Фантазии и реальность

в рукопашную, потом с  палками наконец с лазерными пистолетами в ночном лесу. При попадании луча на костюм специальная ткань реагировала, и засчитывалось попадание пулей. Если орган был жизненно важным – поражение. В рукопашную командир дрался лучше, на палках вышла ничья, а с пистолетами дуэли вообще не получилось – Аксенов попал в него на немыслимом расстоянии чисто интуитивно, когда тот даже еще не был готов к бою. По общим результатам Аксенова назначили замом командира и отвели роль снайпера.
 Командира звали Алексеем Омским. Группа называлась “Рысь” и имела несколько баз в разных регионах, но основную, официальную в Москве. Где жили семьи и где все отдыхали между операциями. Виктор обменял квартиру и забрал Женю с собой. Не жене сообщать о работе не разрешалось, но она особо расспрашивать и не стала. В анкету Аксенов ее внес как невесту и вопросов ни у кого не возникло. Хотя с ней самой он их будущие отношения пока еще не обсуждал.
 - Где, Вы научились драться на палках?
 - У одного китайца. Рукопашный бой тоже у него, потом освоил Русский Стиль. Мы здесь, кстати, все на “ты”.
 - Я учился у японцев.
 - Знаю, у меня в твоем личном деле все есть. И твои развлечения с мечом тоже. Я ниндзя уважаю, но хороший снайпер нам нужнее. Все равно у ментов ты бы долго не удержался.
 - Почему?
 - У них так не принято.  Тебя просто изучали и решали, куда пристроить. После десяти лет за границей к человеку масса вопросов, но с тобой все понятно – результат налицо.
 - А куда меня еще могли пристроить?
 - В ФСБ ты не подходишь по характеру. Там главное анализ и точное исполнение указаний. У военных – дисциплина. Ни тем, ни другим ты не отличаешься. В разведку тебя бы взяли, но там нужно собственное желание и длительная проверка. И вообще они заняты сбором информации, а ты интереса к этому не проявил. Остался только спецназ, но тоже не всякий. У нас режим посвободнее, больше импровизации и самостоятельности.
 Боевое крещение в новой роли прошло на юге в горах. Нужно было ночью на большом расстоянии снять часовых по обе стороны ущелья на пути к базе террористов. Их не было видно даже в приборы ночного видения, и стрелял он полностью наугад. Потом во время атаки прикрывал огнем по активным точкам, как он их чувствовал, т.е. по тем, кто готовился стрелять. Операция прошла без потерь и без ранений, и они отметили его дебют, хлебнув из общей фляжки по глоточку коньяка.
 - Сегодня у одного из наших день рождения, можешь привести невесту. Все будут с женами, тебе одному будет неловко. О делах мы там не говорим, но если она пойдет к нам работать  в бухгалтерию, то можно будет все объяснить. Нам нужна кассирша и мы стараемся на такую работу брать только родственников.
 Женя на работу согласилась и на вечеринке они уже были своими среди своих.
 - Когда у вас свадьба? –  непринужденно спросила их жена Омского.
 Женя покраснела и замялась. Виктор быстро нашелся:
 - Мы вас обязательно пригласим. Я думаю, недельки через две подадим заявление в загс. Правда, Женя?
 - Да, - согласилась невеста. – Я думаю, мы уже готовы.
 И обняв Виктора, поцеловала его так, как будто они были одни.
 За год Аксенов к снайперской винтовке привык и начал ее чувствовать как продолжение себя. Раньше у него это было только по отношению к мечу. Но теперь его дух жил в каждой пуле, которую он посылал в противника. Он сопровождал ее до цели, обеспечивая точное попадание, и возвращался назад. Это было новое и приятное чувство совершенства. В Японии оно у него появилось только через пять лет тренировок, а после перехода в спецназ он его потерял. Интуиция работала, но он был напряжен и сомневался в попадании. Постепенно убедился, что все получается неплохо и начал успокаиваться. Совершенство же означало полную беззаботность и внутренний покой. Он опять играл и играючи гасил сопротивление врага. Хороший снайпер, как говорил всем командир, – половина успеха. Команда была в нем тоже уверенна и не боялась рисковать. Он опять чувствовал себя на своем месте, как в монастыре и начал подумывать о следующем этапе в личной жизни.
 Тантра позволяла им использовать для разрядки в сексе безопасные периоды, когда беременность была невозможна и противозачаточные не требовались. Но пора было уже это правило нарушить, и он поинтересовался мнением жены в “опасный” день, когда это можно было сразу же реализовать. Она намек поняла и довела его до кульминации.
  Еще через год, когда сыну было уже три месяца, его пригласили к начальству и предложили пройти повышение квалификации по индивидуальной программе. Тренировать его должен был незнакомый пожилой мужчина, который назвался  Петром Сининым.
 - А в чем суть программы?
 - Вам понравится.
 Когда они встретились на следующий день дома у Синина, оказалось, что это разведка. Ему предложили возвращение в Японию или поездку в США. В Японии задание было бы связанно с проникновением японской мафии, якудзу, на Дальний Восток, а в Америке с русской мафией и отмыванием денег российскими коррумпированными чиновниками. Ему предложение понравилось, и он согласился на оба варианта.
  После года подготовки параллельно с работой в “Рыси” его направили от МВД работать в азиатскую штаб-квартиру Интерпола в Токио. Деликатность ситуации заключалась в том, что якудзу в Японии действовали легально, и местная полиция их почти не трогала, по крайней мере, открыто, разве что за явные нарушения закона. Интерполу такой статус мафии не нравился, и он отсекал щупальца якудзу, как только те высовывались за пределы своего национального пространства. Но для этого их нужно было отследить на месте. Якудзу об этом знали и старались Интерпол дезинформировать и изолировать. Задачей Аксенова был сбор информации о мафии через знакомых ниндзя.
  У них с якудзу были свои счеты и свои методы улаживания проблем. Ниндзя как буддисты следовали этике, а якудзу как преступники — своим иллюзорным, эгоистичным желаниям. Они не могли не сталкиваться, но в отличие от полиции и властей ниндзя ничего не боялись и не шли на компромиссы. Для освобождения якудзу от иллюзий и эгоизма они периодически проводили рейды, в которых пригласили принимать участие и Аксенова.
 Наконец, он снова оказался в своей стихии и его меч был при деле. Во время рейдов он не только рубил руки и головы, но и прихватывал все документы, которые потом  отправлял в Центр.
  В Японии у него родилась еще дочка, а Женя всерьез занялась изучением Дзен-буддизма и связанных с ним искусств — чайной церемонии, составления букетов, живописью и даже каллиграфией вместе с японским языком. Ей в Японии все настолько нравилось, что она готова была остаться там навсегда и породниться в своих детях с ниндзя. Нянечка-японка учила их японскому, и они росли в новой культурной среде как свои.
  Центр не возражал.





                                         Моссад

                                        Есфирь      
                                     
- Как тебя зовут на самом деле?
- Викторович.
- Это еврейская фамилия?
- Возможно.
- Я тоже еврейка.
- Сочувствую.
- Почему?
- Потому что я пошутил. Это не фамилия, а отчество. Ударение не на третий слог, а на первый.
- Ха-ха-ха! Я тоже пошутила. Я знала, что ты русский.
- Тогда что тебе надо?
- А что еврейка не может интересоваться русским?
- Юдифь интересовалась не-евреем, а потом отрубила ему голову.
- Есфирь вышла замуж за не-еврея и была ему доброй советчицей.
- Ха-ха-ха!  Присоветовала убить несколько десятков тысяч людей.
- Которые евреям угрожали.
- Просто их не любили.
- А ты тоже евреев не любишь?
- А разве евреи не-евреев любят? Почему же те должны любить их? Как аукнется, так и откликнется.
- Ты прав, каждый сам за себя. Это реальная позиция. Но не обязательно же враждовать?
- Вот и не враждуй. Подай пример остальным.
- Знаешь, ты мне нравишься.
- Знаю, потому что я писатель и могу стать известным.
- Ты критически относишься к евреям, но меня это не задевает.
- Не ко всем. С одним евреем я дружу и некоторых уважаю. Например, Эйнштейна.
- А с кем дружишь?
 - С тем, кто научил меня астрологии.
 - А всех остальных не любишь?
 - Просто не доверяю, так как знаю, что могут надуть. Я же – гой. Значит, по отношению ко мне для них этика не применима. Как сказано в Талмуде,  лучшего из гоев убей.
 - Ну, не все так думают. Хотя насчет многих ты прав. Хочешь,  открою тебе свой секрет?
 - Если бесплатно, давай.
 - Меня послали тебя убить. Я должна изобразить Есфирь, а сработать как Юдифь.
 - Моссад?
 - Талмудисты.
 - И что же?
 - Я веду тройную игру. Изображаю для них Юдифь, а действовать собираюсь как Есфирь.
 - Осчастливила. Значит, я чтобы выжить в твоем присутствии, должен на тебе жениться? Не проще ли тебя послать?
 - Тогда пришлют другую. Настоящего киллера.
 - А ты не киллер?
 - Я должна тебя отравить поцелуем, а потом принять противоядие.
 - А она?
 - Просто тебя убьет. Не знаю как, но это действительно опасно.
 - Но я жениться на еврейке не собираюсь.
 - Есфирь была не единственной женой. Даже если я буду просто любовницей, и у меня будет ребенок, этого будет достаточно.
 - Чтобы меня потом этим ребенком шантажировали? У одного библейского персонажа было пятьдесят сыновей, так вот один из них убил всех остальных. Как конкурентов. Мне такого счастья не надо.
 - Если у меня будет от тебя ребенок, я уеду из Израиля в Америку, а там порядки совсем другие. Там нет антисемитизма, и евреи ни с кем не борются.  
 - И что это тогда евреям даст? Что это за Есфирь такая, если она сама за себя?
 - Твой сын будет защитой и для тебя, и для его братьев, других твоих детей.
 - А тебе-то зачем все это нужно?
 - Я войду в историю еврейского народа как пример для подражания.
- И хочешь, чтобы я тебя описал.
- Да, а почему бы и нет?
- Ну что ж, еврейка по-другому и не могла бы. По крайней мере, понятно, чего это ты вдруг ко мне воспылала чувствами.
- Я, кстати, девственница. Тебе это интересно?
- Это тебе должно быть интересно, если ты ни разу не пробовала. А что тут интересного для меня?
- Ладно, я тебя не тороплю. И мне самой не к спеху. Просто имей теперь меня в виду. Когда надумаешь, намекнешь.
- Ясно. Если появится настоящая Юдифь, тоже намекни.
- Договорились. Я понимаю, что должна твое доверие и расположение заработать. Так что я постараюсь. Кстати, Моссад тоже к покушению на тебя причастен.
- Ты там работаешь?
- Числюсь.
- Ладно, учту.


                                              Юдифь

 - Привет! Это ты тот самый писатель?
 - Какой?
 - Который сочинил смешные истории про Мойшу и  Беню.
 - Тебе понравилось?
 - Ты понимаешь евреев лучше, чем они сами себя. Может ты тоже еврей? Иначе как у тебя это получается?
 - А как у тебя получается выглядеть русской? Тоже входишь в образ.
 - Я русская.
 - Да, конечно. Русская еврейка.
 - Ха-ха-ха! Почему ты так решил?
 - Для русской слишком напористая.
 - Ну и как же меня тогда зовут?
 - Юдифь. Приехала меня соблазнять и убивать.
 - Ты шутишь.
 - Ладно, расслабься. Все равно у тебя не получится. Хотя если хочешь немного подраться, я готов.
 - Не хочу.
 - И оружия у тебя нету?
 - Нету.
 - А яд?
 - Сама приму.
 - Может, я действительно еврей? Иначе, почему я такой умный?
 - Я это обдумаю.
 - Только не долго, а то я найду себе другую. Тоже еврейку.
 - Буду только рада.
 - Ну, тогда пока.
  На следующий