В советское время на узле дальней связи Тихоокеанского флота, затерявшегося в дальневосточных адовых сопках, субботний летний день катился по всем щелям служебных помещений. С дурным любопытством заглядывал в рундуки матросов-связистов, про которых на флоте говорили:
Морда в мыле, попа в грязи!
Вы откуда? - Мы из связи!
В обычный служивый день тут жил бардак, ну а в выходной превращался в махровый. Жара от работы сложной аппаратуры стояла такая, что потные антрацитовые мухи даже не летали, а ползали, будто беременные каракатицы. Микросхемы радиопередатчиков гудели, будто грузовики, тяжело подымающиеся в сопки. Блоки аппаратуры в ореоле плывущих токов мигали контрольными лампочками, словно грибы-гнилушки на кладбище.
Дежурный мичман Вася, озабоченный прыщами на лице, ушел домой на обед. После стаканчика вкуснячего портвейна решает покемарить на мягком диванчике в полтора глаза.
В это время матрос третьего года службы - по-флотски «годок», радиотелеграфист по имени Сергей на боевом посту в рваной тельняшке и здоровенных кирзовых бутсах, от которых даже крысы прятались, забирается на стул-вертушку. Захмелившись стаканчиком самогона, добытого накануне в соседнем поселке у знаменитой бабы Маши, матрос-тулячок начинает предаваться сексуальным грезам и заодно баловаться на аппарате секретной телеграфной связи, послушный сигнал которого можно донести за микросекунды в любой уголок земного шара.
Одурев от жары и спиртовых паров, Серега одним пальцем набирает на аппарате, словно на пишущей машинке телеграмму. В ней открытым текстом красочно, с чисто русскими «оборотами» и яркими словесами объявляет немного немало, а войну… Соединенным Штатам Америки! Священную и беспощадную!
Велеречивая депеша составляется примерно на триста слов. В ней парень задает кучу риторических вопросов: «Зачем американцы убили Мартина Лютера Кинга? За что замучили Анжелу Девис? Требует - руки прочь от Луиса Корвалана! Не трогайте Саманту Смит! Верните нашим чукчам Аляску, иначе всю Калифорнию засыплем снегом! Серега от души проходится в телеграмме по агрессивной международной политике Соединенных Штатов. По американскому Президенту, Сенату, их Конгрессу. Стучит Госдеп головой о бетонный забор Белого Дома за безработицу, издевательства над прогрессивными рабочими и трудолюбивыми американскими крестьянами, потеющими на сахарных плантациях Дикого Юга. Топчет Пентагон - этих империалистических ястребов, свивших гнездо международного разбоя на земле Колумба.
Тулячок-казючек, недавний работник казенного предприятия, вспоминает о ЦРУ - гидре империализма, протянувшей свои липкие щупальца во все концы планеты. Не забывает и о вездесущем американском ФБР, подглядывающем за всемирной демократией. Походя, интересуется - зачем они убили Джона Кеннеди? Что делают их джи-ай в Никарагуа? Вспоминает про Вьетнам, Лаос, Камбоджу, Иран, Сирию. Требовательно спрашивает - доколе американские авианосцы будут беспардонно тереться о борта наших грозных кораблей в мировом океане, провоцируя преданных своей Родине советских моряков на нарушения воинской дисциплины?
Молодой оболтус не забывает в телеграмме указать, что советские мореманы на диком краю страны дадут американским ястребам просраться. Покажут ту «кузькину мать», которую уже им показывали их отцы и деды. Что жалко, что ли слов и времени? Политзанятия, проведенные очумелым замполитом, для молодого парня не прошли даром. Политически матрос «подковался» хорошо, да вот только беда - ума так и не набрался. А у кого в двадцать лет есть ум?
Особенность военного аппарата связи в том, что на нем текста можно набирать сколько хочешь. А потом нажимаешь маленькую пипочку-кнопочку, и телеграмма уходит в эфир за считанные микросекунды. Баловство Сереги продолжается до тех пор, пока с вахты неожиданно не доносится испуганный возглас:
- Полундра! Дежурный идет!
Это в анекдотах смешно «Дежурный идет!», а на флоте это чревато простым мордобоем. Мичман Вася хорошим характером не страдал, справедливо считая, что один удар кулака заменяет десять политинформаций. Серега становится белым, словно кальсоны, хранящиеся в баталерке. Он непроизвольно дергается, будто подбитая чайка и давится очередным глотком вонючего самогона. Сигарета выпадает из слюнявых губ, плавно в свободном полете искрится и кувыркается. Одновременно ненароком парень локтем нажимает злополучную «красную» кнопочку-пипочку на аппарате связи. Нетленное телеграфное «творение» матроса в микросекунды уходит... Куда? Ох, братцы-кролики! Туда, куда ей уходить, ну никак нельзя! В не закодированный эфир международного космоса!
Через некоторое время в МИД СССР получение велеречивой телеграммы-опуса «О войне с Соединенными Штатами Америки» подтверждают «квитанцией» семнадцать государств мира! Правда деликатно и осторожно они просят у ЦК КПСС, Верховного Совета СССР и Советского Правительства уточнить дату и время начала «боевых действий». Странно, но больше всего, почему-то этой информацией интересуется государственный департамент США. Почему? Не знаю.
После очумелого запроса наших дипломатов на веселый Тихоокеанский флот: «Кто у вас там такой умный?», начинаются такие тараканьи «бега», что уж лучше бы… эта война началась и в самом деле.
Начальник штаба флота, целый адмирал, был поставлен в позу бегущего египтянина. Был снят с должности начальник связи флота. Наказаны десятки офицеров, не знавшие легендарного матроса-альбатроса, отличника боевой и политической подготовки, специалиста 1 класса и отличника ВМФ СССР, передовика социалистического соревнования.
А сколько было инфарктов, нервных стрессов и переживаний, пота и соплей, намотанных на кулак? Не сосчитать. Парткомиссия флота, как завод с непрерывным производством месяц работала без отдыха и выходных, штампуя выговоры и «строгачи» партийному люду. Все были отодраны на три метра вглубь, с наждачной бумагой, да так что еще долго по всему Приморью пахло горелой человечиной.
Все смеялись до коликов в животе месяц. А наш звиздюк Сережа через два месяца, как ни в чем не бывало, спокойно, с чувством исполненного воинского долга перед Отчизной уволился в запас в Тулу на родной завод «Базальт».
|
