#1

- Верить бесполезно, он всё равно уйдёт. - Тима нервно помял в руке сигарету и всё-таки закурил, щёлкнув серебристой зажигалкой.
Дашка сидела бледная, глаза её как-то потухли, она почти не дышала...похолодевшая от нервоза рука сжимала пальцы лежащего перед ней на кушетке Димы.
- Это ты...виноват...что он уходит...-прошипела она, всё так же рассматривая стену. Разумеется, обращалась она к Тимке, ибо Дмитрий не мог её слышать, так как находился в коме уже третью неделю.
Тима нервно стряхнул пепел на пол, после чего покосился на уловитель дыма на потолке и выбросил сигарету в окно, негромко с сожалением фыркнув. Даша снова молчала, только теперь её выплаканные, пустые и тёмные как беззвёздная ночь, глаза изучали не стену, а спокойное, неподвижное лицо Димы. а тот лежал точно так же, как иминуту, как и две недели уже. после той аварии...
это произошло, как и водится, по глупости. Тимофей Зорянский, он же Тимка, двадцатичетырёхлетний оператор какой-то неведомой фигни, что-то напутал в рассчётах и подал слишком много какого-то воспламеняющегося газа в цех обработки каких-то сверхсекретных деталей. тем временем Дмитрий Борзов, ныне лежащий в коме, как раз болтал по запрещённому впринципе на производстве мобильному телефону со своей девушкой, Дарьей Игоревой. И всё бы ничего, да находился он, по несчастливой случайности, как раз в помещении обработки этих самых несчастных суперсекретных деталей. надышался. а если бы не отвлекался от работы - заметил бы неладное и быстро вышел бы из помещения, датчики во всю орали о пресыщении воздуха сиим газом.
И вот теперь, две недели спустя, все трое находились в этой грёбаной комнате. Одного отмазали адвокаты, за второго боролись врачи, третья уничтожала пачками седативные препараты. И что делать со всем этим, по закону подлости, мог знать только Димка. Но он никому ничего сказать не мог.
- Молодые люди, покиньте палату, пожалуйста. Сейчас придёт врач, он должен провести осмотр больного...да и вообще, Борзову нужно отдохнуть.
Тима осторожно обнял Дашу за плечи и приподнял со стула, она бесстрастно отпустила руку Димы и пошла к выходу, ведомая Зорянским. Они покинули палату, спустя два часа нахождения там. тикает какая-то писклявая штуковина у изголовья кушетки, ершится молоденькая медсестра, заменяя капельницу, седоватый, с аккуратной бородкой врач идёт навстречу ребятам, поправляет очки и проходит в палату, пока они движутся к выходу из клиники. лифт, входные двери...маршрут прост, как всегда.

прошли сутки. Та же палата, та же тикающая штука у изголовья, та же измождённая Даша и тот же Тимка. Сигарета, правда, уже другая. но судьба у неё - та же. в окно.
- Даш...он не вернётся... - с дрожью в голосе произносит Тима, придвигая второй стул к стулу девушки. После чего, сев рядом с ней, он пытается осторожно обнять её, но она брезгливо скидывает со своего плеча его руку.
- этой рукой ты нажал ту грёбаную кнопку, которая сделала его таким?..
- не кнопку а рычаг... - машинально поправил Зорянский.
- да какая разница! - прервав его, прокричала девушка. вскочив со стула, она совсего размаху влепила Тимофею пощёчину. На несколько секунд оба застыли в ступоре, она - тяжело дыша, в метре от кушетки, и он, держась на щеку, едва сдерживая слёзы бессильной обиды на самого себя, и лишь на третий печальный тик электронного воплощения Димкиного пульса Дашка сбежала, просто выскочила из палаты, едва не сбив с ног всю ту же рыженькую медсестричку Светку, которая едва успела спасти пробирки на своём подносе. Тима стал со стула и молча вышел из палаты...из клиники...споконым, мерным шагом абсолютно несчастного человека.

Ещё неделя. Кушетка вдругой части палаты Димы.Тима запускает руки под блузку Даши, едва не срывая пуговицы, она в свою очередь пытается растегнуть его ширинку. поцелуи, полные безысходности и страсти одновременно.Она ерошит выцвевшие рыжие волосы на его макушке, он покрывает поцелуями её шею. тикает пульс. за дверями бегают медсёстры, врачи, посетители и пациенты. в больнице кипит жизнь. он вошёл резко, зажав Даше рот - всё было грубо и просто, бездумно, безумно. через сорок минут они уже меланхолично одевались,пытаясь отдышаться. Её душили слёзы. Его - совесть. Он сжал её руку, но она отдёрнула её. И молча, твёрдым шагом покинула клинику, так и не обернувшись. Он ушёл пятью минутами позже.
тикает электронный пульс. Светлана меняет Димке капельницу.

Ещё два месяца. никаких изменений. они больше не сталкивались в палате, приходили через день. чтобы не видеть друг друга. Но однажды он не выдержал, однажды Тимка пришёл послушать тиканье Димкиного сердца в Дашин день.
Даша сидела возле Борзова, держа его за руку и пустым взглядом сверля пустоту.
- Как ты?.. - тихо спросил Тима, боясь приближаться.
Она молча встала и ушла. Он не стал её догонять.

Ещё три дня. Палата, трещат медсёстры на ресепшн, какого-то дедка двое внуков везут на коляске в палату, дедок улыбается, хитро поглядывает на молоденьких медсестричек и посасывает сухую баранку с маком. Тима сидит в углу палаты, скрестив руки на груди. Чудом донёсся до него обрывок разговора медсестёр:
- Беременная? и с передозом? неужели, жить так в тягость стало? Хоть бы ребёнка пожалела...
Почему-то понял Тима, кто была эта беременная.
Она через минуту стояла на пороге палаты. Тикал электронный пульс. под глазами Дашки темнели круги, она осунулась и ещё больше побледнела. Не говоря ни слова, девушка направилась к Димке и едва не выдернула капельницу - Тима в последниймомент схватил её за руку.
- Не надо...ты же убьёшь его...
- Отпусти меня! - она визжала и извивалась, но парень крепко держал её, мешая дотянуться до заветного проводка капельницы, до трубочки, которая дышала вместо Борзова. Внезапно девушка обмякла и разрыдалась. Зорянский ослабил хватку и аккуратно обнял её.
- Тима...то, что было...тогда...Тима, я беременна...
...Дима открыл глаза, жадно хватая солнечный свет светло-голубыми радужками...какие-то приборы что-то протикали, и через несколько секунд седоватый и бородатый врач, как и Светочка, уже были возле Димы. Они суетились вокруг него, не желая верить в то, что только что произошло. В глазах Даши застыл шок, лицо Тимы вытянулось от радости, удивления и страха...а Дима просто прошептал:
- Дашенька, любимая...ты даже не представляешь, как это здорово, видеть..