Лейтенант Проценко

                                              ЛЕЙТЕНАНТ ПРОЦЕНКО
                                                   1941 год.

     Ему не было и 17 лет, когда он поступил в танковое училище. Это было перед войной ион мечтал стать танкистом. Все знали, что война будет, только не знали, когда. Вся страна готовилась отразить сильного врага, который уже покорил всю Европу. Все слышали о Блицкриге фашистов и неспособности Европы, чтобы что –то сделать и защитить себя. Все страны были парализованы страхом перед Гитлером, а вот в СССР все было наоборот. Все ждали нападения. По всей стране мы слышали песни: «Если завтра война…» Даже дети сочиняли свои прибаутки и тоже готовились встретить врага. Всем мальчишкам хотелось идти с гранатой под фашистские танки, хотя они никогда ее не видели, а тем более не знали, как ее зарядить. Но это было не главное, а главное была решимость. И вот этот день настал: 22 июня 1941 года. По радио было передано сообщение информбюро о вероломном нападении гитлеровской Германии на нашу Родину. Мы еще не знали о предательстве троцкистов и о тяжелых потерях Красной Армии. Вся Европа обрушилась на нашу страну. Потери были большие из-за некомпетентности и ошибок многих генералов. Что привело к катастрофе в первые же дни войны. Фашисты приводили цифру: 330 уничтоженных дивизий. Командующий Западным Фронтом – Павлов за невыполнение приказа Сталина – «приготовиться к отражению врага по всей линии фронта», был арестован и расстрелян вместе с другими генералами.
         Вот такая была обстановка, когда лейтенант Проценко получил приказ срочно явиться в штаб армии. А до этого эшелон с досрочными выпускниками того же училища, который направлялся на фронт, подвергся тяжелому налету фашистских «Юнкерсов». Из всех  живых остался он и еще несколько человек. В штабе армии ему дали назначение на должность командира 25ой бронетанковой дивизии. Прочитав его, лейтенант ответил: у меня нет опыта. Не смогу.» «Сможешь» - последовал ответ. «Вот Гайдар в 17 лет был командиром полка. Это приказ! Завтра вы должны занять вашу должность в 25ой дивизии.»
        Когда молодой лейтенант Проценко прибыл в свою часть, то он нашел менее батальона танков, которыми командовал сержант. Офицеров не было. Сержант сообщил, что это все, кто вышел из окружения. Некоторые солдаты принесли под своими гимнастерками полковые и даже знамя дивизии. По законам войны спасенное знамя это была существующая дивизия или полк. Удивляло то, что солдаты были умелыми и хорошо знали свое дело. У многих было трофейное оружие, взятое у врага. Командира все встретили с радостью. Вокруг него, как бы само собой все начало быстро организовываться. Приказы выполнялись с точностью, тем более что гитлеровцы постоянно атаковали. Наших Т34 было мало, но это был отличный танк, маневренный и с отличной пушкой 76,2 мм. Сами же танкисты стреляли просто отлично. Шли тяжелые бои. Опьяненные успехами фашисты рвались вперед и попадали в засады. Их в плен не брали. Немец стрелял до изнеможения, а когда патроны кончались, то поднимал руки вверх и кричал: «Гитлер капут!»
        Трофеев было много, особенно продовольствия. У каждого немца был даже термос, в котором всегда был горячий кофе, но особенно кубики для обеззараживания воды. Это удивляло наших солдат, но особенно шоколад. Однажды наши разведчики увидели фашистского генерала, который видно заблудился и заехал далеко. Он ехал в открытом автомобиле, как по захваченной Европе. А когда перед ним словно из-под земли выросли разведчики с красными звездами на пилотках, то ему показалось, что все это он видит во сне, а когда подоспели фашисты, то было уже поздно. У генерала были сняты погоны, изъяты документы, а во лбу осталась пуля, на память. Разведчики подарили генеральские погоны своему командиру- лейтенанту. Это было символично. Война в России это не в Европе.
          25ая дивизия отступала медленно, нанося гитлеровцам тяжелые потери.   О ней говорили в сводках Информбюро. Она представлялась как целая армия. Что поражало немцев, так это то, что они никогда не находили раненных русских солдат, а убитые всегда были похоронены, так что озверевшие фашисты не могли глумиться над павшими. Таков был приказ командира дивизии лейтенанта Проценко.
            Когда генерал Гудериан получил в свои руки сведения о боях с 25ой дивизией, то майор Фон Белов – офицер верховного командования связи между танковыми армиями Вермахта – услышал от него такую фразу: «Это вещь, которая заслуживает восхищения!» Но это было только начало. 25ая бронетанковая отступая постоянно атаковала, нанося тяжелые потери врагу. Засады были неожиданными для фашистов в тех местах, где их не должно было быть. Был приказ закапывать Т34 и тщательно маскировать. Да, русские с незапамятных веков в этой области были отличными мастерами. Фашисты их обнаруживали только тогда, когда они первыми стреляли в упор. Для этого надо было иметь стальные нервы. Так воевала дивизия Проценко.
        Фашисты использовали украинских и прибалтийских предателей. Сами немцы с презрением называли их армией Канариса по имени начальника разведки «Абвера». Об этом много говорили и принимали необходимые меры. Так случилось и с дивизией Петра Проценко. Командиру было сообщено разведчиками, что навстречу движется большая колонна солдат в советской форме, и что их начальник хочет встретиться с самим командиром дивизии. Было решено проверить кто они такие и откуда идут. Взяв с собой политрука и роту солдат, командир дивизии встретился на опушке леса. Их начальник хорошо говорил по-русски. Сказал, что они вышли из окружения после тяжелых боев. Это насторожило и показалось нелепым, так как гимнастерки у всех были новые как с иголочки, все бритые и чистые.  Политрук крикнул: «Руки вверх!» Было видно, что не все поняли команду. Проценко первым ударил штыком, который сразу попал в горло врагу, а когда вынул его, то его облила горячая кровь. Это было впервые. Солдаты бросились вперед. В одно мгновение все опустело, а на земле остались только убитые. А когда начали проверять, то под гимнастерками нашли одежду фашистов, документы и даже оружие, которое они сумели спрятать. Таких случаев было много по всему фронту, но несмотря на это враг проникал и в наши ряды.
        Леса помогали нам, и русский солдат был в них настоящим хозяином. Там собирались части, которые выходили из окружения, чтобы снова превратиться в полки, бригады и даже в дивизии. Хитрость и умение русских воевать в лесу просто удивляла фашистов, а генералы не знали, как поступать: артиллерия была бессильна, а танки не могли пойти через лес, тем более по заболоченным местам. Без артиллерии и танков немецкая пехота находилась в критическом положении, а советский так Т34 проходил везде. Так как гусеницы у него были шире. Когда Гудериан увидел его впервые, то сказал только одну фразу генералу Готу: «Мы проиграли войну». Гот подумал, что это шутка, но впоследствии оказалось, что Гудериан видел далеко. Немцы рассказывали, что их противотанковые пушки 37мм просто были бессильны перед Т34, и при попадании от 20 до 25 снарядов он шел и давил фашистские расчеты. Броня у Т34 была крепкая. Чтобы подбить такой танк немцы использовали тяжелые пушки и даже гаубицы. Этот танк был настоящим кошмаром для фашистов, но их еще было мало. Немецкие генералы отчетливо представляли себе опасность, которую представлял собой Т34 в случае массового наступления. Позднее под Курском немцы использовали танки очень похожие на советский танк, такие как «Тигр», «Пантера» и другие, но неудачно. Т34 так и остался непревзойденным до конца войны, тем более что в нем были русские танкисты, такие как Петр Проценко. Немецкие генералы спрашивали себя: «А что было бы, если бы из было много в первые же часы войны?» За подобные высказывания, Гитлер невзлюбил невзлюбил Гудериана, но без него обойтись он не мог. Фашисты несли огромные потери, но рвались по своим трупам к Москве, оставляя за собой всю свою технику, уничтоженную отступающей Красной Армией.
         Советская пружина сжималась, чтобы потом разжаться, отбросив далеко назад захватчиков. Первый сигнал для Гитлера прозвучал под Ельней, где большое скопление живой силы и техники подверглись неожиданному удару из «Катюш». Все горело на этой железнодорожной станции: машины, танки и даже земля. Немцы бежали на несколько десятков километров от Ельни, даже не помышляя об ответном ударе. Фашисты были подавлены морально. Такого они не встречали в Европе, а судя по документам, Гитлер понял, что войну он проиграл. Единственное что он хотел, скорее взять Москву. Наполеон даже взял русскую столицу, но был разгромлен и бежал, потеряв свою многомиллионную армию. Ефрейтору этот урок не пошел впрок. Гитлер не хотел ничего знать. Он рвался к Москве, забыв завет Кайзера: «Германия может воевать с любой страной, кроме России.» Фюрер обещал блицкриг за 6-8 недель, а прошло уже 40, тем более, что от многих его танковых дивизий оставалось только по несколько танков, остальные долго еще горели под Смоленском, Ельней и Рогачевым. Напрашивался вопрос: откуда взялось такое количество военной техники у Фюрера? Ответ был прост: на СССР обрушилась вся Европа.
       Даже после войны в широких полях России оставались остовы танков и пушек врага. А в непроходимых лесах можно и сейчас найти отголоски войны: траншеи, доты, пушки и танки, которые скрыли глубокие леса. А когда-то там были большие поля боя. История войты не знает ничего подобного.
        Вот так истекая кровью, теряя дивизии и армии фашисты все медленнее и медленнее приближались к Москве, чтобы увидеть славный город и умереть в его широких полях.
        25ая танковая дивизия с тяжелыми боями прокладывала себе дорогу умело выходя из сложных ситуаций и, наконец, встретилась с армией Тимошенко. В первый же день появился какой –то генерал с тросточкой под мышкой и дал приказ командиру рыть окопы под танками. «Я не могу дать такой приказ моим танкистам, которые пять дней находились в непрерывных боях!» Ответ был прост: «Завтра проверю!» И действительно, утром он пришел и стал проверять – есть ли окопы. Их не было тогда он дал приказ всем построиться. Генерал потребовал, чтобы из строя вышел командир, и объявил, что за невыполнение его приказа он отдает лейтенанта Проценко под военный трибунал. Вдруг из строя вышел сержант и направив свой автомат на генерала твердо сказал: «Мы не знаем, кто вы такой, но своего командира мы никому не отдадим. Мы верим только ему. Он нас вывел из многих окружений!» Выслушав эти слова, генерал повернулся и ушел. «Зачем ты то сделал? Ведь тебя же расстреляют! – Хорошо, тогда мы все ляжем со своим командиром. Мертвым не стыдно!» - последовал ответ. На следующее утро явился майор. Все построились, чтоб услышать суровый приговор. Он потребовал выйти из строя командиру и сержанту Павлову. Затем он вынул две коробочки, одну он вручил лейтенанту, а другую сержанту, затем майор повернулся и молча ушел. В коробочках были ордена Красного Знамени! Все ликовали, как будто это был праздник Победы, а главное гроза миновала. Дивизию Проценко все так же посылали на самые трудные участки боя и это чувствовалось, но дивизия везде выходила с честью.