Книга 6. Игра в религию

учитываться?  

Если дед Василий, в теле которого я уже побывал, погибнет в сорок первом, то дед Константин, на фронт не попадёт и умрёт от несчастного случая, вывалившись по пьянке из машины, когда я уже появлюсь. Знаю, по воспоминаниям родителей, что он был первым бабником на селе. Если бы ухитрился попасть в него, моя карьера, даже без вмешательства знаний из будущего, могла стать очень интересной. Как очевидцы передавали многочисленные истории послевоенной жизни, дед Константин был нарасхват у всех деревенских баб и девок, оставшихся без мужиков после войны.  

Специально, в краткие минуты перед засыпанием, думаю, вспоминаю другое, чем в прошлый раз. Если разобраться, всё оборудование, что участвует в сегодняшнем эксперименте, тоже  другое, гораздо более мощное и быстродействующее. Очень хочется надеяться, что результат переноса в прошлое будет чуть иным.





Возможно это была моя последняя мысль в реале, прежде чем провалился в пучины сна. Провалился, почти в буквальном смысле. Где-то я переборщил с подготовкой к опыту, так как на этот раз, процесс перемещения явно затянулся. В обычное время, перед засыпанием, я часто пугаюсь, как будто оступаюсь и потому вздрагиваю. Подобное, как говорят, случается со многими. На этот раз, «оступился» я в пропасть огромной глубины. Во сне нет понятий времени, потому не могу точно определить, сколько длился этот испуг. Одно берусь утверждать категорически, - такого продолжительного перехода к глубокой стадии сна, переживать ещё не приходилось. В какой-то момент, уже устал бояться. К чему только люди не привыкают, особенно если это случается во сне.

- Очень поучительно переноситься в виртуальное пространство сегодня, - хладнокровно анализирую, утомившись переживать стресс,

- Спектакль начинается, явно по иному сценарию чем в прошлый раз. - улыбаюсь про себя, радуясь перемене. В прошлом виртуальном путешествии, даже не понял, как оказался в компьютерной реальности. Сегодня всё протекает, до смешного театрально,  как принято было в старинных фантастических фильмах. Ощущения до того знакомые, что вместо боязни, постепенно сменившейся раздумьями, приходит эйфория. Такое чувство, что плохой режиссёр пытается испугать меня старыми, набившими оскомину, дежурными заготовками двадцатилетней давности. Даже фильм с похожими спецэффектами  вспоминается, - «Газонокосильщик». Сюжет фильма интересный, но компьютерная графика мне сразу не понравились. Дай Бог, чтобы теперешний вариант виртуального  переселения, в тело сиротинушки - пастушка, получился интереснее «спецэффектов» его предваряющих.

На мгновение, теряю нить размышлений. «Пробуждает» меня звук журчащей воды, чириканье птиц, знакомый запах разнотравья и коровьего навоза. Едва уловимый запах талого снега, помогает определить время года. Опять весна. Немного пугает, что не вижу знакомого с детства пейзажа родной деревни. Перед глазами сплошная и беспроглядная темнота. Но как только соображаю, что носитель моего сознания задремал, облегчённо успокаиваюсь и продолжаю анализ окружающей обстановки доступными мне органами чувств. Лёгкое беспокойство не даёт  спокойно ждать пробуждения моего деда. Лихорадочно перебираю в памяти всю немногочисленную информацию. Наконец, вспоминаю, что раньше не слышал звука ботала в моей отаре  разноплемённых домашних животных. Слишком дорогое удовольствие, вешать на шею коровы специальный «колокольчик», размером с два кулака, когда имеется пастух, обязанный следить за скотиной. В нашей деревне, каждый железный предмет представлял собой большую ценность. Корову - кормилицу, только бессовестный  бы отважился умыкнуть, но компактный колокол, весом в пять килограммов, отстегнуть мог любой одинокий прохожий.

Ещё раз перебираю в памяти вероятность появления ботала на шее у моих животных. Наконец вспоминаю, единственную причину «награждения» такой деталью, - это особо блудный характер скотины. У нас, почему-то, даже людей, гуляющих по деревне без цели и смысла, называли «шимина корова». Повезло легендарной парнокопытной скотине,  войти в историю села, по имени хозяйки. Хоть и редко, но в любом стаде встречались животные не имеющие ярко выраженного стадного инстинкта. Привычка убегать из общей  группы вынуждала стреноживать или метить беглянок боталом. Немного успокаиваюсь, когда соображаю, что сегодня, мне доверили именно такую, проблемную животину. Наверное день переноса в прошлое выпал на другую дату, тысяча девятьсот шестнадцатого года.

- Странно, что сны моего деда, в тело которого попал, не удаётся читать, - слегка удивляюсь, когда носитель моего сознания начинает просыпаться,

- Обычно, перед пробуждением, должны оставаться смутные воспоминания о виденном, но сейчас ничего не улавливаю. Медленно открываются глаза. Вижу, бегущий ручей, как будто знакомые холмы, одинокую фигуру человека, сидящего у костра. «Вижу» - громко сказано, скорее, начинаю смутно различать детали новой картинки. Пейзаж явно не родной деревни. Деревни вообще не наблюдается.

- Слава Богу, - радуюсь хоть какой-то перемене, - Всё же, играть старый спектакль второй раз, занятие весьма скучное. Вот и второй пастух появился, кроме меня. Приглядываюсь к посоху, на который опирается дежурный,

- Ситуация складывается чудесатее, чем можно было ожидать, - в руках у коллеги замечаю копьё. Чуть в стороне от охранника лежит колчан со стрелами.

- Хоть бы наконечники не каменные, - мелькает мысль, прежде чем парень, в теле которого оказался, начинает визгливо орать на незнакомом языке.

- Изо рта вырывается пар, значит сейчас очень холодно, - думаю отстранёно, пока судорожно пытаюсь выкарабкаться из мехового одеяла.