"Возвращение деда Максима". Рассказ.

стала ей и матерью, и свекровью, и старшей сестрой, и подругой.
Плюс к этому матери было радостно видеть счастливым стареющего сына. Теперь ей было не страшно умирать и оставить его одного.

Через семь лет счастливой жизни матушка отошла ко Господу. Умерла тихо, мирно, со смирением. На удивление хоронить её пришло почти всё село. Селянки вместе с Антониной дружно готовили в доме поминки. Народу пришло много. Столы накрывали во дворе. Говорили мало. Но в глазах соседей Максим впервые видел уважение к себе и искреннее соболезнование к его утрате.

Ещё через пять лет у Антонины начались усиливающиеся боли внизу живота. В уездной больнице Максиму сообщили, что дни его жены сочтены. Поверить в это он не сумел.
Но через три месяца похороны Тони заставили его убедиться в правильности диагноза врачей...
И вновь ему помогала любимая поговорка бабушки - "Придёт радость - радоваться будем, придёт горе - горевать будем"... На всё Воля Божия.
Но горевать не получилось...

От горя дед Максим слёг. Соседи заходили, приносили готовую еду, лекарства. Приезжал с уезда врач. Но больше всего, несмотря на страшные ноющие боли в сердце, старик хотел остаться один. Соседи не понимали этого. Они решили, что Максим просто хочет скорей умереть. Однако, это было не так.

- Вот, Тонюшка моя, каждый раз ты приходишь и я рассказываю тебе нашу историю от начала до конца. А знаешь, вчера перед тобой приходила матушка. Она совсем не состарилась. Вроде бы даже немного помолодела. Улыбалась мне. Молчала.
- Нет, мама не плакала. Я же говорю - улыбалась! Ты ведь тоже не плачешь у меня. А что нам плакать? Мы же видемся. От болей в сердце соседушка мне уколы какие то ставит. Я им всю пенсию отдаю. Зачем мне теперь деньги то?

Старик как то жалостно улыбнулся. Призрачная тень за качающейся шторкой замерла.
- Как тебе там? С мамой видишься часто? Вам там, наверное, так же хорошо, как здесь было, когда мы все вместе, втроём тут жили. Или даже лучше. А я тут только ожиданием наших встреч живу. У меня при вас все боли, даже самые нестерпимые, проходят на время.
Врач приезжал, сказал, что мне сердце беречь нужно. Слабенькое сердечко то стало, прям как тряпочка... А как мне его беречь то? Я же только лежу и вас жду.
- Вы там живёте, а я Шарика похоронил недавно... И Жмурку... Совсем старенькие они были. А лошадок моих, помнишь Матрёну и Тимошку? На мясо купцы забрали. На консервы из конины. Что же поделаешь? Смотреть за ними уже сил нет совсем. Денег дали за них, конечно...
Какой же теперь из меня хозяин, если я только лежать могу и тебя с матушкой ждать. К вам скорей хочу. Уже жду, жду...
Старик протянул вялую руку к банке с квасом. Но слабеющая рука разжалась и банка выпала, квас разлился по полу, осколки заблестели на чисто вымытом полу.

Призрачный силуэт за шторкой стал медленно растворяться.
- Уходишь, ну иди, иди. - Прошептал дед Максим. - Не беспокойся там обо мне, роднулечка моя Тонюшка. Наверное, и не приходи больше. И матушка пусть не приходит. Передай ей. Я скоро... Сам к вам приду... Тут я всё уже закончил. Пора домой... К вам возвращаться. Жди... Сегодня приду... Насовсем... Тонюшка... Больше уже не расстанемся... Тонюшка... Никогда...

Тень ушла. Старик остался один. Только теперь он разрешил себе слезу. Последнюю земную слезу перед уходом. Была ли это слеза радости или печали уже никто не узнает... Я верю, что радости. Ведь дед Максим возвращался к любимым...

АВИ - октябрь 2016