Гусли-самогуды

  Дороги ведут, ветра дуют, реки текут туда, куда им назначено. Только люди могут идти, куда глаза глядят.
   Это была присказка, а сказка впереди.
Жил в одном селе парнишка-сирота. Родители один за другим ушли в мир  иной да и оставили его на произвол судьбы. Сжалилась соседка,  Митрофановна, взяла в семью. Кормила до шести лет, а потом и говорит:
   - Нечего лодыря гонять! И без тебя тут семеро по лавкам. Пора самому  хлеб-соль добывать! Иди в подпаски. Я уже с пастухом Федотом  договорилась.

   И стал Митька подпаском. Не слишком труд велик: утром собрать коров  да выгнать на пастбище. Весь день с верным другом, псом Полканом,  следить, чтоб не разбежалось стадо. А вечером пригнать коров в село и  развести по дворам. Рос парень, как сорная трава: сам себе хозяин.  Правда, от Федота затрещины получал порой. Но не держал обиды Митька,  напротив,  рад был такому наставнику. Умел пастух из всего на свете  извлечь музыку. Лепил из глины свистульки да обжигал их в печи. Резал из  орешника свирели. Собирал трещотки. Даже гусли мог собрать из еловых,  либо яворовых*  дощечек, да струны звонкие на шпенёчки** натянуть. Вот  этим премудростям он и подпаска своего выучил. Нужно же чем-то день  занять, пока животины бока наедают!
   Рос Митька, а вместе с ним росло его мастерство. Уже все премудрости,  что Федот передал, он освоил. Научился все музыкальные инструменты  делать. Мало того – стал песни напевать под музыку,  да так складно, что  на посиделках девки заслушивались.

   Вот как-то раз сидел подпасок в тенёчке и подбирал новую мелодию на  Федотовых гуслях. Подслушал он её в птичьем пении, в журчании ручейка, в  шуме ветра, что запутался в верхушках деревьев. До коров ли? А пастух в  отлучке был, в соседнем селе. Не боялся он оставлять стадо на Митьку,  вырос уже помощник – шестнадцать годков! И всегда всё спокойно  обходилось. Но в этот раз, как на грех, проворонил подпасок корову! Да  не чью-нибудь, а самого сельского старосты! Подошло время домой стадо  гнать, а Зорьки-то и нет! Перепугался парень, знамо дело. Ведь староста  три шкуры спустит за пропажу, а остальные три – Федот, за то, что  недоглядел. Да делать нечего, нужно в село возвращаться. Как быть? И вот  что Митяй придумал. Пригнал стадо до околицы и бросил: коровы-то этой  дорогой не один год ходят, найдут, чай, дорогу и сами. Про то, что  староста скажет, и размышлять не хотелось. Потому кинулся парень в чащу,  крича на ходу:
   - Зорька! Зорька!

Но молчит лес, не откликается. Вроде всё в округе знал Митька, а тут…  Ступил в сторону с тропки, и вдруг всколыхнулся воздух вокруг него,  опалило жаром, да и схлынуло. Протёр глаза парень – место не знакомое,  никогда тут ходить не доводилось. «Чудно! – думает, - словно и не свой  лес-то!» Приметил Митька сосну высокую, молнией надвое разрубленную, да и  дальше пошёл. Долго ли, коротко – опять та же самая сосна в сумерках  перед ним встаёт. «Вот оно что! Не иначе, Леший меня водит!» Достал из  котомки тряпицу, в которой обед себе брал на пастбище. Не до еды нынче  было: то музыку подбирал, то стадо гнал, теперь вот корову спасать  нужно. Но прежде Лешего задобрить, чтоб не водил по лесу. Вспомнил  Митька обычай: на какую берёзку глаз наткнётся, под ту и класть  гостинцы. Так и сделал: положил под ближайшую яйца варёные, лук, краюшку  хлеба. Да присловье проговорил:
   - Леший-батюшка! Не вели казнить – вели миловать! Пропусти по лесу твоему пройти, пропажу найти!

И словно зашумело в верхах, пробежался ветерок и стих.
Отправился парень дальше. Вышел к болотцу. Сухостоины на нём кривые, во  все стороны гнутся. Слышит – кричит кто-то тоненько, на одном звуке:
   - Ииииииииии…
Оглянулся, пригляделся: бочажины*** все спокойные стоят, а в одной ряска  так и колышется, да мельтешит что-то над ней – не то сучок, не то  коряжина.
Но на корову точно не похоже. А голосок оттуда идёт, да жалобный такой.
   - Что за страдалец там, отзовись! – покликал Митька, а сам уже две  лесины тащит, да поперёк бочажины мостит. Дополз осторожно, потянул за  сучок, да и вытащил на твёрдую землю чудо несусветное. Фигурка щуплая,  космы, словно солома мокрая, обвисли, а вместо ручек-ножек веточки  торчат.
   - Э-э-э… да ты никак Леший? – отскочил парень в сторону. А найдёныш  уселся на кочку, словно сложился вдвое, и давай реветь, сопли по личику  размазывать.
   - Тише ты, тише! Успокойся! Не утоп же! - стал вразумлять его Митька.  Но видя, что слова никак не доходят, вдруг сообразил: достал из кармана  свирель пастушью и начал на ней плясовую наигрывать. Смотрит одним  глазом – а страшко-то притихло, слёз уже не льёт и вроде как  подскакивает, сидючи. А потом и вовсе в пляс пустилось.
   - Вот это по-нашему! – обрадовался парень и сам ногами притопывать  начал. Но тут лес словно нахмурился, зашумел, загудел и со всех сторон  ветер задул.
   - Не бывает же такого, - крутится Митька вокруг себя, - не бывает, чтобы ветер отовсюду сразу дул!

   - А вот и бывает! – раздался грозный голос, и выросли две огромные фигуры по правую да по левую руку. Ростом - повыше сосны!
Испугался парень не на шутку. Тут кто-то дёргает его за рукав. Обернулся  Митька – смотрит на него плясун спасённый, да сучком на великанов  указывает:
   - Не боись… то тятька да мамка мои! – а сам хихикает.
Фигуры заколыхались, уменьшились, и вот уже перед Митькой стоят две точные копии малыша, только сердитые.
   - Что это ты тут затеял, в нашем лесу?  – грозно спрашивает одна.
   - Сынок! Он тебя не обидел? – наклоняется к малышу другая. Теперь-то понятно – их это детёныш, кто бы они ни были.
   Расхрабрился Митяй и спрашивает:
   - Что ж это вы за дитятей плохо следите? Чуть не утоп в болоте! Аль  некогда? А ну, сказывайте - кто такие? Я вас раньше туточки не встречал.
Вроде смутились фигуры. Потом та, что повыше ростом, отвечает:
   - Лешие мы. Я – Лешак, а это жена моя, Лешачиха. А что до Лешонка,  так не уследишь за ним! Вечно проказит, - и погрозил малому  пальцем-сучком.
   - Мамка, тятька! Он же спас меня, не губите, а? – встрял малыш.
   - Охолонь!**** И в мыслях не было, - успокоил его старший Леший и  опять повернулся к парню. – Ты вот лучше скажи, чего к нам забрёл?
   - Да корову ищу, Зорьку. Не видели?
   - Может быть, и видели. А что же это тебя от работы отвлекло? Каждый должен своим делом заниматься, не отвлекаться.
   - Музыку я сочинял, - вздохнул Митька.
   - Сыграешь? Слышали, как ты тут сынку нашему наяривал.
   - На свирели не получится.
   - А на чём?
   - Для той музыки гусли-самогуды нужны. А у меня дерева нет, чтобы их сладить.

Леший почесал в затылке.
   - Что ж. Я должник твой. Сына моего ты спас? Спас. Дам я тебе буковую  плашку.***** Бук тот народился, когда твой дед на свет появился – в  самый раз на гусли пойдёт. Как сделаешь – заходи в гости, сыграешь для  нас. - И откуда ни возьмись, на щербатой ладони Лешего появился ровный,  светящийся изнутри кусок дерева.
Обрадовался Митька, словно дитя собственное опосля долгой разлуки встретил, прижал к себе плашку. Потом спохватился:
   - А как с коровой-то быть?
   - До ночи сама к околице выйдет, там и встретишь, и хозяину  предоставишь. Да скажи Федоту, что задолжал он мне одну коровку-то,  пусть рассчитается в этом годе!
Свистнуло, дунуло, захохотало что-то вдалеке – и нет никого вокруг.  Будто привиделось всё Митьке. Но плашка-то никуда не делась! Ладно в  руки легла, словно ждёт, чтобы гусли из неё спроворили.******
   - Видно, и вправду с Лешаками я повстречался!
Тут шёпот по ветвям прошелестел: «Про нас молчи-и-и… никому не докладывай…» - и стих.
   Вздрогнул парень. Потом встряхнулся всем телом, словно отгоняя от  себя морок, и поспешил прочь из лесу. Благо места снова стали знакомыми  да приметными.

   А как сделал он гусли-самогуды из подаренной Лешим плашки, стали его  приглашать на свадьбы да гулянки, хвалить-нахваливать. И называть не  Митька-подпасок, а уважительно -  Митрий-гусляр. А через год собрал он  немудрёные пожитки, распрощался с Федотом, да с Митрофановной, и пошёл  по свету лучшей доли искать, людям красоту песенную дарить. Но про то  уже другое сказание будет…

* Явор – разновидность клёна с белой древесиной
** Шпенёчки – колки для настройки струн
*** Бочаг, бочАжина – яма с водой
**** ОхолОнь - успокойся, не нервничай, приди в себя
***** ПлАшка – плоский кусок дерева, годный для столярных работ, в частности, для изготовления гуслей
****** СпровОрить – ловко, быстро сделать что-либо; устаревшее разговорное

Картина «Молодые музыканты», художник БОГДАНОВ-БЕЛЬСКИЙ Н. П.  

© Copyright: Нина Агошкова, 2017
Свидетельство о публикации №217030302035