казавшихся мне пока, внутри одного вида, похожими между собой, как близнецы. Различать я их мог разве что по размеру.
Мы практически бесцельно бродили по магазинам и магазинчикам, переходя от квартала к кварталу, покупая всякие мелочи. В одном из кафе пили кофе с мороженым. В другом чуть позже ели пиццу. Моё, дышащее революционной новизной предложение заглянуть в ресторан с кухней ШиАнь было решительно отвергнуто партией консерваторов. Мама в поисках неизвестно чего продолжила тщательно «пылесосить» взглядом полки и витрины магазинов. Папа работал при ней, безмолвным скучающим мулом. Я же, с гордым видом, продолжал отстаивать свою независимость. Получалось складно. От меня по-прежнему ничего не зависело.
На одном из перекрёстков, рядом с фонтаном, в гордом одиночестве расположился торговец-бану. Посетители торгового центра спокойно проходили мимо, совершенно не интересуясь содержимым витрины. Мы подошли ближе, и у меня появилась возможность, как следует, рассмотреть его вживую. Светло-баклажановый цвет его кожного покрова хорошо оттенял традиционный костюм путешественника, состоящий из плотной пурпурной куртки со стойкой под горло и с глубоким, внахлёст запахом. К низу она завершалась свободно висящими длинными синими полами. Нижний этаж тощей фигуры был облачён в пурпурные штаны и синие сапоги из такого же материала, как и куртка. На поясе его портупеи висело несколько разнокалиберных сумочек-кошелей. От посетителей его отделяла небольшая мобильная витрина, стоявшая на четырёх телескопических суставчатых ножках. На ней были выложены в ряд плоские металлические амулеты-оракулы, состоящие из трёх объединённых в центре сегментов, составляющих идеальный круг. К центру каждого из трёх сегментов крепился гладко отполированный овальный камень. Это были толоу, странные аналоги земных жрецов-прорицателей оракулов, пришедшие в наш мир вместе с торговцами бану в виде инопланетных артефактов. Рынок был наводнён многочисленными подделками, но иногда попадались и подлинные вещи. Информацию о них, сопровождавшуюся фото, я не раз видел в сети и даже мечтал купить. По легенде, эти амулеты давали возможность напрямую, с помощью голоса не только обратиться к покровителю удачи расы бану Кассо, но и получить один из трёх (по числу камней) вариантов ответа на свои вопросы: да, нет, или (что можно интерпретировать как «бежать без оглядки»). Внезапно очнувшийся в древней части мозга детский максимализм истерично закричал, что такой возможности больше никогда в жизни не будет! В следующую секунду, решившись, я отчаянно потянул за рукав отца, односложно отвечающего на вопросы мамы, в сторону инопланетного торговца с его странной витриной.
- Ты уверен, что хочешь потратить на это свои деньги? - взглянув в сторону бану и удивлённо подняв брови, спросил отец.
В ответ я утвердительно замотал головой.
- Ну и какой тебе нравится?
Я внимательно оглядел все. Металлические основания, представленных на витрине артефактов немного отличались друг от друга формой сегментов и орнаментом, нанесённым на них. Однако меня больше поразили камни. У восьми, из девяти выложенных, все три камня были одного цвета. Девятый, как мне показалось, зрительно, обладал чуть большим основанием, и все три камня у него были разного цвета: синего, красного и зелёного. Цвет у камней был глубокий и насыщенный, в отличие от остальных толоу. Я не был совсем уж профаном в вопросах торговли и некоторый опыт покупки через сеть интересующих меня вещиц уже имел. К сожалению, в основном, негативный. Поэтому применил стратегию, описанную в каждом руководстве по успешному заключению сделок. Постаравшись не задерживаться взглядом на заинтересовавшем меня предмете, неопределённо пожал плечами.
- Сколько стоят ваши толоу, уважаемый? – спросил отец, внимательно рассматривавшего нас торговца.
Его ответ, произнесённый необычно громким скрипучим голосом, заставил оглянуться в нашу сторону нескольких посетителей торгового центра.
- Этхо потлинны и ошень треффний толоу. У каштый швой штори и шфой шцен-а.
«Стар-инглиш этого торговца не совершенен, к тому же он явно набивал цену, видимо, желая поторговаться, – с радостью отметил я. – Но лучше бы он, эту кость при маме не показывал. С папой у него проблем бы не было». Но… мама, до этого момента увлечённо рассматривавшая расположенную неподалеку от нас витрину с ювелирными украшениями, резко обернулась, лёгким ураганом, без подготовки врываясь в начатую торговцем бану игру.
- Недалеко отсюда мы видели подобных вам торговцев, продающих такой же товар. В чем же ваш такой особенный? – с нотками сарказма в голосе спросила она.
Мне показалось, что меланхоличный взгляд инопланетного существа изменился и в нём вспыхнул огонёк азарта. В пользу того, что это не игра воображения, говорило и изменение позы торговца. Он заинтересованно подался вперёд.
- Вот этот, например, сколько?
Я затаил дыхание, видя, как мамина рука устремилась к толоу, разложенным на витрине. К счастью, она ткнула пальцем в амулет, находящийся с противоположной стороны от понравившегося мне, с камнями разного цвета.
- Тфе шти минимум.
- А этот? – мама указала на толоу, лежащий рядом.
- Тве шти пешдесят минимум.
- Почему этот дороже? На вид такой же и даже более пошарпан. Царапины на нём, камень вон немного отколот.
- Отэц, мой отэц, великий путникх… Лишно нахотит этхо прекрашны толоу ф древни рашвалин.
Хорошо, что он не в курсе о том, что мама может так очень долго. У неё хороший словарный запас и набор контраргументов. Она его оттачивает на всех, попадающихся ей под руку торговцах. Между тем стороны проявляли терпение и смекалку. Подвести маму могут только голосовые связки. Бану туговаты на ухо. К моменту, когда участники торга, громко споря о достоинствах и недостатках товара, добрались до последнего, заветного, амулета и гордый собой торговец назвал цену, мы почти оглохли, мама охрипла, а папа, наконец, проснулся.
- Тешят што.
- Тысяча?! – недоверчиво переспросила охрипшая мама.
Торговец торжествующе кивнул.
– Шемейны реликфи. Пхошледны памят фелики претокх.
Мама, как лошадь между скачками, в один подход, выхлебала своевременно подсунутую папой бутылку воды, и соперники пошли на второй круг. Из всех произносимых бану слов, мне было особенно дорого, «шуперминимум». «Хороший признак, - улыбался я. - Противник ещё не повержен, но уже задыхается».
Я огляделся. Рядом, обступая нас, постепенно собиралась толпа зевак. Среди них оказалась даже парочка бану. Из-за спины маме что-то советовали, только зря. Она сама кому хочешь нос утрёт. Мама была очень изобретательна. Одним из аргументов, сразивших торговца просто наповал, было предположение, что мы, очень может быть, на некоторых из представленных древних артефактах расы бану обнаружим надпись «Made in China». Судя по реакции оппонента, она была недалека от истины. Маме удалось, кажется, невозможное. Она выторговала невероятную скидку. На восемь из девяти амулетов. Сумев сократить цену от первоначально заявленной почти в три раза. Однако стоимость того самого, который мне хотелось купить, уменьшить так и не смогла. Наконец, наклонившись ко мне, и узнав, какой из толоу я хочу купить, она усталым, сорванным голосом просипела:
- Сынок, извини, ты понимаешь, что мы просто не можем себе это позволить?
Я расстроено кивнул головой. В ответ она незаметно подмигнула мне левым глазом, одновременно, почти беззвучно, прошептав:
- Последний шанс. Стреляем из главного калибра.
Выпрямившись, она поблагодарила не ожидавшего такого исхода и разочарованного торговца, сказав, что мы уходим. Положив руку мне на плечо, слегка подтолкнула в направлении одного из проходов между торговыми павильонами. Расталкивая притихших зрителей, мы сделали несколько шагов в сторону от торговца, но он молчал. Последняя, робкая надежда таяла с каждым следующим шагом. Осенённый внезапной идеей, я выскользнул из-под удерживающей меня маминой руки и вернулся к торжествующему торговцу.
- Скажите, уважаемый! - прокричал я ему. - Вы можете поклясться при свидетелях, что этот толоу, - я указал на тот, что мне изначально понравился, - не подделка и в нём действительно присутствует частица сверхъестественной силы?!
Он процедил снисходительное:
-Тха.
- Я предлагаю сделку.
Торговец заинтересовано посмотрел мне в глаза, а не успевшая разойтись толпа одобрительно загудела.
- Гхоффорри.
Вернувшийся за мной отец, предупреждающе дёрнул меня за рукав. Я обернулся и, упрямо посмотрев на обоих предков, твёрдо и отчётливо произнёс:
- Ставлю свою железную дорогу.
Родители переглянулись и, видя мой серьёзный настрой, одобрительно кивнули, впервые дав мне возможность принять серьёзное, самостоятельное решение, имеющее последствия. Повернувшись обратно к торговцу и повысив голос, я практически прокричал:
- Предлагаю спросить у артефакта, желает ли покровитель удачи Кассо, чтобы бану, нынешний владелец, подарил артефакт мне, человеку. Если «да», ты подаришь его мне. Если «нет», мы купим толоу за уже озвученную тобой цену. В случае «ИЛИ» мы разойдёмся.
Некоторое время под усиливающийся неодобрительный гул толпы ошарашенный торговец размышлял, а затем кивнул, осторожно кладя заветный артефакт в мою, выставленную раскрытую ладонь, чтобы провести древний ритуал. Ажурный металлический кругляш с едва выходящими за пределы границ острыми носиками-основаниями для камней тяжело оттягивал ладонь, но не был при этом прохладным, как полагается любому металлу. Боковые грани и рисунок были чётко и хорошо очерчены. Цветные отсветы от камней, завальцованных в основание, на участках свободных от узора мягко туманились и, казалось, таяли. Потёртости в некоторых местах металлического основания артефакта были очень естественными, шелковистыми и живыми. Я закрыл глаза. Возникло ощущение, что толоу говорит со мной. Открыв глаза и, как того требует традиционное предание, провёл подушечками пальцев другой руки по всем трём камням поочерёдно. Камни, оживая, мигнули. Я вытянул руку, громко и точно воспроизвел озвученный ранее вопрос:
- Желает ли Кассо, чтобы бану, нынешний владелец, подарил артефакт мне, человеку?
Я крепко зажмурил глаза. Мне было что терять. С ужасом и надеждой ждал. Время растянулось, и лишь когда, наконец, раздалось дружное, хоровое «Ооо», я понял, что победил. На ладони ярким изумрудным светом горел камень с руной, обозначающей «Да». Мне хотелось от радости запрыгать, но я стоически держал марку, и лишь широкая, счастливая улыбка выдавала меня с головой.
- Шестная штелка, - прошелестел бану. Он ткнул пальцем в сторону родителей и добавил: – Фы шильные, ошен шильные. Он, - бану переместил палец на меня, - умны. Ошень умны.
Мобильная витрина торговца собралась внутрь себя и стала напоминать физкультурного коня на тонких ножках. Бану, ничего больше не говоря и не прощаясь, медленно, словно скорбя о невосполнимой утрате, направился в один из проходов. Толпа молча расступилась, пропуская его. И я стоял без единого звука, боясь поверить в свою удачу, жадно разглядывал и всё никак не мог насмотреться на настоящее чудо, лежащее у меня на ладони.
-
