(миниатюра в диалоге)
- Гарька! Собакин! Ты дома чи нету? Опять валяешься на полатях, в одних кальсонах и бабием салопе? Вели подать мне водки пирогов с вязигою. Я только что с базара.
- Гапка! Подай этому водки и пирогов. Да пироги бери не с серёдки блюда, а с краю, где подгоретые. Они и такие сожрёт. Да! Чего на базаре закупить изволили?
- Да так, по мелочи. Вот, например, баранию ногу. И пуд гречки. И дикалону морду брызгать в качестве освежения после обривания.
- Хорошее дело. С покупк4ами вас.
- Да! Слышал потрясающую новость: Жабский расстался с поэтессой Котлетой Раздудуевой. Она написала поэму «Я люблю тебя, Самёнов!» (через А – Самёнов), а он, чудак, приревновал и бросил. А Котлета, между прочим, носит под сердцем дитя!
- Чьё?
- Жабского, чьё! Не Самёнова же! Самёнов это вообще просто литературный персонаж. Плод воображения. По сюжету - механизатор комплексной бригады непостоянного базирования. Бабник и плут. Не удивлюсь, если его жандармы ищут за злодеяние государственного значения, а он таков!
- Кто бабник и плут?
- Самёнов!
- Государственного значения?
- Ага. Его. А как же! Как водится!
- А Жабский?
- А Жабский – будущий счастливый отец. Она же носит под сердцем плод их восхитительной любви.
- Она - это Котлета?
- Именно! Уж так переживает, так переживает! Может и запросто даже покончить с собой. Бросится под какой-нибудь быстро едущий железный паровоз – и поминай как звали!
- Лучше с Жабским покончить, чем с этой несчастной придурошной Колтлетою. Потому что этот неугомонный создатель новых поэтических форм уже всех достал своим пламенным патриотизмом. Нашёл на чём вылезти, сука поганая. На святом спекулирваит!
-Согласен с вами, Гарька! Жабский – тот ещё плут. В прошлом годе мне корову продал за сто рублей, а она и не доится и не телится. Только жрёт и мычит. Чисто монумент.
- А вы тоже молодец! Знали у кого коровов покупать! У него петуха-то порядочного нету, не то что коровов! Вы прям как маленький!
- Да. Каюсь. Обмишурился. В часть его, сволоту поганую, что ли, отволочь? На съезжую? А?
- Этого прихиндея-то? Давно пора! Всю литературу засрал своими невыносимыми виршами. Собака.
- Кто?
- Жабский! Кто жэ ещё, окромя этого невыносимого ферта! А ещё орёт на всех углах: я – поэт первостатейный! Я – поэт незабываемый! Морда каторжачия…