Украине пылает война, почивать на лаврах не приходится. Я точно знаю, что те авторы которые предали свою Родину Украину и встали на сторону войны, плохо кончат. Но это их выбор. У меня был выбор, остаться в Крыму и продолжать вести жизнь вполне обеспеченного человека или став нищим художником вернуться в Украину. Я сделал свой выбор — выбрал свою Родину и не ошибся. Сейчас меня знают во многих странах мира. А кто знает тех крымских коллаборационистов? Никто. Такими им и доживать — «процветая» в безвестности.
Suum cuique — каждому своё.
После присоединения к России, муж нашей бывшей кумы, для которой мы почему-то, сразу стали никем, одел казачью форму и записался в самооборону. Старику глубоко за пятьдесят дырявая геморройная задница, а он со рвением выполняет полицейские функции: участвует в облавах, проверяет документы, отжимает недвижимость и т. д. Вместо того, чтобы в мирной Украине, спокойно стричь купоны со своих двух пансионатов, таксомоторной компании и музея художника баталиста-мариниста А. Данилова, который так и не был построен. Кто будет строить — крымско-российский активист-коллаборационист с фамилией Головко? Это не серьёзно
Пансионат нашего племянника, попавший в природоохранную зону они всё таки отжали, как и мои картины. Я в их глазах украино-бандеровец, фашист, никто, а картины мои мне они так и не вернули. Новообращённые российские подданные понимают, каких они в Европе стоят денег. Так что останься я в Крыму и умер бы для мировой литературы и культуры, а так хоть и с голой сракой вернулся в Украину, но смог сделать себе имя в мировом искусстве и культуре.
Всё честно — художник должен быть голодным. От себя добавлю — злым и знаменитым. У меня сейчас в Запорожье есть своя художественная галерея «Посейдон». На острове Хортица строится музей моего имени. В Канаде, в Торонто вышла моя книга «Лабиринт без Минотавра», в Запорожье к печати готовится очередная книга. Жизнь продолжается.
Был бы учитель, а ученики найдутся.
Всё честно — художник должен быть голодным. От себя добавлю — злым и знаменитым. Сейчас я работаю арт-директором, помогаю молодым авторам, музыкантам и художникам организовывать: выставки, концерты авторской песни, фестивали, у меня в Запорожье есть своя художественная галерея «Посейдон». На острове Хортица строится музей моего имени. В Канаде, в Торонто вышла моя книга «Лабиринт без Минотавра», в Запорожье к печати готовится очередная книга на украинском языке. Жизнь продолжается.
Был бы учитель, а ученики найдутся.
С учениками тоже не всё так просто, те из педагогов художников, кто этим занимается в школе за зарплату или ведёт курсы рисования, почти никогда полностью не выкладываются и не передают своим ученикам свои секреты мастерства — нет смысла. Бывают конечно исключения, но редко. Лично я все свои секреты: по составу грунту, по изготовлению красок, багета и т. д. не передаю никому. Из числа учеников профессиональными художниками станут единицы, а известными и того меньше. Так, какой смысл тратить на них своё драгоценное время и дарить свои секреты? Смысла нет. Проще поставить им для эскизов, гипсовую голову мыслителя или вазочку с фруктами и цветами и рисуете, набивайте свою руку. Только вот о каком своём индивидуальном стиле можно вести речь, после такой учёбы? Свой оригинальный стиль в живописи, так же, как и литературе, вырабатывается после многолетней усидчивой работы и то не всегда. Есть масса художников копиистов, которые срисовывают живую натуру до мельчайших подробностей. Зачем, когда уже изобретена фотография, которая вполне успешно передаёт все подробности натуры? Я знаю случай, когда классический художник сжёг свои старые академические работы, а их было у него более пятисот штук и получив откровение свыше, начал писать совсем в другой уникальной манере. И так бывает.
Мой друг и учитель Павел Фёдорович Никонов остерегал меня от простого копирования природы. Великий живописец видит дальше и пишет не просто картину, а ваяет целое художественное полотно, используя свою энергетику и символы, он вкладывает в него всё то, что он хотел сказать зрителям в своей работе. Это, как в литературе, есть рерайтер и копирайтер, а есть писатель со своим стилем, который глубоко проникает в творческое начало. Писатель не всё описывает прямо в лоб, надо уметь читать и между строчек. Просто не каждому человеку это дано. Один человек посмотрел на Джоконду и решил, что это просто ни чем не примечательный женский портрет, второй защитил по этой теме несколько диссертаций, третий написав книгу и стал очень состоятельным человеком… Надо иметь к живописи правильный подход. Пиросмани в своё время писал вывески и отдавал свои картины за гроши, недалеко от него ушёл и Ван Гог, а нашлись люди с правильным подходом, собрали их творчество в своих руках и раскрутив до этого никому не известных авторов — обогатили их шедеврами не только себя, но и мировое культурное наследие.
Это далёкие примеры, приведу поближе. Моего приятеля запорожского художника Владимира Коробова в семидесятые года тоже мало кто знал, а сейчас его работы в Американских галереях стоят от 50000 вечно зелёных денег. Не так давно в Запорожье его дочь проводила выставку его работ. Было несколько его эскизов да с пяток картин с запорожского музея… И всё. Но и тем не менее в поисках его работ и сейчас обшариваются все сельские дома культуры.
Вот уж воистину — Что имеем не храним, потерявши плачем.
Скажу откровенно мои картины тоже, как и картин великих мастеров прошлого, не особенно часто покупают по большой цене. Но зато разворовываются с завидным постоянством, (сколько украдено в Крыму я точно и сам не знаю) и музеи в очереди стоят — подари. Скоро будет моя юбилейная выставка — предложений где её проводить, много и от частных музеев, и от государственных Это замечательно — только картины с выставки придётся подарить. Вот только какому музею, чтобы не пропали и не разбазарили…? Вопрос.
И он остаётся открытым.
