Робинзонада лейтенанта Иванова окончание

Ну, понятное дело, моя посудина не так оснащена навигацией, как  сейнер, но доплыть можно. Тем более, что рация работает, в случае чего вызывай. Брошу лов и догоню”.

Сутки лейтенант и капитан обмывали сделку. За это время команда краской замазала название “Джевахарлал Неру”, перекачала часть соляры, перегрузила судовые и личные вещи на новое судно, распределилась по каютам, оставив лучшую для капитана.

Прощались недолго. Лейтенант хотел быстрее вернуться домой, капитану не терпелось расправиться с косяком сельди.

Перед отплытием лейтенант показал координаты, куда должен отправиться.

- Это далеко?

- Это Сокчхо. Порт в Южной Корее.

- Как же я попаду?

-Прямо, никуда не сворачивай. Вот компас, вот север, вот твое направление. Следуй по курсу, не потеряешься. Это только с виду океан страшный. Через сутки  дойдешь, топлива хватит.

- А граница, пограничники?

- Ерунда. На судне установлен прибор “Свой - чужой” последней модели. Выдает сигналы только “Свой”, причем в любой стране. Взял на барахолке за полцены. Слушай, лейтенант, а может, бросишь все к черту, и пойдешь с нами?

- Не могу. Все-таки я на службе. Присяга, приказ, да и без вас я быстрее домой попаду. Вы, черти на такой махине еще долго домой не вернетесь.

- Это уж точно. Пока всю сельдь не выловим, - и капитан горласто захохотал.

Сутки  прошли незаметно, сказались навыки боевого дежурства и присутствие  жизнеутверждающего драйва от близости развязки. Чего-чего, а драйва было более чем.

На горизонте показалась земля. Лейтенант приставил бинокль к глазам: среди волн болталось ветхое суденышко. Несмотря на свой затрапезный вид, двигалось оно вполне прилично.

Иванов застопорил ход, приближаться ближе к берегу не решился. Неизвестно, какая засада ожидает, а так, еще развернуться можно и, даст бог, уйти. Суденышко оказалось баркасом средних размеров, какие обычно используют  для различных перевозок в гаванях и на рейдах.

На носовой части стоял негр. “Наверное, это Шкертич”, - подумал лейтенант. Когда баркас приблизился, лейтенант смог рассмотреть негра получше. Очень широкий в груди и плечах, с маленькой, гордо посаженной головой, он являл собой удивительный образец силы, здоровья и мужественного безразличия ко всему происходящему.

Он был в синем комбинезоне, из распахнутого ворота которого поднималась, как колонна черного мрамора, сильная шея, повязанная красным шарфом. Комбинезон еще больше подчеркивал увечье этого великолепного тела: вместо ноги торчала грубо отесанная деревяшка. “Это, точно Шкертич”, - убедился лейтенант.

Шкертич ловко забрался на судно. Сурово осмотрел посудину, еще более сурово взглянул на лейтенанта. И вдруг скороговоркой произнес:

- В чащах юга жил-был цитрус, да, но фальшивый экземпляр.

Лейтенант так опешил от этого набора слов, что отзыв “Все, хана” начисто вылетел у него из головы. У него вертелась на языке “Полный капут”, “Все, конец” в разных интерпретациях, еще, что-то подобное, но все это было не то. Операция проваливалась. “Сейчас пристукнут и за борт. И все, хана”. Вот он, вот он родимый и лейтенант с радостью назвал отзыв.

Шкертич улыбнулся: “Добрался, слава богу. А что за старую калошу ты мне пригнал? Уж больно смахивает на “Джевахарлал Неру”.

Лейтенант приготовился к самому худшему.

- Это судно приказано уничтожить, велено передать на словах.

- Да, знаю. Мне уже по нашей линии передали. Впрочем, мне по барабану, что это за судно. Я думал, пришлют какой-нибудь противолодочный катер или эсминец, мучайся потом с уничтожением. А с этой пирогой мы быстро расправимся.

Лейтенант выдохнул и расслабился. Первая бочка селедки замаячила на горизонте.

- А теперь слушай и запоминай. Ты в Южной Корее.

Лейтенант кивнул.

- Корейский язык, как я думаю, ты не знаешь.

Лейтенант еще раз кивнул. Негр одобрил:

- Ты умеешь слушать. Слушай дальше. На баркасе мой помощник. У него документы на твое имя, билет на самолет и пронумерованные записки на корейском, в них деньги. На горизонте - порт Сокчхо. Тебя доставят на морской вокзал, возьмешь такси, покажешь первую записку, тебя отвезут на пригородный автовокзал. В кассе покажешь вторую записку, тебе дадут билет до Сеула. В Сеуле с третьей запиской – на такси до аэропорта Инчхон. Рейс до Владивостока. Через полтора часа ты в аэропорту «Кневичи». Все просто, как в игре “чапаевцы”, только знай, что при подготовке операции по твоему возвращению, мы потеряли двух людей и потратили всю наличность.

- Люди погибли?

- Почти. Они сбежали в неизвестном направлении, но мы их достанем. Во взгляде Шкертича появилось что-то карающее.

Попрощались сухо. Отплывая от судна, лейтенант подумал, если этот одноногий негр - резидент нашей разведки, значит не только на Тихоокеанском флоте проблемы. Впрочем, лучше о нем ничего не знать, и мне спокойнее и ему безопаснее. 

Операция была подготовлена на высшем уровне. От Сокчхо до Сеула лейтенант добрался за три с половиной часа. Хотелось вздремнуть в автобусе, но как уснешь, когда взгляд невольно обозревал мелькающие окрестности. Когда еще, ты будешь здесь, Иванов? И сам себе ответил: Никогда.

Самолет набрал высоту. Лейтенант почувствовал такую усталость, что просто хотелось уснуть и проспать до самого приземления на родной земле. Он мысленно представил, как выйдет из самолета и первым делом расцелует посадочную полосу.

И уже погружаясь в сон, расплывчатым сознанием и угасающим слухом лейтенант уловил в салоне суматоху, какое-то движение и  крики. И еще хлопки, похожие на стрельбу из пистолета с глушителем.

Эта возня, беготня по салону, сдавленные крики и стрельба не предвещали ничего хорошего.