Наше село находится сбоку. Поэтому мы не в центре внимания. Но все равно большая часть мужского населения там на копанках. Кто сам пошел и там вступил в бригаду. Кого здесь вербовали, но почти все на полулегальном положении.
А что делать? Работы нет. Совхоза нашего давно уже нет. Ту сахарную свёклу, что мы выращивали, уже давно не берут. Даже тот, предпоследний урожай в поле остался. Теперь все поле в цветах да репьях. Никому ничего не надо. А кушать ведь ежедневно хочется и не только нам. Сами может и краюхой хлеба перебились, но деток одень, обуй и накорми. Да еще в школу собери. За садик молчу. Давно закрыли за ненадобностью. Работы нет, все по домам сидят, зачем тот садик. Старшему вот на компьютер собрали. Интернет подключили. Теперь у нас полсела молодежи заходит. Тому то узнать, а этому реферат скачать. Толкутся в хате. Но у нас в селе все дети хорошие. Наверное от того что не балованные. А с чего их баловать то? Когда приходят и здрасте, и ноги вытирают. Разуваются. Это вам не Киев или Ровно. Где на мерседесах разных людей давят, как тараканов и жируют за наши, народные деньги. Мне сынок показывал в интернете какие украшения делают из нашего янтаря и почём его там продают. Хоть бы раз дали нам такие денжищи. За одно бурштыновое колье там платят столько, сколько мой муж за год работы на копанках не заработал. Хотя и сдал со своей бригадой целую гору.
Ой! А я еще не сказала? Мой муж собрал из сельчан бригаду. Зарегистрировал её у нашего главного по добыче. Получили помпу, шланги, машину и мотоцикл. Это все выдают бесплатно, если ты полулегально едешь на добычу янтаря. Как так – полулегально? Да просто. Государство запрещает официально добычу, копку и мытьё янтаря. А вот местные власти, милиция там или бандюки наоборот предлагают заняться этим. Главное самому, в одиночку этим не заниматься. Хотя и такие находятся. Их зовут партизанами.
Партизан никому не платит. Сам или с друзьями, приехали на машинах, накопали и быстро уехали. Сдают подальше от области, а значит дороже. У нас уж очень дёшево. И при этом никому ничего не платят. В смысле взяток и пошлин. Выгодно и прибыльно. Но есть одно «но». Таких не любят. И даже свои, местные, сельчане звонят в милицию и сообщают, такой-то и такой-то на такой машине и с такими-то номерами выехал из дома. Милиция отслеживает и ловит. Тому, кого поймали, от трёх до пяти лет тюрьмы. На таких списывают все те раскопки, что провели полулегальные. И милиции честь и хвала, и как говорят, государству хвала. Поймали расхитителя. Только государству ничего не поможет, пока есть те, кто платит.
Мой мужик при совхозе был бухгалтером. Уважаемый человек. После развала сразу сообразил, что и как. Сколотил бригаду. Внёс задаток из своих и поехали на заработки. Его всегда уважали, не взирая что хромал и бухгалтер. Он у меня инвалид с детства был – хромал сильно. От того вместо армии в бухгалтера подался. Со своей бригадой тоже хорошо сплотились. Дружно работали. У моего глаз намётанный, дак нюх выработался на этот бурштын. Вот смотрит на поле. Потом указывает место, где мыть. Ставят помпу и дают воду под давлением. За небольшое время в песке, а у нас здесь песчаные почвы, образуется большая яма. Помпу останавливают, а потом из ямы воду откачивают. Остаётся только собрать вымытый на поверхность или оставшийся внизу янтарь. И вот так целыми днями. Сначала по вечерам домой возвращались, но потом у них украли помпу. Два дня сидели без работы. Милиция нашла. Мой ведь честно деньги отдавал. Вернули им помпу. Но не к добру.
Сижу весь день дома. Голова гудит, шо чайник закипает. Дурно и моторошно. Уазик подъехал. Участковый во двор, а затем в дом идёт. У меня так всё и оборвалось внутри. Никогда к нам в дом не заходили власти. А тут даже не один. Зашёл. Снял фуражку. Перекрестился на образа.
- Зажги, мать, лампаду, - говорит, а сам конверт мне в руки дает. Я не удержала. Конверт упал. Из него денежки выпали. Он глянул и сказал:
- Не обессудь, мать. Случай такой. Не виноват никто. Просто не повезло мужику. А твой Сергеич был мужик настоящий. Таких поискать ещё. Это тебе денюжка на похороны, да и на проживание. Руководство выделило. Никому столько не давали, а Сергеич заслужил,- сказал и вышел. Я к окну, а там уже гроб с мужем во дворе стоит.
Соседка, баба Мария, меня водой отливала. Я как увидела так и в обморок. Сына вот напугала. Он по соседям кинулся.
На следующий день, автобус приехал. Отвезли, закопали моего Витю. Рыл он ямы рыл, да сам в яму и угодил. Денег дали пятьдесят тысяч, да и похороны с поминками они сами сделали. Уже за столом ребята из его бригады рассказали, что произошло.
У них забарахлила помпа. Но так как дело было обеденное, то решили идти перекусить. Все пошли, а мой остался. Решил подремонтировать, пока обед готовят. Ковырялся там, крутил, что- то сделал. Крикнул, что опробует и идет. Ну все спокойно готовят на стол. Помпа завелась и работает. Минут может через пять, а то и десять спохватились. Отчего это не выключает, раз только опробовал. Один пошёл. Выключил. Только мужа нигде нет. Покричал, позвал. Вся бригада прибежали. Стали искать. Нашли в яме. То ли шланг сорвало и его в яму столкнуло, а может напором из помпы сбило. Только утонул он.
Вот и остались мы втроем. Сыновья мне в доме и помощь и опора. Только денег все одно надолго не хватало. Бедовать стали.
Старший мой пропал. Стала я его искать. По селу. В милицию. Все молчат.
- Не переживайте, мамо. Все хорошо будет.
Это мне мой младший заявляет. Сжалось у меня все внутри в комочек. Поняла я, где он. Но все одно трушу, как грушу младшенького.
- Признавайся лишенец, где брат запропастился?
А тот плачет, но молчит. Сама я чуть успокоилась. Валерианки, пустырничка выпила. Корвалолом запила и села в изнеможении. Испугался Сережка
Да и выложил мне все про старшего. Про Сашеньку.
- Вы не переживайте, мамо. Я тоже Сашка ругал. Говорил, чтоб в поле он не ходил. Он послушался. Его ведь папкина бригада пригласила. А Саша у нас молодец. У него ведь тоже, как у папы, нюх на этот янтарь. Сашка всем условие поставил. Не мыть ямы, а лес перекапывать. И помпа не нужна, и выгода лучше. Я ведь тоже с ними один раз был. Школу тогда прогулял. Вот приехали мы в лес. Все вышли из машины. Стоим. Саша ходит между деревьев. Тихо так. Задумчиво. Потом рукой махнул. Идите, мол, сюда. Указал где копать. Мужики кинулись. Яму метра два на два начали рыть. И что ни штык, то янтарик. Что ни слой, то полное ведро. Так вот, мама наш Саша не копает. Берут его мужики. Он у них при кухне.Укажает место, где рыть и идёт помогать обед готовить.
Вроде и успокоил меня, а всё страшно. Не зажила еще рана, после смерти мужа. Он ведь лет пять на копанки свои выезжал. Мог бы уже и в начальники выбиться, да все из-за своего нюха в бригадирах ходил.
Я всего несколько раз на тех копанках была. Страшное, я вам скажу, место. Песок, ямы, вода и болото. Как Луна на картинке. Только ямы от метериотов, а здесь от копанок. И ничего живого.
К сыну тоже ездить стала. Редко, но бывала. Тоже, я вам скажу, безрадостное зрелище. Красивейшие, вековые сосны. По двадцать, и то и тридцать метров в высоту. А между ними ямы, как могилы. Удручающее зрелище. Можно даже сказать страшное.
После таких раскопок деревья гибнут. Падают и через год , на месте где копали остаётся кладбище деревьев и ямы. Сказала это сыну, а он только рассмеялся. Фантазёркой меня назвал, с романтичной натурой. А мне всё одно страшно и моторошно.
Вот уж сыну и повестка в армию пришла. Я даже обрадовалась. Думаю, сама отвезу и заберу ребенка оттуда. Уж лучше в армии, чем на этих могильниках.
Добралась. Иду по лесу на голоса. Обхожу ямы и холмы. Ветер какой-то сырой и неприветливый гуляет между сосен. Успокаиваю себя, что уже осень. Так и должно быть. А у самой коленки трусятся. Иду, боюсь не упасть в одну из этих многочисленных ям. Дошла. Все жива. И вроде как отлегло от сердца. Вот и солнышко из-за туч, да между веток проглянуло.
- Мужики! Смотрите, что я нашёл.
Несётся голос нашего соседа. Он тоже здесь на заработках.
Все поспешили на голос. И я следом. Встали на краю ямы, всматриваемся, на то , что там выглядывает.
- Мы уже думали ошибся наш «Сусанин». Копаем, копаем и ничего. А тут бац – и вот такое.
Ветер в верхах шумит. Скрипят две сосны меж которых вырыта эта яма.
- Смотрите, да тут кусок с человеческую голову будет. Вот это находка.
- Ты давай быстрее доставай. Ветер поднялся. Как бы сейчас дождь не пошёл.
- Вот обкопаю, чтобы не повредить и вытащу.
Стал сосед руками песок от янтаря откидывать. Тут мой Сашка спрыгнул вниз. Работа вдвоем быстрее пошла. А дальше.
Дальше все как в тумане и в замедленном кино. На меня как молния, как озарение пришло. Я на колени упала. Руки протянула. Дождь пошёл. Ветер сильный подул. Сосны наклонились друг к дружке. Как две подруженьки над могилой. Раздался треск. Одна из сосен треснула и макушка с шумом полетела вниз.
Открыла глаза и ахнула. Лежит мой сыночек пронзённый насквозь этой огромной веткой. Так и не вытащил от этот янтарь.
А дальше похороны. Очередные пятьдесят тысяч и мы вдвоём остались. Собралась я с силами. Продала дом и переехала с сыном подальше от этого ужасного места. Под Винницу. Купили домик. Огород хороший. Земли чернозёмные. Урожаи большие. Чего раньше не сообразить, не перебраться. Кто бы знал. Знать бы где упал, соломки бы подстелил. Кабы муж был жив, или хотя бы старшенький мой. Легче было бы на огороде. А так, что мы вдвоём? Не успеваем все обработать. Но на жизнь хватает. Если бы ещё не эти тайные звонки.
А так позвонит мобильный сына, а у меня душа в пятки. Он рот рукою прикрывает. Отходит в сторону, чтоб поговорить.
Я тешу себя надеждой, что это он с девушками общается. Возраст ведь такой. Но в душе вертится догадка, что это его бурштынокопатели зовут. Ведь у нашей семьи дар на розыск этого драгоценного камня.
Подскажите: » Куда увезти, как спасти сына?»
Видно и его зовёт та янтарная голова, что нашёл мой Сашка. Ведь после того как тело сына достали из ямы в ней ничего не было. Хотя все мы сверху видели Что там лежит большой янтарь.
Куда бежать? Чем занять ребенка, чтобы он не бредил ночами т новых поисках янтарной головы.
