Произведение ««Ты жива ещё, моя старушка…»» автора Владимир Брусенцев - Литературный сайт Fabulae (страница 3 из 3)

Борьки базу данных доходяг и мёртвых вести. Он со всеми - больницами, моргами и поликлиниками контачил. У тебя и образование профильное. – И, после паузы. – А фамилия у тебя, однако, необычная - Каминский. Ты украинец или из элиты?
- Да нет, из народа я. Мать русская, а отец полу-поляк, полу-украинец. По маме вас очень люблю, а по папе иногда критикую.
- Не увлекайся критикой, Юрик, - Игорь опять хитро ухмыльнулся. – А то проводим со всеми почестями… в последний путь.
- Ну и шутники вы тут все, смотрю. А я тоже каждый день жизни радуюсь.
- Чему тебе-то радоваться, - удивился отец Митрофан. – Каждый день усопшим вскрытие делаешь.
- Тому и радуюсь, что я их пока что вскрываю, а не они меня.
- Однако, и ты тоже шутник большой, - одобрительно усмехнулся Игорь. – Сработаемся!
Немного подумав, продолжил, оглядывая всех присутствующих своими острыми васильковыми глазами,
- Эдик, ты тоже не нужен в суде, тебе отчёт скоро писать. Припомнят старое – начнут таскать на допросы. Так что давай к себе в кабинет, а лучше, домой. Посуду лишнюю помыть хорошо и насухо вытереть полотенцем. Опера или следователь сразу поймут, если увидят мокрые тарелки. А вы, ребята останьтесь, - он посмотрел на Фоминых потеплевшим взглядом. – Дадите честные показания. Всё как было. Ну, а ты отец, тоже наверно иди от греха.
-Нет, - решительно отрезал Митрофан. - Я со своей паствой останусь в трудный час. Только это, хоть и нечестив был покойник и богохульник, надо помянуть всё-таки. По-христиански.

Скорая и полиция приехали одновременно. К удивлению собравшихся на праздник, Борис ещё дышал, и его отправили в реанимацию. После опроса братьев Фоминых и отца Митрофана Игоря увезли в полицию.
Борис умер через пять дней. На суде яблоку негде было упасть – пришли все труженики похоронного сервиса.
Прокурор, худощавый, желчный и седой мужчина, попросил семь лет по статье «нанесение тяжких телесных повреждений в драке, повлекших смерть, учитывая две судимости подсудимого.
Когда судья Яковлева, молодая ещё блондинка с большими зелёными глазами, предоставила Игорю последнее слово, подсудимый неожиданно для всех запел песню на стих Сергея Есенина «Ты жива ещё, моя старушка…».
Молодой адвокат Красавина Сеня Гнутый, кудрявый и круглый как колобок, в ужасе схватился за голову, ожидая самого сурового приговора для подзащитного за неслыханное хулиганство, подхватились было и конвоиры, готовые прекратить это безобразие, но судья, оценив красивый лирический баритон Игоря, жестом разрешила ему продолжить.
Все были потрясены.
- Только без аплодисментов, - приказала судья.
Приговор был коротким и поразительным для публики.
- Заключение патологоанатома и показания свидетелей полностью опровергают версию обвинения о драке между подсудимым и потерпевшим. Никаких следов насилия на телах обоих не обнаружено. Свидетели показали, что после короткой словесной перепалки убитый выхватил выкидной нож и попытался нанести подсудимому – предпринимателю Игорю Юрьевичу Красавину - удар в область сердца. Согласно заключению криминалистической экспертизы восьмиконечный православный крест не может считаться холодным оружием в отличие от имеющего форму меча католического креста. Также патологоанатомическая экспертиза не установила прямой причинно-следственной связи между ударом крестом по голове и наступившей смертью. Организм жертвы был очень сильно истощён многолетними инъекциями наркотика низкого качества и не мог бороться с травмой, которая не была летальной.
Яковлева поправила изящную оправу очков,
- Таким образом, суд установил в действиях подсудимого необходимую оборону. Не установлена также непосредственная связь между ударом, нанесённым Красавиным в целях необходимой самообороны, и наступившей смертью Бориса Быкова.
Яковлева сделала многозначительную паузу, строго посмотрев на притихший в ожидании приговора зал,
- Таким образом, суд постановляет в связи отсутствием состава преступления освободить подсудимого Игоря Юрьевича Красавина в зале суда.
Выходя из зала суда в окружении ошарашенных приговором друзей, Игорь услышал негромкий. Но чёткий голос судьи,
- С такими данными, с такими вокальными данными, - чуть запнулась она. - Вам надо на эстраде песни петь, а не мертвецкие рубли заколачивать, - Он машинально кивнул и обернулся. Судья светила ему мягким блеском изумрудных глаз, а профессионально-строгое выражение лица её бесследно исчезло.
После суда жизнь на кладбище вернулась в прежнее русло, но кое-что и изменилось. Толик женился на Наташе, согласившись выполнить два её условия: сделать генетическую экспертизу её сыну и поменять место работы. К удивлению всех, мальчик оказался в кровном родстве с Толиком, и он безропотно перешёл на работу в охрану супермаркета. Отца Митрофана переводят в отреставрированный и вновь открывшийся Храм Святого Покрова. Эдик внезапно уехал на пмж то ли на юг, то ли за океан.
Игорь ушёл на вольные певческие хлеба и теперь много гастролирует по Сибири и Дальнему Востоку с романсами, старыми добрыми советскими песнями и новыми в стиле шансон, смягчая суровые души не очень законопослушных в прошлом шахтёров и лесорубов. Попутно также исправляет демографическую ситуацию в стране. Все его гастроли отмечены васильковыми бусинками глаз новорожденных. Неженатый пока Коля Фомин работает у него администратором-телохранителем.

И вот Игорь не без волнения даёт свой первый сольный концерт перед родной публикой в прекрасном Нижнем Новгороде, которые предки так удачно вписали в живописные окрестности места встречи двух великих русских рек: Оки, воспетой гениальным художником Василием Поленовым, и Волги, прославленной не менее знаменитым Исааком Левитаном.
После первой песни он вдруг заметил во втором ряду знакомую блондинку с зелёными глазами. Она была в шикарном платье цвета морской волны, красиво облегающем её стройную фигуру, с подвеской в виде матово отливающего овального серебряного медальона в треугольном вырезе романтического платья. Сердце вдруг радостно забилось, и в этот день Игорь превзошёл себя - пел только для неё. Зал, особенно его прекрасная половина, увлажнился, когда в завершение концерта он исполнил свою любимую Есенинскую песню «Ты жива ещё, моя старушка…».
После концерта Людмила Яковлева, немного волнуясь, подошла к Красавину с маленьким букетиком незабудок, и бывший правонарушитель, засмотревшись в бездонные озёра её изумрудных глаз, вдруг понял, что получил пожизненный срок счастливой семейной жизни. Руки сами легли на её покатые плечи и, похоже, впервые в его суровой взрослой жизни накатилась слеза…

Фото – автора (на фото Стрелка на слиянии Оки с Волгой)