Диана

Зачем  родители  дали  ей  это  имя?  Как  заговоренная  идет  она  за ним.
Сила  и  власть,  как  она устала  от   всего  этого.
          Сегодня,  в  промышленном  городе,  где  воздух  пропитан  гарью,
уезжая  после  инспекторской  проверки,  она  поняла  это  столь  ярко и  
отчетливо,  что  не  хотелось  жить.
          Из  «грязного»  города  она  возвращалась  в  не   менее  «грязный».
В  летней  духоте  над  горизонтом  к  голубому  небу  тянулось  серо-багровое
марево.
          Вся  ее  жизнь  связана  с  промышленностью.  Огромная  компания,  где
Она  далеко  не  последний  человек,  охватила  щупальцами  всю  страну  и  
управляет  ею.  Вчера  она  взглянула  в  зеркало  и  ужаснулась.  На  нее  глядел  
женоподобный  монстр  с  неумолимой  жестокостью,  усугубляемой  линзами  
очков.   Крепко  сжатые  губы  с  опущенными  к  низу  уголками  довершали  
картину  страха,  переходящего  в  ужас.
         «Мне  всего  сорок  пять,  -  пыталась  она  привести  в  порядок  
взъерошенные  мысли,  -   а  вокруг  ни  одного  порядочного  человека.  
Подхалимы,  лизоблюды,  сволочи.  Все  от  меня  что-то  хотят,  юлят,  
Заискивают.  Ладно  женщины с  их  кошачьими  повадками,  но  мужики?
До  чего  же   отвратителен  мужчина  в  своей  услужливости.   Ведут  себя  как  
кролики  перед  удавом.  Теперь  я  их  понимаю.  Этого  монстра  в   зеркале  
сама  испугалась.  Что  же  делать?»  
           Она  вспомнила  о  муже  и   дочери.  В  тупиковые  минуты  всегда  о  
них  вспоминала.
           Первое  замужество  было  неудачным.  Она  не  помнит,  почему  
«выскочила»    замуж.  Человек  был  серьезный,  старше  ее,  при  власти  и  
Должности.  Но  и  она  сама  многого  достигла  по  комсомольской  линии.
Может,  просто  время  пришло.   Любви  точно  не  было.  Жили  недолго  и  
расстались  без  обид.  Она  тихо  ушла,  оставив  ему  все  имущество  в  обмен
на  то,  чтобы  больше  не  встречаться.
                         
         Однажды   возникла  проблема  с  поставщиками,  и  начальство  
послало  ее  разбираться.  Среди  поставщиков  оказался  Виктор.  Большой  
бабник,  он  излучал  такую  сексуальную  энергетику  и  обаяние,  что  «крышу»
у  Дианы  просто  «снесло».
          Пол  года  она  бегала  за  ним  как  последняя  дура,  пока  не  добилась
своего.  Мужик  он был  страстный  и  ненасытный.  От  полноты  ощущений  она
захлебывалась  и  изнемогала.
          Дочка  Настенька    вышла  вся  в  папу.  Обаятельная,  игривая  умница.
От  мамы  получили  задатки  прирожденного  лидера.   Окружающих  сперва  
обволакивала   простотой  и  наивностью, а  затем  умело  управляла  ими,  
полностью  подавив  волю  к  сопротивлению.  К  пятнадцати  годам  стала
испытывать свои  чары  на  матери.   То,  что  Диана  достигла  высокого  
положения  и  успешно  выполняла  ответственную  работу,  ее  только
раззадоривало.   Но  силы  все  же  были  неравны.  Поняв,  что  вить  веревки
из  матери  не  удастся,  дочь  ринулась  в  самостоятельную  жизнь.  Диана
чувствовала  как  теряет  с  ней  связь.
        А  вот  отец  был  для  Насти  авторитетом  непререкаемым.  Даже  мысли  
о  том, чтобы  ему  возразить  не  появлялось  в ее  светлой  головке.
        О,  сколько  раз  Диане  хотелось бросить  мужа.  В   первый  раз  -  сразу
после  рождения  дочери.  Но  так  она  на  него  была  похожа,  что духу  не
хватило.  А  потом  уже  Настя  стала  бояться,  что  родители  разведутся,  и  
ради  дочери   пришлось  отказаться  от  этой  затеи.
        А  ведь  Виктор  так  бабником  и  остался  и  ничего  не  мог  с  собой  
поделать.   Диана  закрыла  на это  глаза,  знала,  за  кого  замуж  выходила.
Но  неутомимость  мужа  вдруг  закончилась  лет в  тридцать  пять.  Словно,
вычерпал  он  из  себя  всю  страсть  и  энергию.  И  наступила  в  личной  
жизни  пугающая  тишина.  Теперь  уйти  от  него  было  бы  предательством,
к  тому  же  наступил  уют  и  покой.
         Диана  жила  отдельно  от  мужа  и  дочери,   снимая  квартиру  в  городе,
где  работала.  Муж  навещал  ее  каждый  месяц,  а  Настя  жила  то  с  отцом,
то  с  матерью.
         Мужа  Диана  по-своему  любила,  хоть,  если  была  бы  возможность –
убила  бы,  не  задумываясь.  Не  его  ли  вина,  что  жизнь  ее  превратилась  в  
сплошную  работу,  куда  она  направляет  теперь  всю  страсть.   Подчиненные
боятся  ее  как  огня,  а  начальники  видят  как  надежного  боевого  товарища,
но  не женщину.
         Однако,  она  сама  этого  добивалась.  Трижды  приходилось  менять  
место  работы,  потому  что  сразу  ее  начинали  рассматривать  в  интимном  
плане.   А  маска  железной  леди,  намертво  прилипшая  к  лицу,  не  ее  ли  
собственного  изготовления.
         Нет,  от  мужа  и  дочери  здесь  помощи  не  дождешься.  Все самой  
решать.  Как  устала.  Она  не  может  уснуть.  Каждый  звук  и  шорох,  не  говоря  
уж  о  шуме  машин  за  окном,  напоминает  ей  о  работе.  Неутомимый  
трудоголик,  кажется,  дошел   до  предела.  Как  хочется  разбить зеркало,  из
которого  глядит  строгое  и  неумолимое  ледяное  лицо.
       Хорошо,  что попутчиками  в  купе  оказалась  семейная  пара  с  двумя
маленькими  детьми.  Каждый  хнык  или  просьба  ребенка  успокаивали  
воспаленный  мозг,  а  ответный  шепот  родителей  усыплял.
       Поезд  ехал  тихо.  Легкое  качание  наводило  дрему.  Цельного  сна  не  
получалось.   Выходили  отдельные  провалы  в  темноту,  сразу  наполнявшиеся
образами  с  работы.  «Я  буду  рекомендовать  Ваше  увольнение, -  говорила
она  в  прозрачные  и  умоляющие  женские  глаза,  -  Продуктивность  Вашей  
работы   низкая.  Нас  это  не  устраивает.  Но  способности  Ваши  помогут
устроиться  и  работать  в  иной   специальности…»  Тут  на  стыке  рельс  вагон
тряхнуло,  и  сон  исчез.
       «Да,  подруга,  -  словно  отмахнув  наваждение,  подумала  Диана.  -  
лечиться  тебе  надо»  Заснула  она потом  только  под  утро.  Ничего  не  
приснилось,  и  то  хорошо.
         Проснувшись  около  полудня,  умывшись  и  позавтракав,  она  вышла  в  
коридор и  попыталась  найти  в  расписании  название  города,  к  которому
приближался  поезд.
          -  Это  Киров,  он  же  Вятка.  Стоим  двадцать  минут,  -  послышался
слева  тихий,  но  отчетливый  мужской  голос,  в  котором  чувствовались  
мягкость,  уверенность,  знание  и  легкая ирония.
         Диана  оглянулась  и  увидела  стройного  мужчину  в  светлой  бежевой
футболке  и  черных  спортивных  брюках,  кстати,  весьма  стильных.  Лет
ему  было  около  сорока,  но  судя  по  короткой  прическе,  он  старался
выглядеть  моложе.  Седины  нет,  намека  на  залысины  тоже, глаза  живые –
по  ним  ему  и  тридцати  пяти  не  будет.   Жаль.  Люди  младшего  возраста  
ее  принципиально  не  интересовали.  В  таком  знакомства  ничего  
умного  и  полезного не  подчерпнешь.
         Она  ответила  ему  что-то  стандартное,  а  он,  встав  рядом  и  глянув  в  
расписание,  словно  невзначай  положил  ладонь  на  кисть  ее  руки.  Она  
аккуратно  высвободила  руку,  чего  он  как-будто  не  заметил.
         После  остановки  поезда,  прогулки  по  перрону  и  вновь  начавшемуся
овижению,  она  снова  вышла  в  коридор  и    увидела,  что  новый  знакомый
стоит  у  того  же  окна,  что  и  до  прибытия  в  Киров.  В  его  взгляде  на  
проходящий  пейзаж  читался  живой  интерес,  и  ей  жутко  захотелось  узнать,  
что  же  он  там  увидел.  Она  посмотрела  в  окно,  но  ничего  примечательного
не  заметила.
         -  Скажите,  что  интересного  Вы  увидели?  -  так  прямо  и  спросила она.
        -  Ну  как  же, -  ответил  он,  подойдя  к  ее  окну,  -  Лес,  река.  Небо.  
Разве  это  не  красиво?  Гораздо  лучше,  чем  унылая  степь.  А  на  Урале  
одни  старые  горы   чего  стоят.  Глядел  бы  и  глядел.
        При  этом  его  ладонь  вновь  легла  на  кисть  ее  руки  да  так,  что
Диана  оказалась  между  окном  и  мужчиной,  плотно  отделившим  ее  от  
коридора.  Подобного  ощущения  она  не  испытывала  уже  десять  лет.
Ее  откровенно  атаковали,  но  позывов  к  сопротивлению не  было.
Несокрушимая  воля  оказалась  вмиг  подавленной.
        Они  познакомились.  Его  зовут  Павел. Он  военный,  возвращается  из  
отпуска  в  гарнизон,  и  служить  ему  осталось  недолго.   Это  совершенно  не
беспокоит,  потому  что  человеку  знающему  всегда  есть  чем  заняться.
         К  военным  она  относилась  с  сожалением, как  к  крепостным  своего
государства.  А  что  касается  военной  службы,  если  бы  у  нее  был  сын,
в  армию  она  бы  его  точно  не  отдала.
        Диана  не  помнила,  что  говорила  в   ответ,  на  больше  слушала,  а  
слушать  было  очень  интересно,  пока  не  ощутила  прикосновение  ладони  
к  плечу.
       -  Хватит  шалить,  -  сказала  она  с  напускной  серьезностью.
       -  Ну  почему  же,  -  ответил он  с  легким  юмором,  -  Ты  красивая  
привлекательная  женщина.  Тебе  должно  быть  приятно  мужское  внимание.
        Она  не  поняла,  шутит  он  или  всерьез.   Мужики  давно  шарахаются  от  
нее  как   от  Снежной  Королевы.
        Руку  с  плеча  он  убрал,  но  кисть  уже  не  выпускал.   «Настойчивый  как
альпинист,  карабкающийся  к  вершине,  -   подумала  Диана,  но  вместо  
раздражения  в  душе  возникла  позабытая  за  долгие  годы  теплота.  
       Она  не  помнит,  под  каким  предлогом  оставила  его  и  вернулась  в  
свое  купе.   Но  больше  пяти  минут  не  выдержала,  и  словно  неотвратимой
силой  ее  вынесло  в  коридор.  Он весело  наблюдал  за  ней без  тени  сомнения  
и  смущения.  Она  подошла  к  нему,  и  он  обнял  ее  за  плечи.
      -  Только  не  думай,  -  предостерегла  она,  -  просто  со  мной  так  давно…
      И  задохнулась  от  долгого  поцелуя,  как  будто  он  вытягивал душу до  
самого  горла.
      -  Ну  ты  наглец, -  возмутилась  она,  отдышавшись,  не  понимая,  что  
делать  дальше.
      -  Да,  я  такой.  -  и  снова  втянул  ее  в  себя.
      -  Что  делаю.  Что  делаю.  Я  серьезная  женщина.  Что  я  тебе  позволяю.
Что  я  себе  позволяю,  -  потерянно  шептала  она,  а  Павел  тем временем
покрывал  поцелуями  ее    плечи,  руки,  уши,  лицо,  шею  и,  наконец,
зацепил  такую  зону,  что  ей  пришлось  едва  не  оттолкнуть  его.
      -  Еще  немного,  и  я  отдамся  тебе  прямо  в  этом  коридоре,  
но  это  будет  нехорошо  и  неприлично,  -  предупредила  Диана,  -  Так  что  
остынь.
       -  Хорошо.  Мы  в  купе  едем  вдвоем  с  приятелем.  Пол  часа  назад
Он  с  одной  девицей  пошел  искать  приключений  в  соседний  вагон. Купе  
наше,  - предложил  он.
      -  Ну  уж  нет,  -  возразила  она,  -  Ты  меня  не  знаешь.  Я  как  вулкан
спалю  тебя  до  костей,  порву  на  мелкие  кусочки,  исцарапаю  спину  и  грудь.
     -  Ты  прямо  тигрица,  -   восхитился  Павел.
     -  Увы,  всего лишь  дикая  кошка,  которой  нужно  девять  жизней,  чтобы
тащить  все,  что  на  себя  взвалила, -  и  осознание  этого  словно  вернуло  ее
с  небес  на  землю.  Веселящий  туман  развеялся,  томление  прошло.
     - Прости,  я  чем-то  огорчил  тебя,  -  встревожился  Павел,  -  у  тебя  
грустное  лицо.
     -  Нет,  спасибо  тебе,  -  улыбнулась  она,  -  Просто,  с  тобой  я  
почувствовала  себя  живой,  такой,  какая  есть.  И  мне  хорошо.  Ты  будто
судьбой  мне  послан.   Вот  только  не   пойму  в  награду  или  в  наказание.
      Павел  обнял  ее  и  поцеловал.  Но  в  этом  поцелуе  была  не  страсть,  а  
нечто  другое,  нежность  и  доброта.
      Так  рассуждала  она  неделю  спустя,  передумывая  все,  что  случилось
в  тот  день.
      Тогда  они  оставшийся  путь  провели  вместе  в  коридоре  вагона  
скорого  поезда,  крепко  обнявшись  и  иногда  лаская  друг  друга.
       -  Мы  совратили,  наверное,  пол  вагона,  - говорила