Утро Дня всех влюбленных. Праздник ненашенский, для России чужеродный, но прижился …
Баба Яга Настена в этот день спозаранку поднялась. Да и что разлеживать – то было, все равно с полночи не спалось. Прям извертелась вся – уж и овец считала отарами, и на луну заговор сонный читала, и чая с медом полсамовара выдула – сна ни в одном глазу не было. Мысли все в голову какие-то ненужные лезли, переживала сильно: как-то ее разлюбезный Леший Колян в День всех влюбленных себя проявит, не забудет ли вовсе про праздник иноземный, с него станется.
По солнечным часам восьми не было, как филин заухал, наливное яблочко по золотому блюдечку круги наворачивать начало, лик подруги Олимпиады обрисовывая. Настена сначала глазам своим не поверила – чтоб Липа в такую рань поднялась? Гламурная Баба Яга, обитавшая на Рублевском шоссе, раньше полудня очей не открывала, с ночи по тусовкам нашаставшись. А тут – мало, что сама названивает, так еще и вид имеет вполне обихоженный: глазки подкрашены, шечки нарумянены, губки подмазаны, волосенки уложены, сама приодета – ну вылитая Барби, да и только! Настена в полном недоумении вопрошать-спрашивать начала:
- Что надо, Лип? Ты что, совсем нынче не ложилась, что ли? С раннего утра да при полном параде … Случилось что?
- Да, спала я, спала, - нетерпеливо проговорила Олимпиада, - Ежели, конечно, мои ночные метания сном назвать можно. (Яга Настена довольно ухмыльнулась: не одной ей пришлось этой ночью беспокоиться) С вечера не в себе обретаюсь. Вчера, на приеме в посольстве, Кощей Бессмертный все узнавал-выведывал, где я буду завтра, то есть сегодня, в День влюбленных. Чтоб это значило, как думаешь?
Настя только вздохнула – что с влюбленной дурочки взять?! В курсе она была, как Олимпиада, сильно обиженная невниманием Кощеевым после совместно проведенной ночки, силки приворотные ему изобретала – расставляла, письма любовные писала-рассылала, да не по электронной почте, как теперь практикуется, а на мелованной бумаге гусиным пером писанные, ну, чисто Татьяна Ларина! И ведь клюнул Кощей, письма те, красиво про любовь беззаветную написанные, без внимания не оставил – букеты огромадные да дорогущие стал в ответ Липе присылать – презентовать. Тут у них все и закрутилось. Встречались, любились страстно, а вот далее никак, дело не шло. О заветном обручальном колечке речь не заходила. А Олимпиада – то, пожалуй, в игрищах своих увлеклась сильно, играла-играла, пожар чувств избранника раздувая, да и заигралась вконец – влюбилась в Кощея, как есть, влюбилась! Вот и ждет-надеется, что в День влюбленных от Кощея предложение руки и сердца последует …
- Да, ничего особенного это не значит, - охладила любовный пыл Олимпиады Настена, - Наверное, не просто букет очередной пришлет, а сам тебя поздравить явится, лично, так сказать, ручку пожмет да поцелует. Ну, может, еще подарочек какой вручит – при его-то средствах в самый раз будет.
От слов таких Олимпиада на глазах бледнеть начала, в ярость впадая – Ну, и дрянь же ты, Настька! Все завидуешь мне, счастью моему – вон какого мужика я заарканила! Власть, деньги, бессмертие – все при нем! Не то, что твой Леший - пьянчужка неприкаенный, да и тот к тебе не больно – то ласков!
Настена ее слова аж иглой в сердце вонзились, осердилась она на подруженьку: это значит, я ее от несбыточных мечтаний уберечь хочу, а она меня позорить начала. Ну, погоди, всю правду скажу, глазоньки тебе раскрою:
- Твой Кощей потому и бессмертный, что бессердечный! Как бы ты вокруг него ни вилась, ни либезила, не женится он на тебе!
- Это почему? – Да, потому, что ему с тебя выгоды никакой – ни родовитости за тобой, ни богатства великого не числится!
- Ну, а твой Леший на тебе женится? Да он день помнит про тебя, а два – нет. Напрасно ты ему на шею вешаешься, проходу не даешь …
- Зато ласковый он и веселый, выгоды не ищет, легко живет, в радости …
- Это верно, сегодня в одном месте ночует-столуется, завтра в другом. Без печали живет. Которая приголубит, та и мила, а там снова к кому-нибудь прибьется.
Горько, ох горько Насте было слышать те слова безжалостные, зашлась на вдохе, слова ответные оскорбительные подбирая, да так и замерла, ничего не сказав: верно Липа говорит, верно - полюбила беспутного, так чем хвастаюсь. И подругу зря обидела, правда-матка не всегда к месту, нечего надежды влюбленной женщины разрушать, сами по себе разрушатся. Вот так живешь на свете, живешь, вроде как мудрость должна бы прийти, а она все на подходе… Настена устало рукой махнула:
- Ладно, Липа, уймись. Что ж мы в самом деле из-за мужиков чуть горло друг другу не перегрызли. Может и в самом деле Кощей сегодня тебе предложение сделает. А что, день уж больно подходящий, а он эффекты любит.
- И ты меня извини, Настенька, - тихонько сказала в раз присмиревшая Олимпиада, - Леший твой и вправду симпатичный да веселый, не то, что мой Кощеюшка. Легко с ним.
- С ним всем легко, - грустно улыбнулась Настя, - Иди, жди своего-то, в вечеру созвонимся, как день прошел, расскажем. Яга разговор закончила, на лавку устало присела. Утреннее оживление ее исчезло, тоска навалилась. В голове все слова подружки вертелись, сердце щемило, плакать хотелось. Внутренний голос зашевелился сочувственно, сказать что-то хотел. Но Яга его поползновения сразу пресекла: Молчи, без тебя тошно!
- Молчу, молчу… А все ж посоветоваться с тобой можно, аль нет?
- О чем посоветоваться? Что ж за проблема у тебя такая нарисовалась? Живешь на всем готовом, делать ничего не делаешь, ведать ничего не ведаешь, как есть захребетник. И отколь только проблемы у тебя зреют – берутся, - «выпустила пар» Настена.
Но голос не отставал: А вот есть у меня проблема, непосредственно с Днем всех влюбленных связанная!
- Ишь, ты, - удивилась Яга, - Ты тут при чем, тебе что за забота?
- Вот ответь, какого я рода? – Какого такого рода – безродный ты, нет у тебя ни папы, ни мамы, ниоткуда возник, в никуда уйдешь.
- Ну, это не только я, а и вы все в никуда уйдете со временем … Но я не про это. Вот скажи, мужского я рода или как? – Вопросики задаешь… Как тебе в голову-то приходит? Хотя, какая голова, нет у тебя головы.
- Есть – нет, какая разница. Мыслю – значит существую. Я эту проблему для себя давно решил. Так, мужского я рода? Что скажешь?
- Пожалуй, мужского, - хмыкнула Настена, - Ведешь ты себя точно по – мужски: потрепаться да похвастаться – это завсегда, а как до дела доходит, так в кусты. Затаишься и не отсвечиваешь.
- Нечего на личности переходить, - обиделся внутренний голос. Помолчал чуток, но сильно обижаться не стал, видать и впрямь что-то его заботило.
- А если я мужского рода, а вокруг меня одни женщины – ты, Олимпиада, Матрена, кошка Полинка, опять - таки, должен я вас с Днем влюбленных поздравить или нет? Как думаешь?
- Пожалуй, что так… Интересно получается… А чем поздравлять будешь? Иль за мой счет собрался презенты раздавать?
- Обижаешь. Я для каждой стихи сложил – приготовил, настроение вам, бедолагам влюбленным, поднимать буду!
- Тогда с меня начинай, чего тянуть – то, - развеселилась Яга, - Приготовилась, слушаю, жарь на всю катушку!
Голос помолчал (сделал паузу), откашлялся и громко, с выражением прочел:
- Настя, Настенька, Настена!
Всем Яга ты хороша.
Ум, краса в тебе сокрыты –
Жаль, не видно ни шиша!
Яга аж опешила от такой наглости: собственный внутренний голос так отзывается о хозяйке? И вдруг ее стал разбирать смех, и вот она уже захохотала во все горло, раскачиваясь на лавке и хлопая себя по коленям: Ай да, голос, Ай да, сукин сын!
- Я и еще могу, - скромно проговорил голос. – Нет уж, хорошенького помаленьку, - утирая слезы, простонала Баба Яга, - Давай подруженек моих порадуем, что ж все мне-то, в одни руки. Яга повелела филину связаться с Матреной, в лесах Ивановской области проживающей. Связь там, как всегда, барахлила, поэтому Настена была краткой:
- Хай, Матрена! С праздником тебя! Каким – каким, Днем всех влюбленных. Как – не про тебя? Мужика говоришь нет? Так я тебе подарок преподнесу. Внутренний голос у меня мужского рода, как думаешь? Ну вот, как мужчина, он тебе поздравление приготовил. Мило, говоришь, ну так слушай, потом оценишь. – Давай, жги! – скомандовала внутреннему голосу.
Тот бодро начал: Ах, Матрена, ты Матрена!
Раскрасавица душа.
Хоть добра ты и умела,
Никому ты не нужна!
Настя от неожиданности рот раскрыла: ах, подлец какой, и я - то хороша, послушать надо было, что за поздравление голос приготовил:
- Матрен, ты не обижайся, не со зла он, по глупости…
- На что обижаться, верно все, - вздохнула Матрена, - И добрая, и умелая, и душой красивая, в вот внешней красотой обделенная. Друзей у меня и средь мужиков навалом, а вот дружка сердечного нет, как нет. А голос ты, подруга, не ругай, в тебе он живет, к миру нашему непривычен, лгать да притворяться не умеет. Стихи мне даже понравились – не у каждой душа-то красивая, может, и разглядит кто.
На этой оптимистичной нотке и попрощались. Яга призадумалась, голос в молчанку ушел – понял, что набедокурил. Тут филин заухал: Олимпиада на связь вышла. Настена откликнуться поспешила. Липа ей и слова сказать не дала, сразу в известность поставила:
- Права ты оказалась Настена, кругом права. Прилетел Кощеюшка с букетом орхидей, духи дорогущие Jean Patou's Joy презентовал, ручку жал, в губы целовал… И на этом все. Я намекнуть попыталась: хочу, мол, признание любовное услышать, самое время ему в день влюбленных прозвучать. Так кавалер мой сразу заторопился, дела какие-то неотложные у него объявились, и исчез - испарился. А я вот сижу и слезы лью…
- Хочешь, я тебе настроение подниму? - спросила Настена. Липа в ответ только рукой безнадежно махнула. Настя к внутреннему голосу обратилась: Ну, что ты там для Олимпиады приготовил, читай давай! Голос вредничать не стал, осознавая важность момента, тут же прочел с выражением:
Олимпиада – ты богиня!
Тебе я предан всей душой!
Но кто же твой избранник ныне?
Златой телец – вот идол твой!
Настя смотрела на изображение Олимпиады на золотом блюдечке, ожидая ответной реакции, и думала: А, голос, похоже, влюблен в Липу. Видишь как – богиня! Вот застывшая Олимпиада ожила, усмехнулась лукаво: «Не в бровь, а в глаз». Умный у тебя голос, Настен. И что это я разнюнилась? Будь Кощей бедным, да не «при власти», я б в его сторону и не взглянула ни разу. Расслабилась я что-то, размечталась, а здесь железная воля нужна, холодное сердце и четко продуманный план. Поборемся мы еще, Кощеюшка, поборемся. И кто из нас победителем выйдет – это еще посмотреть надо! Воодушевленная Липа скоренько попрощалась, видать, новые брачные планы строить спешила.
Настена выглянула в оконце. За хлопотами незаметно день прошел, солнце к закату клонилось. Голос – то действительно отвлек от дум безрадостных, добрый он у нее, и не глупый, нет … О Лешем Коляне и не вспомнилось ни разу за кутерьмой, внутренним голосом организованной.
Тут снежок в стекло оконное ударился-рассыпался, Яга шубейку накинула, на крыльцо избы – на- курьих- ногах вышла. Точно, Леший наконец объявился. Веселый такой, пьяненький, в тулупе расстегнутом, треух на густых пшеничных кудрях еле держится, в руках
