Стрелка спидометра отклонилась до максимальной отметки. Дорогая иномарка на запредельной скорости летела по гладкому, как стекло, новенькому автобану. В динамиках звучала музыка оркестра Поля Мориа «Кондор», выкрученная на полную мощь так, что машина резонировала от звуков.
Евгений знал, куда ведёт эта дорога.
Он играючи держал руль и понимал, что наконец-то сбывается его мечта.
Парень вспоминал детство…
Когда отец ремонтировал свою «Волгу», он сажал его, трёхлетнего, на крышу автомобиля между перекладинами багажника, чтобы любопытный малец не путался под ногами. Маленький Женька задавал множество вопросов:
– Это что? – малыш стучал ивововым прутиком по открытому капоту.
– Капот, – отвечал отец.
– А это что? – хлопал ладошкой по заднему стеклу.
– Капот, – отвечал батя, не глядя.
– Не-е-е-ет! Капот другой! – заливался смехом Женька.
Мать выходила во двор вывешивать бельё, да так и кидала таз на землю:
– Глеб, сними ребёнка с крыши! Убьётся!
– Что он, глупый что ли? – отец подхватывал под мышки сына и сажал в салон.
Сколько там было интересного! Кресла, большое лобовое стекло, разные переключатели, лампочки. И самое значительное, к чему мальчик даже боялся прикоснуться,– руль! Большой, круглый, толстый, с кожаной обмоткой.
Женька садился на место шофёра и из-за руля не видел дорогу.
Он с трепетом клал на руль свои ладошки, и пальчики не могли обхватить его.
Вытащить мальчика из салона было проблематично. Он там дневал и ночевал, не вылезая.
Игрушками для него были всевозможные запчасти от машин.
– Точно будет дальнобойщиком, – усмехался отец, вытирая мазутные руки тряпкой.
– Ещё один замазучка растёт, – мама умывала у колодца фыркающего мальца.
После ужина Женька забирался под одеяло, и ему наяву грезилось, что он ведёт большую машину по широкой чистой дороге, по обеим сторонам изумрудно-жёлтые поля, над ним глубокое синее небо, а напротив – заходящий красный шар солнца, и дорога упирается прямо в этот шар. И Женька всё едет и едет и никак не может доехать до шара.
С шести лет отец начал учить сына хотя бы ровно держать руль.
В семь лет Женька пошёл в автоспортивную школу «Картинг».
Лихо управлял картом. Участвовал в соревнованиях. Получал кубки и дипломы.
А как гонял он по корту! На высокой скорости, глаза зажмуривал от ветра, бьющего в лицо, который, казалось, вот-вот оторвёт уши!
– Радов, остановись, надень шлем! – тренер свистел в свисток.
Женька Радов виновато вылезал из карта.
– Ты хочешь убиться? Чтоб я за тебя срок мотал? – подбегал к нему запыхавшийся тренер. – Будешь нарушать, отчислю из школы. Марш на разборку двигателя! – шумел он и отбирал карт.
Мальчишек учили разбирать, собирать и ремонтировать двигатели. К шестнадцати годам Евгений Радов мог «поставить на ноги» почти любую иномарку.
Окончив школу и отслужив в армии, он пошёл работать на станцию технического обслуживания (СТО) к отцу. В авторемонтном боксе мастера в мальчишке души не чаяли.
– Слесарь от Бога! – говорили они.
– Чего удивляться, мужики, – гордился сыном отец, – Надюха моя почти в «Волге» родила. До роддома не доехали. И машина колыбелью для него была. И вырос пацан среди запчастей!
Мать не могла тряпок напастись на замазученные руки своих мужчин. Мазут да машинное масло, ох, как трудно отмываются. Они въедаются и становятся твоим родным цветом кожи.
– Грязь под ногтями отпарь. Тебя никакая девчонка к себе не подпустит. А я женить тебя хочу и внуков нянчить, – пеняла мать двадцатилетнему Евгению.
У Женьки были девушки, потом их не было… Поглядывал на других, серьёзно не останавливаясь ни на одной.
Но как он заглядывался на иномарки, которые пригоняли на ремонт! Не авто, а целые дома на колёсах, с такими фарами, от которых вид у машин был сердитый и нахмуренный. Разные модели класса «люкс», с большим дорожным просветом, оснащённые многофункциональной электроникой, с такими наворотами технических характеристик, что он и в фантастике не читал, хотя был книголюбом.
Вот это, действительно, была его любовь и мечта. Стоимость каждой подобной машины начиналась от миллиона. Женька даже не хотел знать: от миллиона рублей или евро, чтобы не расстраиваться. В таком количестве в его семье не было никакого бабла.
– Батя, я сам соберу собственную машину, – мечтал Женька, – такой модели не будет ни у кого. И напичкаю её всеми функциями.
– Конечно, сынок, – отец тяжело поднимался, придавленный своей нищетой, которая стала очевидной на фоне крутых дельцов.
Если раньше он гордился своей «Волгой», то нынче он тоже ею гордился, как раритетом. Но это он!
А Женька спал и видел себя обладателем «люксовки», а наяву ходил, как зомби, в глазах которого вместо зрачков стояло по иномарке.
Как-то в их рабочий бокс въехала очередная крутизна.
Из машины вышел водитель с болтающимися подтяжками джинсового комбинезона, одетого на голое волосатое тело, и девушка в обтянутом платье тигрового окраса, в красных лабутенах.
«Точно тигрица с лапами, запачканными кровью жертвы»,– усмехнулся про себя Евгений, оттирая руки.
Тип в подтяжках харкнул на пол:
– Гляньте мою целку, чё-то чихает. (1).
Евгений набрал ведро воды и нехотя направился к клиенту:
– Ещё целка, а уже ушатанная? – он плеснул воду под его ноги, – харкай в своём салоне. Ясно?
В парне нарастала ярость против валютной молодёжи.
– Чё? Борзый? – клиент заиграл желваками.
– Не, тихий! – Женька рванул капот наверх. Что-то потрогал и сел за руль. Немного повозился и машина тихо зажужжала.
– Если не лады…достану! – прошипел Хлыщ.
– Я всегда здесь! – Евгений махнул и пошёл к очередному авто.
Недели две проработали без приключений.
В одну из смен в бокс заехали два навороченных «страуса» (2).
Из одной вышел давний знакомый.
– Смотри, тот, харкач, – старый мастер толкнул локтем Женьку.
– Мужики, у вас парниш тут прошлый раз зырил мою. Он здесь?
– Проблемы? – отозвался Евгений.
«Были бы проблемы, тебя бы уже не было», – пробурчал под нос клиент, а сам соединил указательный и большой пальцы в форме кольца:
– Окей! Ноль проблем!
Жека повозился со «страусами», и машины уехали.
С того дня крутой Хлыщ зачастил на СТО.
Пригонял «скамейку» (3), «улыбку» (4), «пони» (5).
Однажды приехал на «кеше» (6).
В авто сидели ещё два лба.
– Тут недалеко тачка не заводится. Поехали с нами.
Приехали в старый двор коммунального дома.
– Погодь, чвакалку (7) отключу, – Хлыщ нажал на пульт. – Ты побыстрее ремонтуй!
Евгений стал возиться под капотом, потом пересел за руль. Огромная Subaru завелась на раз.
Хлыщ и ещё один жлоб моментально запрыгнули в авто.
– Гони! – захрипел он.
– Куда? – оторопел Женька.
– Вперёд!
Машина рванула с места, подняв столб пыли.
Уходили петляющими дворами. Жлоб оглядывался назад –хвоста не было, но требовали повышать скорость.
Выбрались на дорогу, свернули в пролесок и через него выехали на трассу.
– Чё за хрень? Объяснишь? – Женька посмотрел на сидящего рядом Хлыща.
– Топи (8) сто км. по прямой, у «Выселок» налево.
Он натянул на глаза кепку и вытянул ноги.
Шофёр топнул (9) до отказа.
Вернулся сон из детства: широкая дорога упирается в заходящий красный шар солнца.
Женька включил шарманку (10) на полную мощь и ушёл в нирвану. Громкая музыка, чумовая скорость, машина ласково поддавалась водиле, повинуясь его малейшим движениям. Он сливался в одно целое с любым авто и уже не ехал – нёсся, летел, взлетал. Музыка и скорость – его наркотик, его кайф. Вот так он хотел бы умереть. На бешеной скорости, под музыку, взлететь. И чтоб никто и косточек его не нашел, и чтоб этих дурацких ритуалов над ним не было.
Свернув по назначению и немного проехав, упёрлись в кованые, под рыцарский стиль, автоматические ворота. Они распахнули свои объятия, и авто въехало во двор, вымощенный цветными плитками, создающими картину русалки, с поднятой в руке морской раковиной. С каждой стороны, весело журчали три небольших фонтанчика. Поодаль виднелся бассейн.
На крыльце дома, а точнее, рыцарского замка, с коваными дверями, с полукруглыми окнами, с острыми шпилями на крыше, стоял пожилой мужчина в спортивке (11).
– В какой век я попал? – взъерошил волосы Женька.
Subaru загнали в огромный гараж. Пятеро верзил на глазах у парня за считанные минуты разобрали машину на запчасти, как будто разделали ножом и вилкой рыбу.
– Вы уху…ели! Такую красоту уничтожили!
– Ну, да! Уху мы ели, – хмыкнул Жлоб, – ты после обеда тоже скажешь, что ты уху ел! Маринка, накрой поляну (12), – он сказал в аппарат, встроенный в стене гаража. – Красоту увидишь после, а сейчас в дом.
Они вошли в холл невероятных размеров и роскоши. Прошли на веранду, где был накрыт стол с разными блюдами. В торце сидел пожилой мужчина, разливая по бокалам вино.
– Рад, что ты здесь. Я Борис, можешь звать меня Бор. Нам нужен такой знающий механик, как ты. Присаживайся.
– Я думал, здесь всё чисто…
– Где чисто, там и пусто. А где грязно, там водится всё, что угодно, в том числе и деньги.
– А не боитесь, что я в полицию заявлю?
– Ха-ха! Кому заявишь? – Бор упёрся локтями в стол, подавшись вперёд, – Больший процент угонок не находят почему? Да эти артемоны (13) кормятся с нашего стола и сами тебя загрызут! Не в твоих интересах! Мы не занимаемся плясками с бубном. (14) Посмотришь нашу конюшню! (15) У нас с полным фаршем (16). А ты помешан на машинах, и ты прав. – Он откинулся на спинку стула, не сводя глаз с парня. – Машины, в отличие от людей, не предают! А если попал в аварию, не машина виновата, а ты! Значит, где-то недосмотрел за ней, недоухаживал, недоласкал. Отнесся к ней пренебрежительно, и она…обиделась. Покрутишься с нами – поймёшь!
И Жека начал крутиться. Крутиться и жить двойной жизнью. Днём на СТО. Ночью – угон машин и разборка их на запчасти. Чтобы не засвечиваться угоняли и за 500 км., а, бывало, потрошили почти на месте.
Евгений попал в свою стихию: нянчился с разными марками авто, гонял на них со скоростью ветра. То, что расчленяла братва Бора, действительно, была мелочь пузатая. В его конюшне, которая находилась далеко за городом, на закрытой охраняемой территории, находились Bugatti Veyron, Hennessey Venom GT, Pagani Huayra, Lamborghini Reventón.
Шикарные, эксклюзивные, высокоскоростные мега автомобили, каждый по несколько миллионов долларов. Большинство моделей по пятнадцать-тридцать экземпляров во всём мире.
За всей этой роскошью тщательно ухаживали, выгуливали на скоростных автобанах.
– Я впустил тебя в святая святых, – Бор проводил ладонью по машинам. – Это моя душа! Я сажусь в машину и мчусь далеко-далеко. Говорю с ней, сплю в ней, живу ею. Она мне отвечает. У каждой свой характер. Это особое общение. Я не сошел с ума! В будущем у тебя будет та модель, которую ты пожелаешь, но надо научиться понимать машину.
Мать Женьки радовалась, что сын не ночует дома: значит, у девушки! Не торопила: познакомит, когда сочтёт нужным.
Женька и правда – дружил. С Маринкой. С девушкой, которая была в тигровом платье и в красных лабутенах.
Ходили за ручку, как дети. Жались по углам.
– С Маринкой мутишь? – Хлыщ присел на поваленное дерево около Жеки.
– А что? – насторожился тот.
– Ничё! Знаешь, о какой смерти мечтает
|
