Падали, но поднимались

не забыли, при жизни был какой…[/b]
 
Он ходил по горящей земле. Земля горела под ним, а он ходил. Казалось, что так должно и быть. Нет, не казалось. Он уже не был маленьким мальчиком, он уже был большим и серьезным человеком. Нравилось ходить по горящей земле. Может быть, это нравится не всем, а ему вот нравилось. Почему ему нравилось ходить по горящей земле? Ведь кто-то же должен быть там, на этом месте.
– Чтобы не было таких, как они, должен быть такой, как я, – думал он, разрушая дела злых людей. – Пусть лучше я похожу по горячей земле, чем совсем еще юные слетят в пропасть.
Так шло время, а он ходил по горячей земле.
– Разрушитель, – шептали ему вслед все те, чьи карты он перепутал, чьи дела порушил.
– За каждого спасенного любые ваши дела рушить буду, – говорил он.
Они его ненавидели. Борец за души был неукоснителен в своих целях. Да, у него было спасение от самоубийства человека, направление на верные дела. Все это было. Да, для кого-то он был героем, но для него самого это была обычная жизнь, не понимал он, что здесь особенного. Другие считали по-другому, не как он. Почему? Потому что он сделал для них много. Но не в этом суть.
– Я похожу по горячей земле. Вон как кусками она горит. Я похожу.
Шли годы, злу он не дал торжествовать. Не дал торжествовать. Его самого зло куда только не бросало. Он вылезал оттуда и говорил:
– Как рушил дела ваши, так и буду продолжать рушить. Жив пока еще.
Наверное, на небе решили, что его не отдадут злу. Своих воинов Бог не бросает. Не бросил и его.
Он постарел. Были дети, внуки, дожил даже до правнука. Он ходил по горячей земле, рушил зло.
В один из дней он понял, что все сделал. В это время он упал на землю и умер. Все было выполнено в пределах его жизни. Выполнено в полном объеме.
– Я похожу по земле горящей, – вспоминал его слова сосед, когда поминал его пирогами и рюмкой водки.
Соседу он тоже помогал, одному из многих в своей жизни.
На могиле поставили памятник в полный рост, чтобы люди не забыли, при жизни был какой. Под памятником по его же просьбе написали:
«Здесь по горящей земле ходил и там похожу. Лучше я похожу, чем кто-то из молодых в пропасти окажется».

 Выбирай
 
Снег хрустел под ногами. Как просто и как сложно. Снег хрустел под ногами. Все шло вперед, не спрашивая разрешения. Шло и шло вперед. Так было надо, так было правильно.
Он хрустел под ногами. Казалось, что все было правильно.
Испытания похожи на снег. Не надо бояться. Сделал, перешагнул и снег захрустел дальше. Сильнее испытаний любой человек.
Популярна фраза «Выше сил не дают». Действительно не дают. Все так, как должно быть.
Любой человек может все выдержать. Изменить тоже все может. Попробовать только. Думать не надо долго. Только попробовать и выйдет.
На деревьях был иней. Безумно красиво. Смотреть на деревья, покрытые инеем, хорошо. Безмолвная красота вселяет надежду. Надежду на то, что судьба каждого в руках каждого.
Холодная красота, безмолвная, невозмутимая. Ворона села на ветку и, улетая, задела снег, и он упал на землю.
Пройдя раз по лесу, можно понять, что есть то, ради чего стоит жить. Просто жить, не создавая проблем. Просто жить.
Лес начинается. Тропинки уходят довольно далеко. Пройтись раз, главное, не забыть выйти с другой стороны.
Снег хрустит под ногами. Идешь, а он хрустит. Здорово. Есть ради чего все делать. Смотрите, есть ради чего.
Идешь по лесу. Деревья в инее. Стоят безмолвно, не шевелясь. Посмотри только. Пусть мороз. Зато безмолвная красота дает надежду. Надежду на то, что все еще будет так, как ты захочешь, смотри только. Только смотри, и все будет.
Раз и снег упал под ноги. Ничего особенного, просто упал снег под ноги. Наши предки верили, что леса, поля, реки населены сказочными созданиями. Может быть и так.
Человек видит то, куда смотрит, то и видит. Может, если приглядеться, и увидишь.
А может и не надо приглядываться. Хватит того, что есть безмолвная красота. Деревья в инее после мороза и белый снег под ногами.
Зато впереди есть надежда. Выйдешь, а там лес и закончился. Но красота не закончилась. Что в душу пустишь, то там и поселится. Выбирай. Есть выбор всегда. Выбрать кого пустить: озлобленность на всех или добрые дела. Выбирай. Что ради деревьев в инее и красоты мира сделать можно? Сделать можно так, чтобы красота не отвернулась от тебя. Если войдет злоба, другому войти уже будет трудно.
А снег хрустит под ногами, деревья стоят в инее. Красиво.

 Не победить (к 70-летию Победы)
 
Кто пытался нас сломать, где они? Народ, у которого одна из самых распространенных игрушек «Ванька-встань-ка», сломать невозможно. Толкнул, а он встает, толкнул, а он встает. Такой народ нельзя сломить. Много веков назад нас пытались захватить многие. Не вышло. Все помнят принцип: «толкнул, а он встает». В годы Великой Отечественной войны пытались сломить, не вышло, и сейчас пытаются заморочить души. Не выйдет.
«Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет». Это знает каждый русский. Как только появляется угроза, русский объединяется с другим русским, под руководством тех же руководителей, которых недавно ругали, мы двинемся на любого врага. Почему? Потому что он враг, а своего местного барина куда-то деть всегда успеем.
Они думают: «В чем сила русского духа?». Может быть, мы и выглядим смешными перед ними. Баня, икра, водка, балалайка и медведи на Красной площади. Они думают до сих пор, что все это у нас есть именно в такой последовательности. Все это конечно есть, но медведи на Красной площади – бред их больного воображения. Мы для них всегда будем «варварами». Как не назови, а слабее от этого не станем. Не запугать ни санкциями, ни угрозами. Если нас прижать, то мы сразу будем метаться и искать выход. А санкции нас всколыхнули, вошли в фольклор, стали сюжетами анекдотов.
Не победить народ, который ходил в своей истории на медведя голыми руками, просто так, ради забавы. Не победить!
 
Грошь
 
Грошь цена абсолютно всему. Смотришь и думаешь, что грошь цена всему. Дорога такая бесконечная, как поле, как жизнь. Без конца и начала.
Суета сводит с ума. Бежим, все бежим. Куда, зачем? Просто потому, что нам захотелось бежать, вот мы и бежим. Остановиться, подумать. Куда, зачем?
Поле как бесконечный лабиринт, и не выбраться оттуда. Хочется всего и сразу. Удовольствия и наслаждения. Не бывает всего сразу.
А может быть и не нужны удовольствия для того, чтобы быть как все, не выделяться.
Быть как все. А как кто? Стоит ли быть как все? Может этого и не надо. «Наша крыша – небо голубое, наше счастье жить такой судьбою». Это и есть счастье – жить такой судьбою. Не как все, а по-другому. Как по-другому?
Все, что нужно от грешного мира, это быть не как все. Не примут? Конечно, не примут. Вот так. А может и примут? Может… Смотря кто принимать будет. Может быть и примут.
Не гони коней. Конец придет сам по себе, без твоего на то согласия или несогласия. Придет сам по себе.
 
 
Бывает
 
Новая жизнь
 
Скрипнули запоры, и замок защелкнулся. Дверь полуподвальной сырой камеры закрылась. Человек оказался в камере совсем один. Его судьба круто повернулась. Теперь он заключенный, зк или зек. Он теперь никто. Его звали Егором. На воле он тоже был в принципе никем. Обычный работяга обычного завода. Как он оказался в тюрьме? Можно об этом говорить бесконечно, винить провидение. Можно винить самого себя и говорить, что так получилось..
А что произошло? Да ничего особенного. Статья – разбой с нанесением тяжких телесных повреждений. Группа молодых отморозков во главе с Егором грабили систематически, избивая, отнимая все, что было в карманах. Они мнили себя героями, казалось, что им было все можно. Но как оказалось, сколь веревочка не вейся…
Теперь он сидит. Был суд, членам банды дали от 5 до 8 лет общего. Ему дали 8,5 лет общего ввиду особой тяжести содеянного. Теперь осталось только сидеть, осознавая безысходность. Подельников уже отправили на этап в лагерь, Егора еще не успели, не дошел пока ход до главаря, и поэтому он пока сидел в СИЗО.
Каждый день зека был довольно однообразным, подъем, завтрак, обед, ужин, звонки, переклички, проверки, шмон, прогулки. Все было очень однообразным, как глухая стена, через которую не выбраться. Все было хорошо, и одновременно не все было хорошо.
Егор понимал, что впереди 8,5, хотя был призрачный шанс УДО, но это был пока только мираж, призрак. В один из таких дней ему подселили сокамерника. Его звали Виктором. Тот был совсем другой, полная противоположность Егору. Интеллигент, с манерами, этикетом и всем прочим. Его посадили по подозрению в растрате денег на фирме, где тот работал. Егор с ним почти не общался.
Он никогда не видел близко таких людей, поэтому не представлял, о чем с ним можно вообще говорить. Это бандит и не бандит одновременно. Сложно сказать, а тем более разобраться во всем.
Витя проводил свободное время немного по-другому, чем Егор. Он лежал на шконке и смотрел в потолок, иногда что-то шептал. Егору казалось это по меньшей мере необычно. Вот такая началась жизнь у бывшего главаря банды. Однообразие и необычный сокамерник. Все это было по меньшей мере странно.
 
Разговор
 
Прошло две недели. Егора уже готовили к этапу, Витю ожидал суд. Все шло своим чередом в самом сером СИЗО района. Все казалось так, как надо. Вот как-то раз вечером Егор решился и спросил у своего сокамерника:
– Ты вообще кто такой, а, Вить?
– Обычный зек.
– Уверен, что обычный?
– Обычный.
– Обычный человек ничего не шепчет в свободное время. Ты кто такой?
– Хочешь узнать?
– Да. Я знать хочу, с кем сижу.
– Слушай тогда. Я Виктор, работал в НИИ по электросетям, мы проводили эксперименты, в том числе с электричеством высокой и средней проводимости. Кто здесь в тюрьме предлагал одному из наших сотрудников много денег за покупку секретной технологии производства? Моя задача – узнать кто и зачем.
Егор был в шоке, этого он точно не ожидал, что его сокамерник сел ради всего вот этого. Ему всегда казалось, что ученый мир представляет собой что-то потустороннее, неизведанное, непонятное. А теперь, его сокамерник – человек, связанный с наукой очень тесно.
– Это все понятно, – сказал Егор, – но что ты шепчешь?
– Ничего.
Тут он уже не выдержал:
– Если ты сейчас мне всего не расскажешь, я точно тебя впечатаю в стенку и на одного будет меньше, – разозлился вдруг тот.
– Успокойся, я тебе сейчас все расскажу.
– Слушаю.
– Я не только занимался электричеством и разработками на правительство. В свободное от работы время я занимался нетрадиционной медициной и всеми связанными с этим делами.
– Понятно. И что же ты шепчешь?
– Это один из заговоров. Защита для находящихся в местах заключения.
– Мой сокамерник сошел с ума, – подумал Егор, – мало того, что он чокнутый ученый, он еще и маг-самоучка. Приплыли.
– Не переживай, Егор, – сказал Витя, – я самый обычный человек.
– Оно и видно. Каждый обычный человек садится в тюрьму, чтобы узнать, кто шпион, и еще шепчет какие-то там заговоры. Это сплошь и рядом все делают, кто даже несколько раз на дню.
Разговор прервал охранник:
– Хоре ворковать, ужин, ребятки.
Тут загремела посуда, и стали подавать пайки. День шел к завершению. Одна смена охраны сдала