ЖАСМИН. Часть 3. Главы 1,2 и 3.

девочке, рванулась к обрыву. Но, будучи стреноженной, Жасмин тут же повалилась на траву и встать самостоятельно уже не смогла. Теперь она лежала на боку и, высоко подняв голову, отчаянно кричала…
Не трудно догадаться, что было потом. Горе отцу, горе деду и безутешное горе двум матерям – человеческой и лошадиной. Митрофан не рассказывал об этом. Вспомнил только, что его несчастная Жасмин несколько суток стояла камнем над обрывом и с надеждой вглядывалась в бурлящие воды горной реки. А потом она пропала. Митрофан нашёл её в километре от дома вниз по реке. Понурив голову, словно мрачная тень, она безучастная ко всему, медленно брела всё дальше и дальше. Животное не стало сопротивляться, когда он догнал её, и покорно вернулась в загон.
Но потом Жасмин начала всё чаще ломать загон и убегать. Однако, возвращалась она или в тот же день, или на следующий сама.. Митрофан понял, что она ищет жеребёнка и девочку. И он понял, что ничего не сможет с этим поделать. Поэтому и перестал запирать Жасмин в загоне.
Через пару недель к Митрофану начали приходить люди из соседних хозяйств. Они жаловались, что кобыла заходит в их дворы и заглядывает в окна детских спален. Некоторые дети пугаются. Митрофан пытался успокоить соседей. Объяснял, что после трагедии Жасмин стала уходить из дома, а он ничего не может с этим поделать. Уверял соседей, что лошадь не причинит никому вреда. Многие понимали и не настаивали на принятии каких-либо мер к животному.
И всё это, возможно, постепенно стало бы обычным порядком вещей, но со временем в округе поползли слухи, что белая лошадь заглядывает в окна тех домов, где болеют дети. Так родилась легенда о Белой лошади-призраке, предвестнике горя в доме, связанного со здоровьем и жизнью детей.  Говорили, мол, если  Белая лошадь заглянет в окно детской спальни, обязательно жди в этом доме трагедии. Легенда обрастала своими подробностями, и очень скоро в неё уже верили практически все. Понятно, что долго с подобным явлением соседи мириться не хотели и однажды потребовали, чтобы Митрофан либо убрал свою лошадь, либо сам убирался вместе с ней. И тут Митрофан, добрая душа, совершил роковую ошибку. Взял ружьё и на глазах у соседей увёл Жасмин далеко в горы. Добравшись до самого дальнего хозяйства, где о лошади-призраке ничего не слышали, продал несчастную  за бесценок. Соседям же сказал, что больше кобылица не будет их беспокоить, т.к. он избавился от неё раз и навсегда. Соседи поняли его сообщение именно так, как и рассчитывал Митрофан. Обезумевший от тяжёлого горя мужик просто убил свою лошадь, от которой и пользы-то уже в хозяйстве никакой быть не могло.
Но не прошло и месяца, как однажды ночью Митрофана разбудил сильный стук в дверь. Открыв, он увидел на пороге соседских мужиков с фонарями. Они набросились на Митрофана с криками, требуя убираться из этих мест, т.к. пока он будет там оставаться, призрак Белой лошади будет преследовать и губить их детей. Теперь-то, веря, что Митрофан лошадь свою убил, любой мог поверить, что к ним в хозяйства начал приходить именно её призрак, чтобы мстить. Митрофан понял, что Жасмин сбежала от нового хозяина и снова бродит где-то рядом в надежде найти девочку и рядом с ней своего жеребёнка, наводя ужас на людей.
Что оставалось делать бедолаге? Кое-как наспех продав соседу дом и хозяйство, он погрузил свои пожитки на телегу и поехал в нашу область. Вернуться к дочери он не мог. А в наших местах он, оказалось, воевал и даже участвовал в освобождении от фашистов моего родного города и именно этой деревни, где мы теперь гостили. Вот и решил Митрофан тихо здесь поселиться
Каким же было его удивление, когда одним поздним вечером на одной из просёлочных дорог он заметил вдалеке бредущую за его телегой уже какое-то время лошадь. Митрофан сразу узнал свою Жасмин. Он обрадовался, что лошадь ещё жива. Что-то всё же родное было в ней для одинокого старика. Горе крепко связало их. Митрофан решил, что на новом месте и в совсем других условиях Жасмин, вероятнее всего, сможет успокоиться и жить рядом с ним.
После всех событий в Закарпатье Митрофан начал сторониться людей. Поэтому и построил себе небольшой домик в лесу, где хотел уже доживать свой век. Скоро обзавёлся скромным хозяйством и жил тихой замкнутой жизнью.
Первое время Жасмин была неотлучно рядом. Митрофан перестал треножить её на выпасах. Ему уже казалось, что прошлое уходило всё дальше и дальше , и ничего здесь не будет напоминать о том, что так хотелось забыть.
А потом в какой-то момент всё началось сначала. Жасмин убегала и не возвращалась домой по два-три дня. Бывало, приходила с заметными ссадинами на боках. Митрофан понимал – били её люди.
—Так запирал бы её в сарае, дед. – сказал Игорь.
—А я и запирал. Но она тогда начинала так плакать и проситься, что сердце моё не могло этого стерпеть. Я, бывало, и кричал на неё, гнал её прочь. Бывало, кричу, а у самого, дурака старого, слёзы по щекам текут. Подойдёт она и лижет мне лицо, успокаивает, лащится. И у самой из глаз слёзы, что горошины, падают. Вот так стоим мы с ней и плачем. И я прошу у неё прощения за тех людей, которым никогда не понять её материнского горя. Я говорю с ней, и сердце моё согревается. Да ничего ведь плохого она людям не делает. Моя Жасмин каким-то своим особым образом чувствует ту материнскую тревогу и печаль, которую она сама носит в своём большом лошадином сердце долгие годы. Вот и идёт глупая туда, к людям, чтобы сострадать рядом, чтобы может, поддержать, утешить как-то или как-то, может, предупредить о какой опасности. И часто получает по своим бокам от тех же людей то палками, то граблями, не понимая, почему её бьют и зачем гонят отовсюду.
—Так что же это выходит, что моим сестрёнкам твоя Жасмин путь к тому проклятому провалу умышленно своим телом преграждала, а не просто упрямилась? – предположил Игорь.
—Ну, видно, что так и выходит, — ответил дед Митяй и тяжело вздохнул.
—Дед, так что же ты людям не рассказывал правды, а? – спросил Сергей.
—Людям? Боюсь, сынок, не поймут нас с Жасмин люди, не поверят. Боюсь, прогонят опять и отсюда. А куда нам идти? Идти нам больше некуда.  Да мы и здесь чужие.
   
 
 
 
 
   
                              Глава 3
                   » …не убивайте её».
Какое-то время мы ехали молча. Тяжёлый отпечаток в душе каждого из нас оставил рассказ старика.
Чуть за полночь телега остановилась возле дома Степана. Возле ворот стояли Лиля и Елизавета. Похоже, они ждали нас здесь уже какое-то время, переживали. Увидев нас сидящими в телеге, очень удивились такой неожиданности. Я пообещал Лиле, что позже кое-что расскажу. Елизавета быстро увела Сергея в дом. Игорь предложил деду Митяю тоже пройти в дом и остаться до утра, но тот наотрез отказался. Мы искренне поблагодарили старика за помощь.
—Да чего там благодарить, — прохрипел Митрофан. – Ты это, слышишь, Игорь, не переживай. Всё будет в порядке Доктор твой, видно, человек хороший. Ну, будьте все здоровы.
Старик отвернулся и уже, было, собрался тронуться в обратный путь, но вдруг кашлянул, обернулся, посмотрел на нас внимательно и сказал:
—Слышите, я, это…  Ну, в общем, если моя вдруг под ваши окна забредёт, не убивайте её. Жалко мне глупую.
Скрипнули колёса телеги, и скоро ночь поглотила нашего случайного спасителя, будто никогда и не было его вовсе.
Мы вошли в дом. Все были в детской спальне. Все, кроме Степана, которого Светлана, убедив, что сын скоро привезёт доктора, уложила в постель.
Сергей внимательно осмотрел Маришку, послушал лёгкие, сделал ей укол и подробно объяснил Елизавете, как нужно продолжить лечение дома. Он не обнаружил никакой необходимости госпитализировать девочку.
Мы решили не ложиться, пока у Маришки не спадёт высокая температура. Только Сергея Елизавета уговорила лечь немного поспать, т.к. ему рано утром необходимо было ехать в больницу. Да и Тамара Михайловна уже активно дремала в кресле-качалке.  Это была её естественная реакция на любую дозу алкоголя.
Мы с Игорем рассказывали женщинам историю деда Митяя и его Жасмин.
В какой-то момент я отчётливо услышал за окном шорох ветвей большой яблони. Повернул голову на этот звук. За окном было темно и уже тихо.