В тот день с ней что-то случилось. Ну, прямо «ум за разум зашёл».
О любви супруги никогда не говорили. Чего говорить, если Мария Павловна каждую минуту проявляла к мужу эту самую любовь? То хлеб пододвинет к нему, то горячий суп вынесет остудить на лоджию, то желание Василия Аверьяновича угадает и блинчики на завтрак постряпает… Словом, вся она - внимание к супругу. А Василий Аверьянович тоже больше делами чувства свои выражает. Как он лоджию обустроил со шкафчиком и полочками! Залюбуешься! Хозяйствуй, Мария! А какие кашпо под цветы для жены из ивовых прутьев наплёл! А иногда Василий Валерьянович просто смотрит на Марию и любуется ею. Глаза у него ласковые, весёлые, благодарные и счастливые. Его нельзя спрашивать в эти минуты, чего он так смотрит, как нельзя, например, подпевать соловью. Спугнёшь птаху. Лучше слушать да наслаждаться. Мария Павловна и наслаждается его взглядами.
А слово-то «Любовь» уж измучили вконец. Его и ловелас постоянно наготове на языке держит, и альфонс. Как что - «Я люблю тебя». И скандалисты, и насильники, и убийцы (не к ночи будет сказано) тоже всегда выставляют свой надёжный щит: «Я люблю…»
Сегодня, как всегда, супруги вышли погулять и, как всегда, Мария Павловна решила зайти в магазин: вдруг чего особенное привезли. А Василия Аверьяновича оставила на скамейке, на солнечной стороне двора. Обычно он дожидался её у переднего фасада «Пятёрочки» у большого дерева, за ствол которого иногда прятался от холодного ветра.
Она вышла из магазина и обомлела. Во всей обозримости сквера Васи не было. «Где он? Может, за стволом дерева стоит?». Мария Павловна кинулась к тополю. О, Боже! Нет Васи. Пропал Вася. Хоть «Караул!» кричи. Средь бела дня пропал.
Кто-то из прохожих заметил смятение пожилой женщины.
- С вами всё хорошо, мамаша?
- Вася пропал. Средь бела дня пропал. Тут, в сквере должен меня ждать…
- А кто Вася – ребёнок или собачка? Может на солнечную сторону двора перешёл…
И тут-то Мария Павловна вспомнила о «солнечной» скамейке. Она опрометью бросилась к заднему фасаду магазина.
Василий Аверьянович сидел на прежнем месте. Он разглядывал картинки и крупные заголовки в газете.
- Вася! Еле выдохнула Мария Павловна. И больше ничего от нахлынувшей радости не могла сказать. Да и идти не могла. Ноги её стали, слабыми и непослушными.
- Что с тобой, Маша?- метнулся навстречу жене Василий Павлович.
- И не спрашивай, Вася! Потеряла тебя. Про скамейку совсем забыла. За тополем тебя искала. Переволновалась - сил нет. А как нашла и вовсе от радости ослабла…
Василий Аверьянович бережно усадил жену на скамейку, поднял от ветра воротник её куртки.
- Успокойся!
- Прямо бред какой-то, Вася. Прямо «ум за разум зашёл»… Потеряла тебя… Я так переволновалась, так переволновалась…
Василий Аверьянович слушал растерянную Машу взволнованно, как очередное бессчетное её своеобразное объяснение в любви. И в глазах его разгорался милый обаятельный свет.
- Успокойся!
- Да уж теперь я спокойна, Вась. Успокойся и ты.
И между супругами опять продолжился тихий разговор ни о чём Самый важный разговор - божественное общение.
И что случилось в тот мартовский день? У Марии Павловны, будто «ум за разум зашёл». Затмение какое-то в голове произошло. От солнечного дня, что ли это, от громкого треньканья синиц во дворе или от звонкой капели весны?
Март 2017 |