Синие сказки. О бренности.

    В последний уикэнд августа мы праздновали прощание с летом. Сначала это происходило на чьём-то участке. Потом, когда мы подросли, нас, естественно, потянуло в лес, в ближайшую рощу. Там, на полянке рядом с кострищем, был сооружён навес, скамеечка под ним и столик напротив. Кому не хватало места на скамеечке, сидели на постепенно притащенных ящиках из поселкового магазина.
    На следующее лето этот навес показался слишком убогим. Да и потрепали его, конечно, погода и случайные туристы. Сделали неподалёку новый навес, попросторнее, и стали называть его уже «шалашом». Хотя полноценным шалашом он, конечно, не был – так, небольшое  укрытие от дождя. Впрочем, мы собирались там почти каждый день на протяжении всех летних месяцев. Тогда была в ходу игра в шарады: один человек пытался жестами показать своей команде фразу, задуманную другой командой. Был выработан язык жестов: «звуковое соответствие», «первая буква слова», «синоним» и т.п. Появились и свои чемпионы, точнее, пары чемпионов. Мы с Лёшкой, например, хорошо чувствовали друг друга и, бывало, угадывали нужное слово как бы по наитию. Состояли, так сказать, в телепатической связи. Особым шиком считалось, чтобы фраза была в рифму. Помню некоторые: «у английской королевы две ноги и обе левых», «французская принцесса страдала от абсцесса», «кит в зелёном кителе красив и офигителен»… Иногда пили – сухач и портвейн. И денег было немного, и основной кайф возникал совсем ещё не от вина…
    Однако настал год, когда почувствовалось: пора! Мы с Лёшкой, почти не сговариваясь, выбрали новое место и начали копать яму для столба под стол и ямы для стенных балок, дополнявших естественные, природные балки (полянка, которую мы выбрали, была окружена липами) Чуть попозже к нам присоединились и другие. Нужные столбы для балок были где-то украдены. Так же были украдены и потребные доски (ну, не на той, так на другой даче всегда шёл перманентный ремонт; материалы, стало быть, присутствовали)
    Мы работали три дня, отвлекаясь только на быстрое купанье! Мы сделали в центре пятиугольный огромный стол, крепивший на столбе, который мы врыли на метр в землю. Мы сплели из веток орешника плотные стены. Мы навесили крышу – в основном, из того же орешника. На скамейках, прибитых к балкам по стенам, сидя, как позже выяснилось, свободно помещалось 16 человек (лёжа – четыре пары) Особой гордостью Лёшки была потолочная балка, которая держалась без гвоздей, распирая сама себя, – он на ней подтягивался, демонстрируя прочность конструкции (мы собирались делать и чердак, но потом как-то остыли; балка, впрочем, осталась надолго) Моей специальной гордостью была звукоулавливательная стенка, которую я соорудил из того же многострадального орешника на пути к привычной тропинке на речку. Дело в том, что новый шалаш стоял от неё довольно близко, но был совершенно не виден, а стал и совершенно не слышен случайному прохожему. Для посвящённых – надо было углубляться в рощу, идя по канавке, которая и приводила прямо к шалашу. Конечно, был сооружён постоянный мангал…
    Этот день прощания с летом мы вспоминали потом долго. Пили уже (по крайней мере, мужская половина) водку, ели, в частности, печёные на костре баклажаны. У Лёшки на следующий день случилось расстройство желудка. «От баклажанов!» - решили мы единогласно. Впрочем, делали, конечно, и шашлык (просто я с юности был равнодушен к этому блюду, поэтому оно и не запомнилось) По дороге обратно Володька в темноте переехал на велосипеде упавшего Сашку прямо по животу. Наутро даже синяков не обнаружили…
    Этот шалаш продержался довольно долго, лет десять. Только облетели в первую же зиму засохшие листья с веток орешника, но щели в стенах стали от этого не намного больше – мы вплетали ветки очень плотно.
    А лет через десять кто-то из набредших на шалаш (конечно, из чужаков) неизвестно зачем прожёг в центре стола огромную дыру. И началось! Первой сломалась, помнится, звукоуловительная стенка. Её просто разобрали и, видимо, сожгли. Затем доломали стол, покорёжили пристенные лавки. Потом, уж совсем неизвестно – зачем, разломали крышу и разнесли мангал…
    Когда я, после большого перерыва приехал на дачу, я обнаружил на месте шалаша только лысую, ещё не заросшую как следует травой, полянку, яму на месте кострища, тоже ещё не до конца заросшую. Самого шалаша уже не было – ни стен, ни крыши, ни балки, державшейся без гвоздей, – ничего. Кто-то вырыл и, наверное, сжёг даже столб для стола, потратив немалые усилия и проявив недюжинную упёртость. Да и место это явно уже не использовалось пришлыми для привала и отдыха. Они, очевидно, нашли другие места.
    Бренность человеческого существования (особенно что касается сооружений из дерева) была проявлена так зримо и грубо, что невольно защекотало в носу…
    Да, а шалаш мы строили, когда небо ещё вовсю казалось синим. Это гораздо позже я понял, что в наших широтах небо синим не бывает – разве что оно не надолго темнеет перед большой грозой. В наших широтах небо голубое. От силы – тёмно-голубое. Как правило, серо-голубое. Синее оно только в сказках. Ну, может, ещё где в тропиках. Не знаю, не бывал.