Давай жить дружно

увидеть длинную черную фигуру было невероятно жутко. Но, если бы не привидение, что стало бы с Андреем! И что стало бы с деньгами и драгоценностями!  

Арина подошла к окну и вгляделась в темнеющее небо. Пошел снег. Постепенно редкие ажурные снежинки сгруппировались и превратились в тяжелые хлопья лилейного цвета.  За спиной послышался шорох. Арина резко развернулась и ахнула.  Ноги подкосились и, чтобы не упасть, она опустилась в компьютерное кресло. Перед ней в длинном белом платье свободного покроя стояла молодая красивая женщина с распущенными светлыми, по пояс, волосами.  Хотя женщиной ее назвать было нельзя, сквозь прозрачное тело красавицы виднелась голубая стена спальни. Возле ног гостьи примостился Эльф.

- Ты кто? – пересилив дрожь, прохрипела Арина.
- Прасковья, - тихо и печально откликнулся призрак.
- Откуда ты? – уже спокойнее спросила Арина и подумала, что надо бы выпить валерьянки.
 - Из России начала двадцатого века, - вздохнул фантом.
- Почему поселилась у нас? – нахмурилась Арина.

- Во многих жилищах обитают неупокоенные души, - привидение волновалось. – Вот и я обитаю здесь с самого основания постройки дома. Везде нас, неупокоенных, гонят и считают бесами, но это не так. К добрым хозяевам мы относимся с добром, а злым делаем зло. От нас очищают квартиры, но на наше место приходят другие призраки, иногда действительно жестокие, из числа тех, кто при физической жизни был преступником.

- Разве преступники не сидят в аду? – удивилась Арина.
- Бывает, и не сидят, - откликнулась призрачная гостья. – Сегодня я поднимаюсь наверх, так как сделала богоугодное дело. Прощай!
И она растаяла. Эльф фыркнул, чихнул и побежал в коридор. Упершись о входную дверь передними лапами,  он громко замяукал, а когда Арина подошла к коту, то обнаружила на ковровой дорожке вместо любимого питомца большую меховую варежку.

Через несколько дней Андрея выписали из больницы, он вернулся домой с крохотным черным котенком в руках.
- Подобрал на помойке, - улыбнулся мужчина и заботливо поставил маленького страдальца на ламинат, хорошо помнящий прежнего пушистого хозяина.