Фламинго (Часть 3)

 Ф Л А М И Н Г О

                                                                                                  Часть 3

                                                                                                Глава VIII

  Пройдя северными шлюзами Панамского канала (со стороны Карибского моря), «Фламинго» получил указание администрации канала становиться на якорь на рейде озера Гатун в ожидании своей очереди прохождения южных шлюзов.

  После шлюзования и высадки панамских швартовщиков на их катер, Тимур поднялся на мостик – его вахта ещё не кончилась.
- Как вы думаете, сэконд, где нам лучше всего бросить якорь? – Спросил его капитан, подозвав к карте, - похоже стоять нам придётся здесь несколько часов, если не всю ночь – вон сколько судов на рейде в режиме ожидания, - махнул он рукой в сторону видневшихся по-носу судов, которых было не меньше дюжины.
Тимур вгляделся в карту и ткнул пальцем в восточную часть рейда.

- Обоснуйте! – Потребовал грек, почему не в южной части, ближе к шлюзам?
- Потому, что вряд ли нас скоро позовут на шлюзование - сами сказали – а, если мы встанем там, то можем стать помехой, судам, которые впереди нас на очереди, - сказал Тимур.

- Ничего подобного! – Парировал капитан, смотрите сколько здесь свободного места! Авианосец проскочит.
- Сейчас может быть и проскочит, - отвечал Тимур, потому, что ветер южный, но, если он сменится на восточный, то нас развернёт на якоре и мы как раз фарватер и перекроем и нас заставят менять место якорной стоянки.
 
Но грек принял своё решение и поставил судно на якорь в южной части рейда и уже, сменившись с вахты, сидя своей каюте, Тимур услышал, как «Фламинго» снимается с якоря и, по требованию диспетчеров, меняет место стоянки: ветер и в самом деле поменялся на восточный и банановоз, развернувшись, перекрыл фарватер для прохода первоочередных судов.

Когда «Фламинго» стал на якорь, Тимур поднялся на мостик. На крыле мостика стояли капитан со старпомом и опять ругались между собой.
Тимур взглянул на карту: место новой якорной стоянки было отмечено как раз в той точке, где Тимур и предлагал капитану поставить судно вначале.
Старпом остался на крыле, а капитан с угрюмой физиономией зашёл в рубку.

- Вы что здесь делаете, сэконд? – Зло спросил он. – Впереди у вас много работы: прохождение канала, ночная вахта; идите, отдыхайте! Нечего здесь болтаться! Сейчас бродите, а потом ещё уснёте на вахте! 

«И чего, в самом деле, я сюда припёрся?» - подумал Тимур, - «попасть под горячую руку?». 
Но капитану он не сказал ни слова, молча развернулся и вышел из рубки.
Через четыре часа Тимур был снова на палубе: «Фламинго» снялся с якоря и шёл на шлюзование.

                                                                                                       Глава  IX

  И вот, опять наш банановоз - в порту Гуаякиль. Судно было готово к погрузке, но зарядил продолжительный дождь и «Фламинго» стоял пока с закрытыми трюмами в ожидании улучшения погоды. 

Тимур заступил на вахту, но делать было нечего, разве только корректурой заниматься, но, почему-то на Тимура навалилась какая-то апатия и не хотелось ничего делать. Видимо влияла погода.
Он стоял на веранде второй палубы и гладил Дору, как всегда в порту, сидящую на привязи. Собака блаженно щурила глаза, а потом изловчилась и лизнула Тимура в нос.

Тимур засмеялся, но тут к нему подошёл Феликс.
- Зайдём-ка ко мне, - позвал он Тимура.
- На предмет? 
- Дело есть.
- Ну, пошли.

Коллеги зашли в каюту Феликса.
Его каюта по площади была раза в два меньше каюты Тимура. Тимур повёл носом: в каюте стоял очень знакомый запах.
На столе стояла бутылка рома, бутылочка с тоником, две рюмки, две тарелочки и кастрюлька; запах, похоже, разносился из неё.
Каютный иллюминатор был занавешен не шторками, а от подволока до палубы большим советским флагом!

- Садись! – Жестом сопроводил своё приглашение Феликс.
- Пить что ли?
- Ну, конечно, пить!
- В честь чего?
- А ты забыл, что ли, праздник сегодня: День Советской армии и Военно-морского флота!

- Ну ты даёшь! А ничего, что у меня вахта?
- Не дрейфь! На улице – дождь, капитана со старпомом нет: ушли они в кабак с суперинтендантом – сегодня приехал, вот и нам резон остограмиться в такой день.
- А что у тебя в кастрюле?

- Стивидор ловил сегодня рыбу на баке и осьминог ему на удочку попался. Он мне его и предложил, сказал, что, мол, осьминогов не ест. Вот я его и сварил на закусь, - сказал Феликс, потирая руки в предвкушении «банкета».
- Ром я не люблю, - сказал Тимур.

- Не вопрос! Имею классное вино, молодое, эквадорское. Хошь красное, хошь белое!
- Ну, добро, уговорил. Давай белое – под осьминога
Феликс достал из нижнего ящика стакан, а из рундука – оплетённую трёхлитровую бутылку с белым вином и налил вино в стакан Тимуру, а себе, в рюмку чёрного рома.

- Ну, с праздником, братан! – Чокнулся Феликс с Тимуром и одним глотком заглотил содержимое рюмки, казавшейся напёрстком в его лапище.
Затем, выловив из кастрюли куски осьминога, бросил их на тарелки себе и Тимуру.
- Откуда флаг советский у тебя? – Спросил Тимур.

- Да, делал ревизию сигнальным флагам и государственным (государственные флаги иностранных государств должны иметься в коллекции судов дальнего плавания, так как, согласно морским обычаям, при заходе в порт того или иного государства на судне (корабле) на его носовой мачте (фок-мачте) заходящее судно должно поднимать флаг государства порта захода, в знак уважения к этой стране) и обнаружил флаг советский. А так, как госудаства того уже не существует, я, в знак уважения к нему, вывесил этот флаг вчера у себя.
 
 Коллеги сидели, беседовали о том-о сём, Тимур прихлёбывал ароматное вино, Феликс опрокидывал время от времени в себя «напёрстки», оба жевали осьминога, приправленного чесноком.
Дождь не прекращался.

Вдруг раздался стук в дверь каюты.
- Кто это? – Спросил Тимур у Феликса, - ещё гости?
- Да нет, не приглашал я никого, - ответил Феликс, - да из наших кто-нибудь.
- Заходи! – Крикнул он.

Дверь в открылась и в каюту зашёл... старпом! Оказывается, Феликс ошибся и капитан с суперинтендантом уехали в ресторан вдвоём, а старпом никуда с судна не отлучался.

Потянув крупным носом амбре, издаваемое осьминогом, чесноком и сигаретным дымом, он его сморщил и спросил по-русски:
- Пьянь?

- Какая пьянь! – Возмутился Феликс, - праздник у нас!
Но старпом других русских слов не знал (кроме, ещё: «давай», «хорошо», и нескольких матерных) и переспросил по-английски.

Узнав, какой в этот день праздник, старпом вытаращил глаза и, указав на советский флаг, спросил Феликса:
- Коммунист?
- Коммунист! – С вызовом отвечал Феликс.
Тимуру показалось, что вид старпома в этот момент сделался испуганным и он быстро вышел из каюты, видимо, забыв зачем заходил.

                                                                                                     Глава X

 Погрузка началась на вахте Тимура, после нуля часов. Проходя мимо кают-компании, Тимур обратил внимание, что там горит свет. Заглянув вовнутрь через иллюминатор, Тимур увидел в пустой кают-компании, сидящих за капитанским столом четверых человек: капитана, суперинтенданта и еще двоих прилично одетых незнакомых господ, похоже, грузоотправителей, о чём-то беседующих в столь поздний час. На столе толпились бутылочки с пивом и стояло блюдо с солёным арахисом.

«Что-то новенькое» - подумал Тимур, -«как заговорщики какие».
Тимур, спустившись по парадному трапу, с блокнотом, карандашом и термометром в руках. направился в сторону стола, за которым восседал сюрвейер, проверяющий качество груза для первого трюма.

Ночной воздух после дождя был свеж и бодрящ.
Погрузка уже развернулась во все четыре трюма. Из темноты, глазея фарами, выныривали фуры с грузом и становились напротив трюмов. 
Всё вроде бы, как обычно, но что-то, непонятно пока ещё что, Тимура насторожило.
Перво-наперво Тимуру бросилось в глаза, что почему-то гораздо больше народу стало копошиться на причале.

Потом, Тимур обнаружил, что фуры, подвозящие бананы, были не те, что были в прошлом рейсе: не крытые тентом с уже сложенными на паллетах коробками с бананами, которые цепляли к гакам судовых грузовых стрел всего, лишь, два стропальщика, а фуры-рефрижераторы, из которых сначала надо было выгружать эти коробки на паллеты, а потом уже стропить их для погрузки на судно.
Вот по этой причине и грузчиков требовалось больше!

Замеряя температуру бананов, Тимур установил, что бананы доставлены к борту охлаждёнными, что не соответствовало технологическим требованиям: охлаждёнными бананы могли быть только в одном случае – если срок их хранения в зелёном виде превышал допустимый и охлаждали их специально, чтобы притормозить процесс созревания.

Ещё ему показалось, что при выборочном разломе бананов у многих сердцевина была гораздо более твёрдой, чем обычно.
Сдавая вахту Феликсу, Тимур рассказал ему о своих подозрениях и свои наблюдения отразил, после вахты, в рапортичках капитану, как и раньше, под копирку, и, подумав, написал отдельный рапорт по этому поводу капитану и копию – старпому, как грузовому офицеру.

Подколов, как это требовалось, рапортички на крючок у капитанского офиса, Тимур отправился спать.

Заступив на вахту на следующий день и, узрев капитана, поднимающегося с верхней палубы по внешним трапам на мостик, Тимур направился за ним.
- Гуд монин, сэр! – Брякнул Тимур греку, достигнув его на мостике.
-Хай! – Небрежно ответил тот.

Вы смотрели мои рапортички? – Спросил Тимур.
- Нет ещё, а что-то не так?
- Похоже. В рапортичках отражено. Похоже, что груз - не кондиционный.
- Вы уверены? Почему же мне старпом не доложил? Он, как грузовой офицер лучше вас должен разбираться и о проблемах с грузом я должен слышать от него, а не от вас!

- Ну, я не знаю, - сказал Тимур, - тогда зачем вся эта затея контроля за грузом, раз только старпом пользуется вашим доверием, пусть тогда он и составляет вам рапортички, а не мы с третьим офицером, - не выдержал Тимур.

- Вы забываетесь, сэконд! – Повысил голос капитан. – Мне решать, кто что должен делать! Ваши рапортички – это ещё не документ. Принесите мне официальный рапорт и мы с суперинтендантом разберёмся и, если, необходимо, примем меры. 
Тимур молча выложил перед капитаном свой рапорт.

Пробежав по нему глазами, капитан свернул его и положил в карман своей куртки.
- Примем к сведению, сказал он, - а теперь идите и занимайтесь своим делом!
И капитан Джёч демонстративно отвернулся, устремив свой начальственный взгляд в морские дали. 
 
 Сменившись с вахты в 18.00, Тимур засобирался в город. На носу – день рождения и надо было что-нибудь прикупить к этому дню: наверняка братцы-славяне подвалят поздравить и, если примешь их с пустыми руками, как говорится, просто не поймут!
Тимур отстегнул «Уоки-токи», скинул оранжевый комбез, надел чистые джинсы и красивую майку с парусником на груди и, подумав, сунул зачем-то в боковой пистон на правой штанине джинсов нож в ножнах, подаренный непальцем О.

Тимур уже собрался, было, сойти с трапа на причал, но его задержал Феликс, попросив помочь отрегулировать натяжение ослабевшего швартова: матросы в этот момент были заняты перенастройкой грузовых стрел. 
Короче, когда Тимур сошёл на берег, уже начало