Выбор Нимеи

силуэты. Не разглядеть лица, не разглядеть глаз, да Матине и не надо этого. Впустила путника, накормила чем было, разговорились. Спокойно и тихо стало на душе у обоих, вроде и нет за окном страшной грозы, не трещит по брёвнам старый дом от порывов урагана, не бьёт в стекло строптивый дождь.
Мимо проходит всё. Облака на небе всегда мимо плывут, люди в город по дороге мимо дома Матины проезжают. Мимо прошёл и этот мужчина. Но в памяти людей всё остаётся, сеют облака и тень и дождь, оставляют колёса повозок по дороге следы. Всё, что проходит – всегда след оставляет. Время и события всегда сеют семена. Вырастут они, может, и не сразу, пусть вырастут, когда захотят. Ведь это и есть самое главное – что вырастут, и именно, когда захотят. Дочь свою Матина любила. Звездой ясноокой звала, вот и имя такое выбрала – Нимея. Счастье Матины, дарованное Богом, растопило тьму на душе, и наполнился лес в округе птахами звонкими, это мысли и чувства Матины крыльями воздух пронзают, это голос младенца трелью по кронам летит. Изменилась опушка леса, изменилась жизнь в старом доме, и свечей не надо – так светло. Разросся город, и чаще люди на опушку заглядывать стали, чаще в гости к Матине и Нимее заходят. За дар великий Бога Матина неустанно благодарила, ни минуты не проходило, чтобы женщина хвалу ему не пела. Прошло немного времени, и выросли всходы, когда захотели. Пришла весна на землю. Отдавал Господь ключи Весне от сердец всех растений и животных, от ручьёв и озёр, да случайно и выронил ключи от Вселенной Нимеи. Зацвело, заблагоухало всё вокруг, аромат все души будоражить стал, красота пронзала сердца. Звенела любовь по всходам травы, по цветам первым. Порывами ветра ласково проходила по лицам людей, во взглядах искала искры и разжигала пламя. Жажда мучительна от долгого сна, и жадно пила природа ручьи и реки, со стоном пробуждения пили соки деревья. Смотрела Нимея и не узнавала мир. А мир не узнавал Нимеи. Спохватился Господь, а поздно – открыта Вселенная миру, открыта людям, открыта любви.
Весна порывом берёт, напором. Охота и бег резвого коня – ей впору. Сегодня день удачный во всех отношениях. Город празднует начало весны и продолжение жизни, а граф – день рождения двоих своих сыновей Рамеза и Ергила. Красавица Агния ровно двадцать лет назад подарила ему прекрасных наследников. Характер их взял у весны бурный восторг и задор, ясность ума и лёгкость. Охота и разбуженный мир – ошеломительное зрелище. Кони нетерпеливо танцевали всё утро и теперь, получив свободу, несли своих всадников, не касаясь копытами земли. Далеко позади оставили братья свиту, азарт и восторг жизни кипели в сердцах. Поворот, ещё поворот и – опушка леса со старым домиком, цветы шиповника и девушка в светлом платье – приковали взор юношей. Жажда заставила спешиться.
Порой мужчине кажется, что он охотник, а добыча бегает по лесу. Старое, как мир заблуждение. Стоит немного понаблюдать за миром и людьми и это становится очевидным. Побеждает в бою совсем не самый сильный, силой мы часто называем всё что угодно, забывая, что сильнее любви нет ничего в сотворённом мире. Охотник в одночасье становится добычей и наоборот. Здесь охотником была любовь. Да, да, та самая, которая звенела по всходам травы, по цветам первым, порывами ветра ласково проходила по лицам людей, во взглядах искала искры и разжигала пламя. И трое стали добычей. Три огня вспыхнули на опушке леса, искрами разлетаясь вокруг. Умолкли птицы и, видевшая многое природа, замерла в созерцании чуда.
Говорят, что такое бывает – в секунду весеннее голубое небо стало серым, деревья замерли от холода, и на распустившиеся цветы пошёл крупными хлопьями снег. То ли зима решила ещё раз появиться в этих местах, то ли Господь решил исправить свою оплошность и закрыть нечаянно открытое и обнаруженное, святая святых – Вселенную Нимеи. Снегопад усиливался, и плотно закрывал уже всё, мороз заставил нежные зелёные листья деревьев падать на белое покрывало, а три костра продолжали гореть и мало замечали изменения вокруг. Лесники знают, что главное – правильно сложить и зажечь костёр, а дальше ему не страшен ни снег, ни дождь.
Было ли эта история ошибкой Бога или извечным его желанием познать, а что из этого получится? Может, Всемогущий затеял игру Сам с Собой, поскольку любовь ведь тоже – Он. Средневековый писатель об этом умалчивает, да и мы только предположить можем. Может быть, граф, который его нанял для создания летописи своего рода, совсем потерял веру в Бога после перенесённого удара судьбы. И это можно понять, ведь брат убил брата, а женщина, которую они любили так страстно – умерла, родив на свет мальчика, старый дом на опушке леса сгорел от грозы, а от замка не осталось ничего, кроме груды замшелых камней и одной странной короткой рукописи.

3.
Уезжая из городка в тот год, Наталья и не предполагала, что ещё увидит эти развалины, что тяжёлая работа по реставрации замка и будет её новой работой, захватит и поглотит её на несколько следующих лет. Её отделу и был поручен проект по восстановлению архитектурного памятника. Именно эта работа и привлекла Наталью предстоящими поездками и масштабностью. Правда, могли быть долгие разлуки с Игорем, но их отношения давно проверены временем, и сердце её, вспыхнув однажды, горело ровно и постоянно, не принося боли и разочарований, страха измены, страданий от разлук и несоответствия. В общем, никаких мук, связанных с любовью и влюблённостью.
Альберт Вайнер часто в переписке упоминал внука Романа и свои годы, Наталья понимала, что старик краевед сдал за последнее время и все его старания по восстановлению истории рода не прошли бесследно для его здоровья, что заставляет его торопиться. Много бюрократических проволочек, непонимания, косых взглядов. Так мало осталось времени и так много надо сделать. Вот только сейчас появились и знания и данные, но что теперь с этим всем делать, когда сил уже немного? Кому передать всё накопленное? Почему человеку всегда не хватает времени? Первую половину жизни человек тратит на воспоминания, воспоминания себя и о себе, обзаводится семьёй, получает образование, находит призвание и не щадит на это всё своего времени и сил, попутно хватая ненужное, неважное, незаметное. Старик искал не только потомков рода, но и его продолжателей, кому с глубоким вздохом способен будет вручить дальнейшую судьбу рода, искал надёжные руки и горящее сердце. Наталья понимала и жалела старика. Вероятно, он не мог положиться на внука Романа, и, хотя, Наталья почти ничего о нём не знала, она заочно осуждала легкомысленного молодого человека, не ставшего Альберту Вайнеру опорой к старости.
Раскидав все рутинные дела и ускорив приготовления, Наталья, наконец, выехала. Вот мир наполнился предчувствием, пропитался постепенно ожиданием, и чудо вот-вот вспыхнет за следующим поворот дороги, вспыхнет и не погаснет. Глаза искали, и в Наталье проявлялся охотник, каждое слово любого проходящего воспринимающий как знак. Жизнь опять превратилась в дорогу, где дорожными указателями стали встречи, слова, виды местности, строения, люди… Уж она-то точно не потратит кучу лет на поиск призвания и не станет хвататься за ненужное и неважное. Вероятно, Господь в это мгновение сказал бы: «Великолепно! Но ты пропустила одну часть твоей мысли – «Первую половину жизни человек тратит на воспоминания, воспоминания себя и о себе». Может, сейчас ты занята именно этим?» Но увлечённая женщина вряд ли услышала бы сейчас этот «знак». Город развернулся перед её взором картиной древнего художника, где абсолютно отсутствовали все признаки цивилизации в нашем понимании: нет широких, многополосных улиц и рекламных щитов, троллейбусов, метро, автобусов, кричащих вывесок на зданиях. Аллеи и тихие кафе с цветочными клумбами, старые каменные постройки с черепичными красными крышами украшены плющом и диким виноградом. И Наталья «плыла» среди этого зелёного моря по каменной мостовой, любуясь яркими цветами, кожей щёк ощущая их ароматы, глаза ловили движения людей, Наталья улыбалась им как ребёнок, вновь открывший любимую книгу. Альберт встретил её со слезами на глазах, что одновременно встревожило и чуть опечалило женщину, ей стало жаль добродушного и по-своему отважного старика, столько лет отдавшего культуре. Они долго обсуждали все варианты предстоящей совместной работы, подготовку и возможные сложности. Вконец проголодавшись, оба решили не выходить из дома и ничего не готовить, слишком дорого было их время. Решили заказать ужин в соседнем ресторанчике, где много лет работает одноклассник Альберта, и качество блюд проверено годами дружбы. Звонок в дверь заставил их оторваться от беседы, и Наталья поспешила открыть дверь, кушать действительно очень хотелось. Но на пороге стоял не курьер из ресторана. Молодой высокий мужчина был несколько удивлён. Секунда замешательства была прервана стариком Альбертом, назвавшим гостя своим внуком Романом, а очаровательную незнакомку – Натальей, великолепным архитектором и знатоком древности, что несказанно смутило саму Наталью. Точнее, смущение вызвало скорее не представление, а пристальный и приятный взгляд самого Романа. Что-то приятное и горячее разливалось по телу женщины от глаз Романа, хотя ей хотелось, чтобы это была только реакция на красное выдержанное вино, принесённое на ужин курьером. Давно забытое чувство настороженности и расслабленности, слова старика Альберта теперь стали удаляться, и Наталье приходилось вслушиваться в его фразы. Поймав себя на мысли, что любуется мужчиной, она смутилась ещё больше и, дождавшись конца ужина, решила пройти по городу. Влюблённость не входила в её планы, вернее, даже рушила их. Гуляя и пытаясь привести и мысли чувства в нужный порядок, Наталья пробовала своё смущение объяснить предвзятым отношением к человеку, сложившимся по переписке со стариком Альбертом. Собственная самоуверенность в отношениях с мужчинами, где ожидание и горячие волны прибоя чувств рассматривались, как ненужное и неважное уже в её жизни, то чего быть уже не должно, рушилось с неимоверной скоростью прямо на глазах женщины. То ли вечер сыростью и прохладой предвещал дождь, то ли неспокойное состояние доходило до дрожи в теле – этого Наталья понять так и не смогла и, озябнув в конец, вернулась в дом. Дождь действительно лил всю ночь и непогода, редкая для этих мест и для этого времени года, разыгралась за окнами дома. Пасмурность печатью легла на город, и странная печаль охватила душу женщины.
Пытаясь справиться с охватившим её чувством, она с головой ушла в работу, удивляя своей работоспособностью Альберта. Старик радовался как дитя, процесс начался и теперь проблемы, если и возникнут, то только в финансировании проекта, рассчитанного на несколько лет. Звонки строителей и подрядчиков поднимали ему настроение, и ему казалось, что он всё успеет и всё сможет. Наталья бегала по городу, выезжала в администрацию, архив, договаривалась и пробивала субсидии, искала спонсоров. По вечерам они подводили итог дневного боя, боя со временем, боя за сохранение части себя и части истории своего народа. Временами деятельная и