КОВЧЕГ. ПЕРВЫЙ ГЕОРГИЙ.

                                ДМИТРИЙ ВОРОПАЙ
                           
                         КОВЧЕГ                                                                                                                                                                                                      
                                                                                                                                                                                                                     

                                                                                                                                               ЛЕТО 1915                                  ПЕРВЫЙ ГЕОРГИЙ

                                                                 

      Поручик  дремал, прислонившись к стене окопа. Ему было тепло, спокойно и уютно; как только бывает дома в в воскресное утро. Казалось, он даже ощущает запах кофе исходящий из кухни и слышит легкое позвякивание посуды. Но это была не посуда... Это канониры возились у орудий. И кофе тоже пахло... Вдруг ему послышался какой-то знакомый рокот, как -будто густо далеко-далеко шла гроза. Он открыл один глаз, затем второй, сдвинул фуражку на затылок и посмотрел вверх.
      Небо было чистое и приветливое. Что-то не так. И вдруг прогремел гром. И совсем рядом, оглушительно и больно вздрогнула земля. В прозрачно-голубое небо поднялись черные размашистые кроны. Сразу все пришло в движение, запахло паленным. Наверное, яичница подгорела. Похоже воскресный завтрак отменяется. Еще, не до конца проснувшись, резко поднялся на ноги. Посмотрел на запад. Прямо под их высоткой - окопы. Дальше -линия колючки. За ней - нейтральная полоса. А вдали  (чуть припудрена утренней дымкой) находилась линия противника. Слева пригорки, справа лесок. Все как обычно, но что-то все-таки не так. Появилось несколько новых воронок  (еще дымятся),  да наша бравая пехота явно активизировалась. И вдруг снова этот далекий громовой раскат.
      -Все в укрытие! Быстро!
      Только присел и снова этот жуткий грохот, толчок в ноги и куча земли на голову. Надо подняться. Встал чтобы оглядеться: справа по флангу две трехдюймовки стоят целые, расчетов не видно. Молодцы - успели прыгнуть в окоп. Слева третье орудие - целое. И под ним кто-то притаился, ухватившись рукой за колесо, как за спасательный круг.
      - Быстро в окоп, дурак!
      С запада снова рокот - нырнуть в траншею... На этот раз тряхнуло так, что аж от земли оторвало. Поручик вцепился в нее всеми конечностями, как в любимую, опасаясь, что уйдет насовсем. И присыпало,  пришлось откапываться. Выплевывая остатки завтрака, поручик поднялся... Сначала на локти. Голова была как пустое ведро, в которое бросили горсть морских камешков. И теперь с каждым движением они перекатываются по нему, издавая неприятные звуки и жуткую боль.
     С огромным трудом удалось подняться, и, цепляясь за края окопа, повернуть себя сначало влево... Там он увидел перевернутый лафет орудия. Утопающего видно не было. Затем удалось повернуть свое тело на правый фланг. Слава Богу - оба орудия на месте. Возле окопа с тыла лежал солдат, уткнувшись лицом в землю. Как-будто что-то хотел там разглядеть. Дотянувшись до него и ухватив обеими руками за шиворот, втянул в окоп. Тот, как кукла, завалился на бок, нелепо скрестив ноги. Ладно, некогда...
      Цепляясь за края траншеи, как за поручни, офицер перешагнул через тело и побрел к уцелевшим орудиям. На руках осталось что-то теплое и липкое. По пути попались несколько перепуганных солдат, и пришлось указывать им направление пинками. На помощь пришел унтер. Молодец старик! Хоть и в годах, и служит у нас недавно, а дело свое знает. Уважаю.
      Обстрел прекратился. Добрались до уцелевших орудий. Там был прапорщик и второй унтер, молодой. Надо понять, что происходит. Чего нам еще ждать от австрияков? Потихоньку пришли в себя. Прапорщик с биноклем в руках все время жестами указывал вправо, туда где лесок. Взял бинокль - посмотрел. Ма-ать, твою дивизию! Кавалерия! Да еще кто! Мадьярские гусары! Этих только подпусти - в капусту изрубят и фамилию не спросят. А шуруют, гады, прямо к месту, где высотка пониже. А там кроме заграждения из колючей проволоки, да траншеи с пехотой и нет боле ничего... Что им пехота - перемахнут через нее и у нас на фланге. Ну, полковник Х...ский! Ну, фортификатор хренов! Буду жив - выскажу лично.
      -Приказываю!!! Орудия оттащить назад и развернуть вдоль по флангу возможного продвижения врага.- Во сказал - аж самому приятно. А другого пути у них нет. На высотку с фронта им никак не выскочить. Сказано - сделано. -Взяли братцы!- И сам впрягся. Хорошо, что дождя давно не было, а то  врядли бы управились.
       Гусары несколько задержались у ограждений. По ним как-то робко покрякал пулемет, не причинив в общем особого вреда.. Зато через окопы (как впрочем и ожидалось) они перелетели как на крыльях. Одно слово - "эскадрон гусар летучих". Выглядели они и вправду по птичьи. Синие панталоны, зеленые жакеты, и даже перья были, на немыслимой формы головных уборах. Все вышиты галунами с какими-то кисточками и чуть ли не бантиками. Форменные попугаи.
      Первый залп из двух орудий, картечью, был произведен сажень за 200 до цели. Передние ряды смялись. Второй залп не заставил себя ждать. Третий залп. Четвертый. Картечь просто рвала их на куски, калеча и убивая все, что попадалось на пути. Пятый залп был, наверное, уже лишним, но канониры сделали его в пылу боя, уже не в силах остановиться, как машины смерти. Поручик дал отбой...
      Когда развеялся пороховой дым, все увидели плоды рук своих. То, что несколько мгновений тому назад было ярким и блестящим, неудержимо неслось в едином порыве - превратилось в жалкую раздавленную гусеницу, невнятно копошащуюся в собственных кишках.
       Поручик пошатнувшись сделал несколько шагов в сторону и трясущейся рукой нащупал кобуру. Вынув револьвер он поднес его к голове... Крепкая рука перехватила его кисть, другая отняла наган.. Офицер обернулся - это был старый унтер.
     - Не надо, сынок, бывает.
                                                                                   
(Продолжение следует)