" "примкнул" к компании, Коля мог двигаться сам, без коляски. Побежали назад, там была дверь, отделяющая хирургическое отделение, решили забаррикадировать эту дверь. Тащили все, что попадало под руку, стол, стулья и поломанные двери, всё шло в дело. Коля посмотрел в маленькое стеклянное окошко на приближающуюся компанию. Впереди шла злая бабка, которая умерла накануне, а за ней вся компания из морга больницы. С одеждой у них явная напряженка, халаты, простыни и какие-то тряпки. Походка у них очень странная, видать окоченевшая плоть очень плохо сгибалась. Тут бабка закричала нечеловеческим голосом: "Прийди ко мне! Пусть ты мёртворождённый, но ты мой! Эти никчёмные людишки не смогут тебя защитить! Я их разорву на куски сама!"
Эхо, почему-то, не сработало с голосом бабки, хотя на все остальные звуки отзывалось очень хорошо. Заложив дверь, Аня с Колей двинулись на второй этаж и по дороге увидели пожарный щит, на котором аккуратно висели красные конические вёдра, багры, лопаты и топоры. А вот и оружие, нужно взять топор и штыковую лопату.
Наверху тоже стали баррикадировать дверь. Кое-как, подтащили старый железный шкаф, тумбочку и ещё подпёрли кроватью. Вдруг громкий грохот известил, что мертвецы выламывают дверь в хирургическое отделение. Вдруг среди грохота ударов по двери, послышались человеческие крики, эхо от которых разлеталось по всему заброшенному крылу больницы. Оказывается, прибежала охрана больницы и вступила в неравный бой с мертвецами. Бабка прыгнула на самого большого и впилась зубами в горло и резким рывком вырвала кусок горла. Фонтан крови брызнул во все стороны и здоровяк упал как подкошенный, а бабка умывалась и упивалась кровью. Двое других охранников попытались убежать, но мертвецы из морга, оказались более расторопными, с их то окоченевшими конечностями, и окружили. Бой, если это можно так назвать, длился совсем недолго. Три кровоточащих трупа остались лежать в кровавой луже на грязном полу.
Если первую дверь оставили просто так, то вторую решили защищать, но перед этим нужно найти пути отступления. Третий рубеж обороны решено было сделать на входе к лестничному маршу на крышу. Там тоже провели укрепительные работы, поставили возле двери железный сейф, чтобы быстро его бросить и загородить дверь.
Аня взяла лопату, а Коля топор и с искажёнными от страха лицами стали ждать нападения и мертвецы не заставили себя ждать. Мощный удар сотряс дверь и она, не выдержав удара, треснула по середине. Удары продолжились с методичностью часового механизма. Коля и Аня кинулись держать свою баррикаду чтобы она не рассыпалась. Вдруг из двери, проломив дыру, появилась окровавленная рука и попыталась кого-нибудь схватить. Коля быстрым ударом топора отрубил её, густая, почти чёрная кровь проступила из обрубка и стала капать на пол, куда она попадала, там сразу начинало шипеть и образовывалась дырочка. Тут и там стали выскакивать руки и ребята старались их рубить. Битва длилась долго, но оборона слабела, дверь превратилась в решето, сквозь дыры были видны озлобленные и оскалившиеся физии мертвецов. Верхняя половина двери, не выдержав натиска, упала и в образовавшееся отверстие, вломился огромный мертвец с большими, навыкате глазами. Тут не растерялась Аня и со всего маху ударила лопатой по шее врага. Голова отлетела в сторону, но продолжала страшно вращать глазами и открывать рот, а тело продолжало ломиться в дверь. Всё, дальше сдерживать врагов было трудно и смельчаки отступили к третьей баррикаде.
Битва за третью баррикаду длилась дольше чем за вторую. Баррикада выдержала, но мертвецы пробили стену, она оказалась тонкой. Аня и Коля отбиваясь отступали на крышу, казалось что всё, дальше крыши не убежать. Ряды мертвецов заметно поредели, у многих не было рук, ног или головы.
Ребята выбежали на крышу, а дальше бежать некуда. Бабка радовалась этому больше всех. Она кричала: "Финита ля комедия! Выходи, мой дорогой!"
Один мертвец кинулся на Аню, но топор Коли был
В общем, читается как детский рассказ-страшилка.