Навстречу радуге. Следователь

  Так получилось, что неожиданно  я попал в совершенно другую реальность, которая, как ни странно, спокойно соседствовала со знакомой действительностью.
  Как только здоровье и постоянно захлёстывающие сознание эмоции позволили немного здраво мыслить, так сразу приступил к главному, к  расследованию обстоятельств гибели моего ребёнка.  Времени мы потеряли очень много и имели достаточно оснований, чтобы начать волноваться. Я точно знал, что Саша погиб практически на месте.  Знал, что несколько секунд находился в сознании. Лежал на спине, пытался что-то сказать пару секунд, а затем изо рта хлынула кровь, и он провалился в небытиё.
Крови из открытого  рта, из ран вытекло столько, пока его не забрала «скорая», что на следующий день  пригнали специальную машину, которая долго отмывала дорогу и тротуар.
  Местные жители,  проживавшие в том районе и оказавшиеся свидетелями, если не самой аварии, то последующих событий рассказали Наталье, что на следующий день срочно были организованы довольно масштабные работы, которые порядком настораживали. За день нарисовали пешеходный переход, перевесили знаки на более видное место и подстригли газоны, что снижали обзор видимости.
  Ещё я знал, что в аварии кроме Саши пострадали  два человека.  Водитель недорогой иномарки, который двигался по главной дороге в сторону злосчастного перекрёстка и девушка, находившаяся в качестве пассажирки на заднем сидении мотоцикла.  Девушка получила серьёзные травмы и чудом осталась жива.
  Зная своего сына, я не мог понять, как он мог решиться продолжить движение, услышав требование остановиться.
  Если немного подумать, то с одной стороны я мог бы характеризовать Сашу как довольно рискового парня.
  Когда он был совсем маленький, мы с ним довольно часто приезжали на  достаточно удалённое от города озеро Яровое.  Огромное водное пространство раскинулось в выжженной солнечными лучами степи. Со своими чайками, чем-то очень напоминающее море, с волнами и очень целебной солёной водой оно нравилось сыну до тех пор, пока туда не хлынул массовый турист.  Удивительная структура воды позволяла  лежать на поверхности, раскинув руки и ноги, совершенно потеряв вес и зависнув между мирами, между небом и водой. Можно было двигаться навстречу волнам совершенно не используя рук, сидя словно на стуле и лениво перебирая в воде ногами.  Руками во время купания  я обычно собирал безвольно барахтающихся в солёной ловушке многочисленных стрекоз и перемещал из западни  себе на голову или фуражку. Там они обсыхали, и к моменту выхода на берег на голове образовывалась копошащаяся корона из насекомых.
  Даже в солёной воде, не говоря о пресной Сашка постоянно нырял и нырял, когда был совсем ребёнком.  Солёная вода щипала ему глаза так, что из них только и успевали течь слёзы, а он довольно смеялся. Помню, где бы ни оказались с ним на природе, мы с Натальей никогда не спускали с него глаз.
Когда подрос и ноги окрепли, начал пугать меня совершая немыслимые прыжки через голову с ровного места. Не разбегаясь, легко делал сальто через голову и приземлялся точно в намеченную точку к изумлению окружавших вечно мальчишек и девчонок.
  Все те области, которые начинали его притягивать, мгновенно теряли свои тайны. Он заинтересованно  садился за компьютер и не вставал из-за него, пока не узнавал всё об интересовавших его предметах. Когда принялся ходить вместе со мной в спортивный зал,  лет в пятнадцать достиг таких объёмов и форм, которые вызывали зависть у всех взрослых мужчин. К нашему большому подозрению, объёмы продолжали увеличиваться, вскоре он взял второе место по жиму штанги по краю. Через некоторое время я ощущал рядом с ним себя мышью и принялся бить тревогу. Но ещё раньше заволновалась Наташа.  Как оказалось, спохватились мы вовремя. Сашка  действительно начал принимать стероиды. Я так и не добился от него,  откуда он их получал: из Китая по почте или от местного дельца. Наталья как врач хорошо знала, какой мучительной смертью умирают от разрушения печени наркоманы и… «качки». Без лишних слов сгребла его за шиворот и потащила в больницу, где наглядно показала, что его ждёт в ближайшем будущем.  Он порядочно перетрусил. Сразу же согласился на обследование, которое и на самом деле выявило некие разрушительные процессы в организме. Пришлось лечиться.
С тех пор Саша возненавидел стероиды, наркотики и спиртные напитки. Недавно я нашёл в интернете вот такое обращение, оставленное им на одной из многочисленных страниц:
«Ребята, посмотрите на тех, кто рядом с вами, и скажите, дороги ли они вам? Я думаю, все ответят - да. И если они действительно вам дороги, не нужно закрывать глаза на происходящее. Под происходящим я подразумеваю алкоголизм, употребление наркотических веществ (про курение я уже молчу). Сейчас идет культ алкоголизма и т. д. Поймите это не круто. Мы РУССКИЕ, и нас, к сожалению, становится всё меньше и меньше. ЭТО НУЖНО ОСТАНОВИТЬ РАДИ НАШЕГО СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО. Начните с себя и тех, кто находится рядом с вами, и тогда МЫ победим. Конец уже виднеется, и только МЫ сможем всё остановить и разукрасить черно-белую картину красками. БОРЬБА ВО ИМЯ ЖИЗНИ. Я верю, мы победим!!!»
  Едва  успев уберечь его от одной беды, мы не заметили следующей.  Сашку всегда влекло  к всевозможной технике.  Он с детства тянулся к многочисленным механическим игрушкам, придуманные человечеством для ускорения движения.
Сначала не слезал с велосипеда. Передвигался на нём всегда и везде.  Летом и… зимой. Не редко встречал я его на улицах, буксующим в сугробе. Смеялся над ним, а он неизменно отвечал какой-либо шуткой, зачастую с удовольствием смеясь сам над собой.
  Мы считали, что такие увлечения вполне нормальны для мальчиков его возраста.
  Затем в частном секторе кто-то из ребят дал прокатиться на старом мотоцикле.  С тех пор верный железный конь стал его идеей фикс. Ежедневно донимал он нас, пока мы с ворчанием не купили в магазине маломощную «ямаху».
    Он был счастлив в тот день. И в каждый последующий. 
  Ритуал стал повторяться изо дня в день. Хотя бы на час он выезжал прокатиться по улицам.
- Я счастлив, мама, когда еду, - не раз говорил он Наталье. – Я как будто лечу. Лечу без крыльев.
  Однако была и другая сторона.  Саша в моих глазах всегда казался благоразумным человеком.  За два года вождения у него не было ни единого замечания, не говоря уж о штрафах.  Сразу после трагедии  мы специально опросили  всех его знакомых, которых он ни один раз подвозил куда-либо.  Все уверенно утверждали, что передвигаться с ним на мотоцикле казалось  безопасным делом, и водил он очень осторожно.
Его первый друг так ни разу и не подвёл его.  Погиб Саша на новом мотоцикле, мощной «хонде»,  купленным вопреки всем  моим возражениям.  Случилось несчастье  за три дня до того, как должен был получить права на новое приобретение  и на машину. Именно с автомобилем был связан мой дальнейший план пересадить сына с мотоцикла на машину, с чем он охотно и соглашался. Хотел по вечерам подрабатывать, «таксовать» на ней. Мне не хватило какой-то недели, от силы двух.
В тот роковой вечер, терзаемый смутными предчувствиями, я несколько раз заходил к нему в комнату, чтобы убедиться, что он дома. Просил никуда не уезжать сегодня, ведь мама на работе, а у меня болела спина. Он оборачивался от экрана компьютера, смеялся, обещал, ещё и ещё обещал  и отправлял меня спать.
Таким я и запомнил его в последние моменты жизни – сидящим на табуретке возле компьютера в пол оборота ко мне, смеющимся над моими словами или же над перепиской, что вёл со знакомыми.
  После того, как я отправился спать, ему звонили. По крайней мере, трое друзей предлагали провести вечер с ними, но он отказал всем.
Утром следующего дня, когда я вернулся из больницы домой, то обнаружил на диване следы присутствия чужого человека – девушки. Его подруга,  Ангелина приехала к нему, когда я спал.  Или же он съездил за ней. Теперь это уже неважно. Я даже явственно представил себе, как они хихикали, составляя хитрый план с манекеном в его постели.
Хоть они и встречались недавно, но девушка звонила каждый вечер, о чём говорили многочисленные записи поступивших звонков в его телефоне.  Наташа много раз говорила ему, чтобы поздно ночью он не выезжал, а вызывал для гостей такси. Специально оставляла деньги. Но я знал Сашку. По-другому, не проводить гостя,  он поступить не мог.
Вот тогда-то они и выбрали тот злополучный мотоцикл. Я думаю, что Сашка  хотел похвастаться его мощностью и комфортом  перед девушкой, произвести впечатление.
  Ещё я знал, что в самой аварии Ангелина сильно пострадала. Прожив жизнь без единого пятнышка, мой сын оказался  вдруг виновником аварии.
  Больше мы ничего не знали.
И к нам доходили слухи. Через знакомых знакомого, через его и наших друзей – один ужасней другого. То мы слышали, что дело «закрыли», то кто-то передал информацию, что сына не просто догнали, но  и убили. Слухи крепко цеплялись и  легко глубоко вгрызались в сознание, лишая малейшей возможности мыслить рационально.
К тому же беспокойства добавило непонятное поведение знакомых с ситуацией сотрудников соответствующих служб.  Наталья обратилась в местное управление ГИББД с просьбой предоставить информацию по поводу гибели сына, но нам отказали в законном  праве без объяснения каких-либо причин.
Мало того, заваленные работой судмедэксперты долгие недели не давали никакого отчёта по факту нанесённых травм.  Мы очень долго безрезультатно ждали результаты вскрытия нашего ребёнка, разрешение на которое не давали.
Примерно тогда же по почте пришло крайне циничное письмо, из содержания которого следовало, что в тот день, якобы,  проводился рейд по выявлению нетрезвых водителей.  Поведение нашего сына вызвало вопросы у сотрудников инспекции, но экспертиза установила, что их беспокойство оказалось безосновательным. Ведь в крови сына не было обнаружено и малейшего следа алкоголя. Поэтому, сделал вывод неведомый мне чиновник, ваш сын не может быть привлечён к административной ответственности.
  Так совпало, что примерно  через день или два  после получения упомянутого письма нас вызвали в полицию. Надо сказать, Наталья и раньше встречалась со следователем, которому  первоначально поручили вести расследование. Ходила забрать паспорт. Он заявил твёрдым тоном, что вина Саши далеко не сто процентная, однако не прошло и нескольких дней, как все документы у него забрали и передали другому коллеге.  Да и само дело тут же объявили «закрытым».
    На проходной известного в городе здания нас встретила женщина – следователь в форме, блондинка лет тридцати пяти довольно крепкого телосложения и провела через коридоры в свой кабинет.  Несколькими минутами позже предложила, сидя напротив,  открыть уголовное дело  в отношении неустановленного лица. Я сомневался, что даже при  обращении  в прокуратуру, получу полный и исчерпывающий ответ от чиновников из ГИБДД о последних минутах жизни Саши. Поэтому, зная, что впереди меня ждут многочисленные изматывающие нервотрёпки, всё же дал согласие на возбуждение делопроизводства. Только благодаря моему