Чтобы из обломков строить новый плот
И покорять иные берега”.
Глава 1.
Длинные белые трубки, бесконечная вереница проводов, и тишина, натянутая словно полотно.
Постоянное мерцание зеленых огоньков.
Марина протерла глаза, уставшие от слез и длинных ночей, уставшие от смотрения в одну точку-на больничную койку, где лежала неподвижно ее дочь.
С момента аварии прошло две недели, но улучшений не наблюдалось. К небольшой радости для Марины и ухудшений состояния тоже не наблюдалось.
Медсестра Инна проходя мимо, приветливо ей улыбнулась. В ее глазах блеснула искра, она хотела что-то сказать или предложить, но ее кто-то позвал из конца коридора, и она отвернулась .
Марина прошла до дочери . Ноги ее плохо слушались, они трудно держались, и Марина, в глубине души опасалась, что может неуклюже грохнуться на Ангелину, ли что более опасно, своим падением сбить аппараты, поддерживающие жизнь ее дочери, но все же, видимо, Бог следил за ней, и помог дойти до постели.
Марина осторожно положила еле теплую руку себе в обе руки, стала ее поглаживать круговыми движениями пальцев, и попыталась сказать, но ком в горле и вновь откуда не пойми, взявшиеся слезы стали стекать по глазам.
“Доченька, Ангелок мой, привет”- сказала она ,почти свистящим шепотом, даже он давался ей с трудом, -”Как ты там?”-она замолчала, пытаясь уловить -любое движение глаз, мерцание света, вибрации воздуха, или даже пусть!- голос в голове, все оставалось прежним. Тогда Марина тяжело вздохнула и продолжила :”У нас все хор”- она вновь замолчала. Ничего не хорошо, она по ней жутко скучает, и новая мысль, как стрела ворвалась в ее сознание: “Марина сидит в кабинете у главврача. Он ей сказал, что клиника и врачи в ней будут делать все возможное, на что способна наука , но и со стороны Марины ее просят говорить с дочкой, сообщать ей только хорошие вести. Он вроде даже какие-то данные приводил, что люди из комы возвращаются, если с ними говорить о хорошем”-последнее Марина смутно помнила, зато эта мысль помогла ей собраться с силами и прервать это неловкое молчание - “У меня все хорошо. Доченька, я тебя сильно люблю и скучаю. Мне тебя очень не хватает. Надеюсь , ты вернешься”-слезы вновь стали капать из ее глаз, и это было уже привычным делом.Глаза ее не были сухими ни часу; даже в минуты сильной сдержанности наступал момент, когда слезы прорывались с удвоенной силой. Марина достала платок из кармана, и стала легонько вытирать мокрое лицо.
А тем временем за окном вечер подходил к концу, и наступала новая бессонная ночь.
Ночи Марина не любила.
Ведь на той встрече главврач сказал еще один факт. Наверно, чтобы подготовить Марину к такому исходу.
Ночью обычно тяжело больные пациенты умирают.
Глава 2.
В коридоре больницы тихо погасли огни. Отделение для тяжелобольных засыпает и просыпается бесшумно- почти поголовно здесь в коме или при смерти-ни о каком вечернем туалете и речи быть не может. Марина прикоснулась губами ко лбу Ангелины и прошептала : “Спокойной ночи, моя радость. До утра”.
Инна, в легком белом, и даже довольно коротком халате принесла Марине плед и чай. Она устало улыбнулась ей в ответ и чуть слышно ответила : “Спасибо вам”.
“Пожалуйста. Если устанете и захотите поспать приходите на пост, я вас сменю.Тем более это моя работа присматривать за пациентами. Тем более , я сегодня в ночную смену”- ответила Инна.
“Спасибо, но она не пациент. Она моя дочь.”- защитилась Марина.
“Хорошо. Если вам понадобится помощь-я на посту”-отозвалась медсестра, и удалилась.
Марине нравилось, когда Инна была на посту. Эта медсестра помогла ей отстоять право быть с дочерью двадцать четыре часа, приносила чай и плед по вечерам, поддерживала , как могла. Марина в глубине души не понимала, что заставляло медсестру помогать ей, она решила, что Инна очень добрая душой и этого было достаточно.
За окном расстилался розовый закат, и слабо, еще очень слабо наступала ночь. Ее первыми шагами, словно, ребенка, были сумерки, тонкие, как вуаль, которую может смахнуть ветер.
Марина в глубине души знала, что это ребенок вырастет и превратиться в хищника с острыми черными зубами и , такими же, как смоль, когтями.
Этот зверь уже растет.
Глава 3.
Марина склонилась над кроватью дочери. Ни малейшего намека на движение, пусть еле уловимое-но нет. “Эти аппараты и то больше походят на живое”-от этой мысли по коже Марины побежал холод. Она не должна так думать про свою дочь, про дочь нужно думать только хорошее.
Но Марина устала. Две недели без сна, нормальной жизни, без человека, которому можно высказать всю ту боль, всю ту безысходность, ароматом которого пропитано все в больнице, и которым, словно дешевым, приставучим парфюмом, стала пахнуть тонкая кожа Марины, Огонек ее любви все еще поддерживал надежду, но в глубине души, она знала, что рано или поздно, туда ворвется ветер и все потухнет.
“Темнота снаружи-темнота внутри”- прошептала Марина.
Она знала, как много людей ее кинулись бы осуждать.За такие мысли ей скорее всего грозила казнь на глазах сотен людей, которые бросали бы в нее камни. Мать отступилась от дочери-древний закон, который она преступала часто в своих мыслях и снах.
И тут же из другой стороны души, из самой ее глубины, она чувствовала тонкий аромат любви, благодаря которому, пламя надежды вспыхивало настолько ярко, что тьма погибла, не успев даже убежать.
Марина любит свою дочь.
И эта любовь сильнее смерти.
И если сейчас, кома,чертова кома, тот камень, который нельзя сдвинуть с помощью науки, медицины, его точно можно сдвинуть с помощью веры и любви.
Марина подошла к дочери, спустилась на колени, взявши в одну руку крестик, а в другую взяла руку дочери, и стоя на коленях, ее губы стали произносить молитву:
“Господь всемогущий, сущий на небесах, просит тебя, раба Божия, Марина, просит от всего сердца. Даруй моей дочери спасение, даруй пробуждение, даруй здравие.
Аминь”.
И в тишине она перекрестила себя три раза, дочь, и прильнула своими губами к ее лбу.
Марина прошла к своему стулу, и почувствовала как в ее теле разливается усталость.
“Я только пару минут передохну и я сейчас пойду попрошу Инну”-пронеслось у нее в голове. Ноги наливались тяжелым свинцом, а глаза кто-то невидимый посыпал песком. Марина долго была без сна, и сейчас сон навалился на нее, и она вырубилась, даже не позвав на смену медсестру.
“Ангелина, мой нежный ангелочек. Ее детский смех разносился по квартире разноцветными отголосками. Она была чем-то увлечена. Марина прошла из комнаты в комнату, но не встретила там свою дочь.
Тогда она проследовала на кухню. Кухня ее встретила ярким солнечным светом, свежим воздухом, словно Марина попала на улицу, а не ходила по квартире. Ее взгляд зацепился за открытое настежь окно, что объясняло свежий воздух.
И самое интересное , смех исходил оттуда. Это встревожило Марину.
Марина пошла к окну, и увидела, что одетая в белое платье , ее солнечная дочка Ангелина радостно прыгает через скакалку. На душе у Марины отлегло, и она собралась было занавесить окно, как внезапно на дороге появился мотоцикл, который несся на огромной скорости. Водитель пытался крутить руль, мотоцикл несло прямо на играющую девочку.
Марина стала барабанить по стеклу, и пыталась кричать, но из ее рта лишь выходил странный звук:
“ПИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ”.
Марина проснулась. Звук исходил не из сна, этот звук был от аппарата искусственного жизнеобеспечения. Он означал лишь одно , у кого-то остановилось сердце.
Глава 4.
Время остановилось. Марине казалось, она видела, как застыл воздух. Пробегающие медсестры, свисающие полы халатов, белая простынь на каталке-все в один миг остановилось и повисло.
Даже сердце в груди у нее совершило удар и замолкло. Долгий протяжный гул в голове, и стук, легкий стук, как в дверь(тук тук, откройте, откройте, это важно!).
Марина знала ответ на вопрос, который вместе со всеми предметами, людьми, повис в воздухе. Она произнесла его с выдохом : “Это не Ангелина?”
Слова соприкоснулись с тонким воздушным стеклом, и разбили его на мелкие осколки, выпуская время из этой клетки, и запуская все вновь.
Врач, молодой, с бакенбардами отрицательно помотал головой:”В соседней палате”. Но Марина его уже не слышала.
Она увидев ответ нет, лишилась чувств и рухнула на пол.
“Яркий белый свет.Ступая по босиком по мягкой зеленой траве, Марина вдалеке увидела маленькую девочку, которая прыгала через скакалку, весело заливаясь хохотом. Это была не Ангелина, но Марина все равно следовала к ней.Ей так говорила интуиция. Иди вперед, вперед. Эта девочка что-то знает , она даст тебе ответ.Марина шла, шла. Воздух этого светлого места был прекрасен, и прозрачен, как чистая вода из родника. Где-то щебетали птицы, а зеленая листва на деревьях шелестела под дуновения легкого ветерка.
Марина все ближе подходила к