Браслет-4. 09. Обвинение

Она ворвалась, будто фурия. Оттолкнула меня локтем, быстрым и решительным шагом прошла извилистый коридор, даже не обратив никакого внимания на попавшегося ей по дороге и оторопевшего от неожиданности Пашку, и остановилась только на пороге мастерской.
- Ну? И где он? - Настя метнула через плечо требовательный взгляд.
- Кто? - изумился я, аккуратно прикрывая многострадальную входную дверь. Она едва не сорвала её с петель, лишь только замок щёлкнул в ответ на требовательный стук.
- Дед! - с вызовом произнесла она.
Только теперь я разглядел её, мягко говоря, непрезентабельный вид. Одежда на ней была разорвана в нескольких местах и вся она выглядела так, будто основательно извалялась в муке. Лицо "украшали" грязные разводы.
Я медленно приподнял плечи, удивлённо её разглядывая:
- Понятия не имею...
- Что смотришь? - с неожиданной слезой в голосе обозлилась она. - Твоя работа?
Я выпал в осадок:
- Ты... о чём?
- Да вот об этом! - она раздражённо хлопнула руками по бокам распахнувшейся шубки, подняв при этом тучу пыли.
Вжавшийся в стенку неподалёку от неё оцепеневший Пашка неожиданно чихнул.
Настя неприязненно покосилась на него, мол, "а... и ты здесь...", и вновь принялась пилить меня:
- Чего ты строишь из себя невинную овечку? Хочешь сказать, ты здесь ни при чём?
- Да нет, вроде... - на всякий случай пробормотал я. - А что стряслось-то?
- Ха! И он ещё спрашивает! - Она опять хлопнула себя по бокам и обратилась к безмолвному свидетелю: - Я - как? На дуру похожа?
Пашка жалобно оглянулся на меня и, не ощутив должной поддержки, неубедительно проблеял:
- Н-нет...
Я взбрыкнул, теряя терпение:
- Да что случилось-то? По делу говори!
Она опять взяла Пашку в союзники:
- Видал? Артист, да и только! - И тут же вызверилась в мою сторону: - Дом кто взорвал?! А?! Думаешь, браслет получил, можно пакостить безнаказанно?
Лицо моё вытянулось:
- Дом? Какой ещё дом?
- Тот самый! В котором ты сегодня ночь провёл!
Запоздало осознав, что сморозила двусмысленность, она сильно покраснела и ещё больше разозлилась:
- Может, скажешь, кому ещё такое под силу? Мне - нет. Может, ему? - она с вывертом указала на Пашку. - Сильно сомневаюсь! Деду оно тоже не надо! Кстати, где он? В развалинах я его не нашла! Думаешь, отчего у меня такой вид?
- Да о чём ты говоришь?! - вырвалось у меня в крайней степени удивления. - Какой дом?! Какие развалины?!
Она бешено сверкнула глазами и, пройдя в комнату, поскольку вся эта милая беседа так и происходила на её пороге, упала в кресло.
Послышались сдержанные рыдания.
Я вообще впал в ступор.
- Ну, робяты! - нервно хыгыкнул Пашка. - У вас и развлечения!.. Вовчик, - зашептал он, склонясь к моему уху, - вы уж тут как-нибудь без меня разбирайтесь, ага? А я, эт-самое... я пойду...  Дела у меня! - громко оповестил он, вскидывая руки в притворном ужасе и направляясь к двери. - Мне же ещё и Наташку надо порадовать: как-никак, эт-самое... - Он выразительно похлопал себя по ляжке и, пока я стоял каменным столбом, потихоньку выскользнул за дверь.
Клацнувший замок как-то сразу привёл меня в чувство.
И тут я невероятно возбудился!
Это же она! Это же Настя! Ко мне пришла! Сама! Не об этом ли я мечтал всё утро?!
И ничего придумывать не надо, чтобы как-то вернуть её!
Правда... обвинения какие-то странные бросает...
Ну, да ничего! Щас разберёмся!
И я ринулся в бой.
В результате получасовой и довольно бестолковой беседы, обильно перемежаемой незаслуженными обвинениями во всех смертных грехах, выяснилась более-менее внятная картина. Не скажу, что мне стали понятны причины произошедшего, но последовательность событий я для себя уяснил.
После того, как я в прострации покинул их квартиру, Настя, жутко разочарованная моим вероломным предательством, не захотела больше никого видеть и уединилась в своей комнате. Пообещав себе непременно и страшно отомстить обидчику, то есть, мне, она незаметно задремала.
Очнулась она от страшного грохота и невесть откуда взявшегося ощущения падения. Дышать сразу стало нечем от обилия клубящейся пыли. Она моментально проникла во все мыслимые поры организма, что даже и завизжать-то от страха Настя оказалась не в состоянии - зашлась в удушливом кашле. И в этом жутком грохочущем кошмаре один только диван, в обивку которого мёртвой хваткой вцепилась Настя, проявил признаки разумного поведения. Иначе не скажешь. Спотыкаясь о выступающие отовсюду обломки бетонных перекрытий, он, чётко сохраняя горизонтальное положение, чудесным образом спланировал, а, вернее сказать, сполз по тому крошеву, что осталось от перекрытий подъезда с высоты третьего этажа и, с разгону проскрежетав обломанными ножками по прилегающей к дому территории, остановился, едва не врезавшись в ствол дерева, растущего неподалёку от входа в бывший подъезд.
Все эти подробности она уже потом разглядела, а пока сидела в оцепенении верхом на своём избавителе и, натужно кашляя, судорожно пыталась глотнуть чистого воздуха.
К счастью, ветер быстро разметал облака пыли, что застилали место катастрофы и вскоре уже можно было рассмотреть ужасающие подробности.
Неведомая сила разворотила добрую половину пятиэтажки. Из четырёх подъездов уцелели только два.
Народу набежало - видимо-невидимо! Крики, стоны, плач! Даже иногда - истерический смех, который слушался сейчас особенно дико.
- Газ у кого-то взорвался! Газ! - слышались отовсюду досужии версии.
До оцепеневшего сознания Насти не сразу дошло, что люди обращаются к ней:
- Девушка, вы как себя чувствуете?
Слышались то ли сочувствующие, то ли осуждающие голоса:
- Смотри-ка: повезло девахе! Никто не спасся, только она!
Действительно, день был выходной, трудовой люд мирно посапывал в своих кроватях, когда грянула беда.
Ну, насчёт "никто" было не совсем точно. Кое-кто в эти ранние часы, всё-таки, совершенно случайно оказался вне дома. Каждый по своим поводам. Кто вышел покурить, кто решил просто прогуляться, а то и устроить пробежку. Это их и спасло. А остальные - все оказались под завалами.
Своими силами особо активные из набежавшего люда стали рыскать в развалинах в поисках выживших. Эти попытки, конечно, возымели минимальный результат.
Уже подъехали машины скорой помощи, следом за ними подогнали тяжёлую технику, а Настя всё так же сидела, застывшим взглядом уставившись на то, что не так давно было её домом. И только тогда до неё стал постепенно доходить страшный смысл произошедшего лично для неё: деда рядом не было! Его не было и среди сновавшего вокруг народа. Это могло означать только одно: он похоронен под обломками дома!
Глаза её округлились, она вдруг страшно закричала и, не помня себя, бросилась к завалам.
Но что могла она, молодая хрупкая девчушка, сделать там, где и дюжим мужикам было не под силу?
Несколько раз чувствительно поранившись о неподатливые глыбы из бетона и кирпича, она вдруг очнулась и вспомнила обо мне. Вернее - о браслете, о его невероятных возможностях.
"Вот кому это под силу!" - прочно поселилась в её воспалённом мозгу одна-единственная мысль. А ноги уже несли её к моему дому. Благо, адрес мой был хорошо ей известен.
По дороге эта мысль незаметно трансформировалась у неё в чудовищное предположение, что эту катастрофу устроил именно я, и устроил намеренно! Предположение, подкреплённое недавно нанесённой обидой, быстро превратилось в уверенность, а потому ко мне она ворвалась, уже горя жаждой мщения, чему и стали свидетелями мы с Пашкой.
- Как ты могла такое подумать! - ужаснулся я. - Плохо же ты меня знаешь!
- Да я тебя, как оказалось, вообще не знаю! - с горечью произнесла она. - Особенно, после этих твоих...
- Да ладно тебе! - с досадой перебил я её. - Забудь. Это всё были только глюки.
- "Глюки"... Как же! - чему-то усмехнулась она, отводя глаза в сторону. И тут же вывернула "шубу": - Но ведь это ж были именно твои глюки! Так что даже не надейся, - хмуро пообещала она, - я тебе этого точно никогда не забуду... 
- Ну... - вздохнул я. - И на том спасибо... -  И решительно встряхнул головой: - А теперь - давай-ка на время оставим свои обиды и начнём действовать. Возможно, ситуацию ещё как-то можно выправить. Там уж, наверное, мужики докопались до чего-нибудь... Пока ты мне тут уголовное дело шьёшь...
Настя независимо фыркнула, но промолчала.
Экран рассёк мастерскую напополам, высветив площадку перед Настиным домом..
Так вот что это было за землетрясение!
Зрелище смотрелось, конечно, ужасно. Гора бетонных обломков вперемешку с фрагментами кирпичной кладки никакого повода для оптимизма не давала. То, что было совсем недавно стандартного вида пятиэтажкой теперь мне живо напомнило руины, в которые когда-то стараниями бородатых мальчиков с безумными глазами был превращён мой дом. Да и не только он. Всё вокруг уже когда-то видели мы с Настей в таком вот исполнении.
Гм-гм... "Видели". Как же!.. С Настей. Да только не с этой.
Да и впрямь ли видели? Как говорится, не верь глазам своим. А чьим тогда верить?
Ладно. Хватит заниматься самокопанием. Делом надо заниматься.
Дабы сузить площадь поисков, я сходу озадачил Сезама, насмешливое внимание которого постоянно чудилось мне во время беседы с Настей и не позволяло дать полную волю обуревавшим чувствам. Чтобы лишний раз не травмировать психику девушки, вопрос ему я задал мысленно:
- Подскажи-ка, друг любезный, где нам в этих развалах искать Никодима? И вообще, жив ли он? Ты его чуешь или как?
Ответ его меня несколько озадачил:
- Его здесь нет.
- Как это "нет"? - воскликнул я уже вслух. - Нюх, что ль, потерял?
- Обижаешь, - прозвучало в голове.
Настя с подозрением уставилась на меня:
- Что это было?
- Извини, - покривился я с досадой. - Вырвалось.
Она понимающе усмехнулась:
- С браслетом говорил?
- Дык, смасшедший жа! - попытался я отделаться шуткой. - Чего с меня брать-то?
Но она клещом вцепилась:
- Не ври! Что он тебе ответил?
- Кто? Да ведь он же не умеет...
- Брось! - фыркнула она. - Видела я, как он "не умеет".
"У, милая, - так и хотелось мне сказать. - Ты ещё не всё видела... Он тут мне такое выкомаривал..."
В тот момент я как-то подзабыл о её не совсем обычных способностях, приобретённых в общении с браслетом. И, пожимая плечами, выдавил из себя совсем другое:
- Ну... Дык эт-та... Нету его, говорит...
- Как "нету"? - испуганно ахнула она.
- Да нет... Не в том смысле... - поморщился я. - Вот здесь, под завалами его нет.
- Странно... - как-то разом обмякла она. - А где же он тогда?
- Не знаю...
- Ну так спроси!
Я покосился на неё:
- Думаешь, он знает?
- Должен!
Я спросил. И получил какой-то странный ответ.
- Ну? - нетерпеливо дёрнула она меня за рукав.
- Он сказал: "Табук", - пожал я плечами. - Я не знаю, что это?
- Зато знаю я, - вздохнула она и устало покачала головой: - Опять этот змей подколодный...
- Кто?
- Да Хахи этот. Как же оно мне всё...
Я насторожился:
- "Хахи"? Это слово я уже сегодня слышал...
- Это не слово, - мрачно покачала она головой. - Это имя.
- Ну да, ну да. Какой-то там офигительно Великий.
С непонятным выражением лица она покосилась на меня:
- Так липеры уже были у тебя?
- Кто?
- Ну... - замялась она. - Тощие такие. Будто растения. Гонцы, короче.
- Гонцы? Ну да, были... А как ты их назвала?
- Липеры. И чего они от тебя хотели?
- Дак это... В гости звали. На приём к этому Хахи.
Она досадливо цыкнула:
- Вот неймётся! Уже пронюхали.