головой.
- Так знай же, что за свои преступления я был осужден вечно скитаться по морям на «Летучем Голландце». Но твои слезы – это лучший выкуп за спасение моей души. Быть может, там, наверху, они смогут склонить чашу Правосудия в мою пользу, и я получу Божественное прощение. И если ты будешь меня ждать, то я вернусь к тебе.
Мэри опять молча кивнула головой.
Моряки нагрузили шлюпку и столкнули ее в воду. Потом сели в нее и разобрали весла.
- Том!
- Да, капитан.
Том сел в шлюпку и взял весло. Гребцы сделали первый взмах. Вдруг Том вскочил:
- Мэри! Ты любишь меня?!
- Да!!
- Ты будешь ждать меня?!
- Да!!
- Хоть сто лет?!
- Да!!
- Я вернусь, Мэри! Я обязательно вернусь! Хоть через сто лет, но я вернусь!
Становилось все светлее. Гребцы сильнее налегли на весла. Шлюпка пошла быстрее. Мэри посмотрела туда, куда она направлялась и вдруг увидела старинный корабль. Он словно вынырнул из-под воды. Ведь мгновение назад его на этом месте не было… На горизонте показался уже край солнечного диска. Было видно, как на корабле суетится команда и как его мачты одеваются парусами.
Шлюпка подошла к кораблю. Он вздрогнул от порыва утреннего ветра. Полотнища парусов медленно расправлялись. Солнце поднималось все выше. Оно вставало точно за кораблем, так что он постепенно таял в нем…
Мэри долго стояла на берегу, а потом пошла домой.
С тех пор всю свою жизнь каждый год в это день она приходила сюда. Говорят, что она плакала, смотря на проклятое море, отнявшее у нее Любовь. И было этих слез столько, что они закаменели и превратились в прибрежную скалу. Местные жители так и зовут ее «Мэри». Вечно она ждет на берегу возвращения Тома….
Но говорят и другое. В один из ТЕХ дней в Скэнфилд пришел парусник. Странный парусник. Словно он сошел со страниц исторической книги. Мэри была тогда еще жива и, как всегда, стояла на берегу, смотря на море. На паруснике спустили шлюпку, моряки сели в нее и направились к берегу. Но когда шлюпка подошла поближе, один из них вдруг закричал:
- Мэри! Любовь моя, жизнь моя! Я вернулся! Я прощен!
Не выдержало сердце Мэри такого счастья и превратилась она в скалу. А Том… Том стал облаком и иногда приплывает с моря, чтобы обняться со своей возлюбленной.
Да, вечен путь «Голландца» по морям. Но раз в сто лет бывает один день и бывает одна ночь. Раз в сто лет на один день и одну ночь «Голландцу» разрешено зайти в какой-нибудь порт. Сходит тогда команда на берег, косятся на нее местные жители – странно одеты моряки, по-старинному. Да и говорят как-то чудно… А трактирщику все равно кто в трактир пришел, лишь бы платили, да пощедрее.
Садятся моряки за стол, едят мясо и не чувствуют его вкуса, ибо вечные существа не чувствуют вкуса. Пьют моряки ром и не могут напиться, ибо не пьянеют вечные существа. Идут потом моряки к доступным женщинам и не могут ими насладиться, ибо не чувствуют вечные существа женского тепла. Такова плата за бессмертие, такова кара Господня за те убийства, грабежи и насилия, что совершили моряки в своей прежней, земной жизни.
А с рассветом должен «Голландец» покинуть порт, чтобы снова двинуться в свой бесконечный бег по морям...
И будет так до Страшного Суда.
Но если в этот день и в эту ночь кто-то из команды совершит какое-нибудь доброе дело то не станет кара для моряка вечной. Выйдет ей срок. А уж тем более, если полюбит моряка чистая невинная душа. Смилостивится тогда Господь и дарует пропащей душе покой. Взовьется она облаком и полетит по небу, а остальная команда вздохнет, завидуя что ему повезло. Вычеркнут моряка из списка команды, но недолго место пустым остается. Слишком много зла на Земле…
