слуги все переругались между собой. Демон заворочался на постели и вспомнил, как Лилит прижималась к нему во сне вчера ночью, словно хотела раствориться в нем, нежилась в огне его тела. Мелисента обжигалась о его кожу, когда Дитривул себя не контролировал и расслабиться с ней до конца никогда не получалось, а Лилит купалась в его тепле, забирая жар без остатка. Демон вспомнил маленькие руки у себя на спине, прикосновение коленок к ногам, легкое дыхание на своей груди и окончательно проснулся. Что там говорил Бергалон насчет возраста нефилимов? Если может выкидывать клинок, то уже взрослая? А Лилит, значит, хочет согреться?
«Я подарю ей свой огонь, а там посмотрим! Дождемся пока срастется крыло, и, если она не прекратит кидаться на всех, я сам отнесу ее в долину».
Решительным шагом демон вышел из своих покоев, спустился к маленькой угловой комнате и распахнул дверь. Рывком сорвал одеяло… но нефилима не было в постели. Это еще что за черт?!
Дитривул выскочил в коридор.
— Глева! — загрохотал демон, не заботясь о том, что перебудит весь дом. Помятый со сна прислужник несся к нему со всех ног, едва успев натянуть штаны. — Где Лилит?!
— Да я!.. — растерялся Глева. — Но Вы же!.. Я не знаю! — Молодой прислужник обежал комнату, не забыв заглянуть под кровать, и ринулся к входной двери, возле которой уже стоял Бергалон.
Дитривул в красках представил, как нефилим проникает через защиту, спускается со скалы, цепляется руками за ненадежные камни, скользит ногами, как она летит вниз, сорвавшись, как нелепо взмахивает единственным крылом, как падает она на скалы, распахнув глаза, затопленные жидким серебром, как выплескивается у нее изо рта фонтанчик крови и, как мертвые глаза маленького проклятого полу-ангела смотрят на окна его покоев, где он отказался согреть ее.
— Разве я не говорил тебе, что отвечаешь за нее головой?! — несся ему вслед гневный рык демона. — Ты что, не присматривал за ней?! Глева, если ты спал!..
Глева выскочил в сад, твердо решив, прочесать всю округу от греха подальше. Попробуй пойми этих хозяев: сам же сказал, не задерживать, а теперь орет, почему не задержал! Сами-то они, их милость, знают, чего хотят?!
— Милорд, но Вы ведь сами распорядились не мешать Лилит, если она решит уйти, — встрял Бергалон, восстанавливая справедливость. Старый демон был застегнут на все пуговицы, словно на дворе и не стояла глубокая ночь.
— Милорд! — укоризненно ахнула толстуха Крима, прибежавшая в одной широченной ночной рубашке, колыхая всеми многочисленными складками на пышном теле. — Вы что, прогнали ее?! Да как же Вы могли?! Куда ей идти? Она же всего боится? — кухарка схватилась за сердце.
— Небось, разбилась в скалах, летать-то она не может, — безжалостно напомнила Майра, кутаясь в теплую шаль.
— Бергалон, куда она могла пойти? — демон повернулся к старому прислужнику. — Ты никогда не спишь, может ты видел ее?
— Иногда я сплю, милорд, — невозмутимо возразил Бергалон.
— Ты видел ее или нет?! — рявкнул демон.
— Нет! — ответил старик. — Вы же сами распорядились!..
— А-а?! Так это я во всем виноват?! — Дитривул кинулся из дома.
— В саду и на скале ее нет, Ваша милость! — запыхавшийся Глева чуть не сбил с ног своего хозяина, влетев в дверь мушкетной пулей. — Защита на воротах не тронута.
— Дьявол! — выругался демон. Куда она тогда делась? Вдруг, эта мелкая зараза могла провинтить какую-нибудь дыру в силовой стене. Кто знает, на что она способна?!
Развернув крылья, он ринулся в пропасть. Прислужники столпились на краю скалы.
— Сорвалась! Разбилась! — причитала Крима.
— Это все ты виноват! — вдруг вызверилась Майра на Глеву. — Это ты ее запер и вообще хотел убить!
— Ты что, совсем охренела?! Вот дура! — разозлился Глева. — Зря я удержал ее. Надо было дать пырнуть тебя ножом — что интересно ты сейчас пела бы?!
— Да ты с ней, как с собакой обращался! — развернулась к нему молодая демоница. — Как ты обрадовался, что я пришла со шваброй! Это милорд еще не знает, что ты бил ее палкой! А как ты ее в ванне топил?!
— Глева, ты топил Лилит в ванне? — осведомился Бергалон.
— Ну беги, докладывай! — окрысился Глева. — Я еще и коленом ее удерживал, пока Таннис вправляла крыло! Обвини меня еще в этом!
— Неужели она разбилась?! — безутешно рыдала Крима.
Дитривул взлетел на скалу, обвел взглядом встревоженных слуг.
— Ну что, милорд? — не выдержала кухарка.
— Нет ее там, — выдохнул демон.
— Ваша милость, Лилит все рвалась погулять в лесочке… Может нам?.. — предложил Бергалон. — Кроме, разумеется, Кримы, — прислужник с неодобрением покосился на широкую ночную рубашку кухарки.
Под утро усталые, грязные, мокрые от выступившей росы, заглянувшие под каждый куст бузины в чертовой роще, они ввалились в дом. Крима, не стала ни о чем спрашивать, увидев их вытянутые лица, молча выставила на стол холодное мясо, вареные овощи, большую миску с кашей и бутылку вина для хозяина, который был мрачнее тучи, весь светился слепящим красным светом, и от которого явственно веяло опасностью. Все ежились от окружившего их холода молчали. Говорить было не о чем. Нефилим ушла какой-то неизвестной тропой. Без нее тишина в доме казалась особенно звонкой.
Дитривул высосал из горлышка всю бутылку и поднялся, чтобы принять душ и разбить что-нибудь из коллекции дорогого старинного фарфора или фигурок из редкого голубого горного хрусталя, собирательством которых увлекалась его мать.
Вполне возможно, что всей коллекции крышка...
поднимаются древние инстинкты.