Лиор дремал. Тщетно мозг пытался навязать владельцу мысли и грёзы, тренированный онейрополос старательно оберегал себя от вторжения непрошеных гостей.
Через пару часов он снял барьеры, и яркие видения, вырвавшиеся из подсознания, атаковали мужчину. И вместе с ними пришло беспокойство. Почувствовав, что сейчас произойдёт какое-то важное событие, Лиор взял в руки вожжи, и сны – эти горячие скакуны безропотно подчинились хозяину.
Миг, и он перенёсся в зал «Аллихоры», где в креслах неподвижно замерли ученики. Мысли их были неглубокими и сумбурными, неспособными оказывать давление на разум наставника. Но, несмотря на это, оно росло, и Лиор уловил знакомые вибрации. Он сел.
– Я знаю, что ты здесь. Не прячься, Фиди, – спокойным голосом окликнул ментор.
Раздалось шипение, и из-под глобуса, шурша чешуёй по плиточному полу, выползла большая анаконда. Один за другим она уложила кольца тела у ног онейрополоса. Большая голова её показалась из-за поручня кресла, и Лиор, наклонившись, заглянул в глаза ползучей твари.
– Мне не нравится твой образ, – сказал он. – Мы давно не встречались, и я хотел бы видеть тебя прежнюю.
Змея отрицательно качнула головой.
– Я становлюсь человеком только в реальном мире. В Аллихоре это слишком опасно, – прошипела она.
Лиор удивлённо рассмеялся.
– О чём ты говоришь? В нашей стране всё под контролем Харакаса, а он не допустит беспорядков.
Волна дрожи прокатилась по телу анаконды.
– Я никогда не считала тебя дураком, Лиор, – снова заговорила она, – но ты всегда был слишком доверчив. Да и общение с начинающими – этими невинными душами ослепило тебя на один глаз.
– Что ты имеешь в виду? – встревожился онейрополос, внезапно вспомнив циклопа Трелоса.
– Советую побывать во снах Харакаса и посмотреть, что там происходит. А мне пора. Находясь здесь, я подвергаю и тебя, и твою поросль смертельной опасности.
– Фиди…
Но змея внезапно исчезла, а Лиор очнулся в своей маленькой квартире. Контраст с широким залом оказался так велик, что ментор несколько секунд не мог понять, куда попал. Осознав, где находится, он стиснул голову руками и задумался.
– Не сиди на камне, это опасно для женского организма.
Слова прозвучали так неожиданно, что Наташа, вздрогнув, вскочила и уставилась на остановившуюся рядом девушку. Та выглядела лет на двадцать пять, но во взгляде, казалось, отражалась вся мудрость мира. Шагнув вперёд, незнакомка продолжила:
– Наверное, я вмешиваюсь не в своё дело, но ведь с тобой произошло что-то очень плохое? Я права?
Вновь опустившись на ступеньку, Наташа растерянно помотала головой.
– Случилось то, что невозможно исправить. И моя жизнь кончена.
Склонившись над поникшей собеседницей, неизвестная посмотрела той в глаза.
– Поправимо всё, кроме смерти. Всегда остаются надежда, выход, шанс. Тебя бросил возлюбленный, так?
Ответом ей стал испуганный взгляд. Девушка улыбнулась:
– Да, я немного экстрасенс. Но провидеть не могу, иначе знала бы, останетесь вы вместе или нет.
И выпрямилась.
– Идём ко мне, – решительно сказала она. – Я накормлю тебя, напою чаем, и ты расскажешь, что стряслось. Как тебя зовут?
– Наташа, – отозвалась та, почувствовав беспредельное доверие к принявшему в ней участие человеку.
– А я Ира, – представилась девушка.
И, взяв Наташу за руку, увлекла её за собой.
Они вошли в подъезд соседнего дома. На первом этаже плохо пахло, и обе, зажав носы, с нетерпением ожидали появления лифта. Заскочив в кабинку, девушки вздохнули с облегчением.
– Вот он – реальный мир, – презрительно скривив губы, сказала Ира. – Из-за происходящего в нём мне порой не хочется просыпаться по утрам.
– Он такой, каким его сделали люди, – пожав плечами, ответила Наташа, – а значит, мы должны терпеть.
Спутница кивнула.
– Ты права. Какой бы интересной не казалась сонная действительность, живём-то мы здесь.
И добавила:
– Приехали.
Наташа очутилась в небольшой, уютной однокомнатной квартирке, совсем не похожей на её, где она никак не могла навести порядок. Каждая вещь здесь лежала на своём месте, полы сверкали чистотой, а на горизонтальных поверхностях не было ни пылинки.
– Проходи.
Скинув обувь, хозяйка протянула гостье тапочки. Обуваясь, та спросила:
– Ты живёшь одна?
– Да, – последовал ответ. – Когда мои родители погибли в аварии, я продала нашу трёшку, купила это жильё, а оставшиеся деньги положила на счёт, чтобы получать проценты и не зависеть от работодателей.
– Счастливая, – вздохнула собеседница.
– Ничего подобного, – резко ответила Ира. – Я только что рассказала, какой ценой досталось мне это «счастье».
Наташа почувствовала, что краснеет.
– Прости, – прошептала она.
Пристально посмотрев на девушку, Ира стиснула её руку.
– Всё нормально, – мягко произнесла она. – Просто моему одиночеству не стоит завидовать, в нём нет ничего хорошего. Идём на кухню.
Накормив гостью, Ира заварила чай и велела Наташе говорить. Их беседа затянулась далеко за полночь.
Ментор размышлял. Его задели слова Фиди. Неужели он что-то проглядел, неужто владыка Аллихоры не таков, каким кажется. Перед внутренним взором мужчины возникло лицо Харакаса – благородное, мужественное, с правильными чертами и еле заметным шрамом на щеке. Таким Лиор помнил его с самого первого дня, когда, ещё не знавший о существовании страны грёз, встретил псилоса в чужом сновидении, и тот открыл ему тайну его способностей.
Мужчина схватился за голову.
– Нет, – подумал он, – Лариса ошиблась. Такой человек не может быть плохим. Онейрополосы страдают шизофренией и паранойей гораздо чаще, чем обычные люди, вот и она, наверное...
Внезапно Лиор покраснел от стыда. Как он мог так подумать о Фиди? Если кому-то из них двоих и грозило психическое заболевание, то, скорее, ему. Змея никогда не отличалась излишней чувствительностью: она бесстрастно выполняла задания, равнодушно наказывала и даже в минуты страсти оставалась рассудительной и внутренне холодной. Нет, подозревать её в сумасшествии глупо, а значит...
Ментор принял решение. Вытянувшись на ложе, он зажмурился, и привычная сила повлекла его душу, освободившуюся от гнёта тела, вверх по тёмному тоннелю, на выходе из которого сиял свет небес. Он ощущал лёгкие дуновения снов жителей своего города, но продолжал двигаться и остановился только тогда, когда его окутала знакомая энергия. Перед ним колыхались две двери, одна из которых манила мужчину в его собственную грёзу, а другая грозно щерилась чёрным проёмом, словно предупреждая об опасности. Онейрополос заворожено смотрел в мрачный провал, но вскоре, встряхнувшись и прогнав наваждение, приковавшее его к месту, нырнул в пелену августейшего сновидения.
Диана проснулась от яркого света, просочившегося сквозь сомкнутые ресницы.
– Опять забыла закрыть шторы, – спустив ноги с кровати, недовольно подумала девушка.
Щурясь, она неуверенным шагом подошла к окну и, задёрнув занавески, собралась вернуться в нежные объятия морфея, но задержалась, увидев на карнизе большую чёрную птицу. Ворона казалась знакомой, она не единожды доедала остатки обедов Дианы, выложенные в кормушку. Пернатая смотрела на замершего человека в ожидании, и девушка, завороженная взглядом тёмных глаз, в которых, казалось, мелькали искорки приязни, не сумела ей отказать.
Мысленно попрощавшись с оставшимися минутами сна, Диана пошла на кухню и, открыв полупустой холодильник, достала начатый батон колбасы. Отрезав и мелко покрошив пару солидных кругов, она выложила угощение на дощечку, прибитую с другой стороны центральной рамы. Для этого девушке пришлось открыть окно, и ветер бросил ей в лицо горсть мокрого снега. Фыркнув, она расхохоталась, а приступившая к трапезе ворона с подозрением покосилась на кормилицу, не понимая, чем вызвано это внезапное веселье.
А Диане вдруг захотелось завоевать доверие птицы. Пока подопечная клевала закуску, смешанную с хлебными крошками, она разморозила в микроволновке мясо и, нарезав его кусочками, протянула вороне. Та испуганно отпрянула, намереваясь улететь, но передумала. Склонив голову набок, она рассматривала лежавшую на ладони еду, а потом подняла голову и уставилась Диане в лицо.
Диана вздрогнула. Взгляд птицы был осознанным, и у девушки возникло ощущение, что на неё смотрит человек. Отогнав странные мысли, возникшие на уровне подсознания, она приглашающе шевельнула рукой и заговорила. Голос звучал ласково:
– Иди сюда, хорошая, не бойся. Это вкуснее колбасы.
Хорошая шагнула вперёд, поскользнулась и замахала крыльями, чтобы удержаться на скользком скате. Мощный клюв аккуратно коснулся руки раз, другой…. Неожиданно ворона замерла и, вновь заглянув Диане в глаза, вскрикнула. Этот крик не походил на обычное карканье, ошеломлённой наблюдательнице почудилось, что в нём звучала боль.
– Эй, что с тобой? Я ничего не….
Издав ещё один вопль, птица свалилась с карниза и полетела прочь. Она спешила туда, где никогда не испытывала душевного дискомфорта, который почувствовала сейчас. А Диана, растерянно поглядев ей вслед, вздохнула, признавая своё поражение, и закрыла окно.
Руслан завтракал в маленькой кухне, листая страницы потрёпанной книги. Из-за большого объёма работы, у него не оставалось свободного времени, и читать приходилось за едой. Но процесс одновременного приёма пищи телесной и духовной не порождал протеста: и то, и другое было одинаково приятно.
Взглянув на часы, молодой человек поднялся, намереваясь вернуться к компьютеру, но в этот момент послышался стук. Подняв голову, Руслан увидел ворону, долбящую клювом стекло.
– А, проголодалась, – улыбнувшись, сказал он.
Взяв тарелку, Руслан вышел на балкон. У него и птицы давно сложились доверительные отношения: последняя, не опасаясь человека, подбирала остатки еды, а юноша рассказывал, что произошло за время её отсутствия.
[justify][i]Подкрепившись, ворона
