Две недели пролетели очень быстро. Настал день, когда наша научно-исследовательская группа двинулась в путь по джунглям. Флора в джунглях была представлена в основном иглолистными растениями. Иголки имелись двух видов - мягкие и жесткие. А так же произрастали жестколиственные кустарники и широколиственные лианы.
Родимин уже рассказывал о донесениях разведовательных групп, что в десяти километрах к югу есть что-то странное. То ли заброшенный город, то ли какие-то странные сооружения. Иногда там возникал непонятный свет, исходящий неизвестно откуда. У военных приказа не было изучать ту местность. Выяснить это предстояло уже нам.
В лесу утром было очень хорошо. Из-за горизонта вставало первое солнце. Мы пробирались по еле видной тропе сквозь заросли. Збигнев, Гаврилов и Федор Сусликов шли во главе группы (похоже, Збыш и Федор очень подружились), за их спинами о чем-то весело спорили братья-мексиканцы и француз, следующей шла я, а замыкали цепочку Кингсли, Тишенко и Прутко. Кингсли было двадцать семь лет. Это был обычный программист классического типа, души не чающий в своем компьютере, «повернутый» на программах, девайсах и компьютерном железе. Он постоянно мечтал, поэтому попадал в разные ситуации. Иногда забавные, иногда грустные. Два года назад, когда я только появилась в НИИМА, он проявил ко мне интерес, стал ухаживать, а не так давно пригласил в ресторан и сделал предложение. Кончено, поначау мне льстило, что за мной ухаживает зрелый молодой мужчина, да еще и специалист. Но тогда в ресторане он был так в себе уверен, что сразу «обрадовал меня», сказав, что все сам решил, где и как мы будем жить, что и когда я буду (и вообще должна) делать, что носить, как вести себя, сколько денег он будет мне выдавать на хозяйство, а сколько на туфли и платья… Не жизнь, а расписание поездов. Компьютерная программа. Хи! Мечтатель в очках! Вот только мое мнение он спросить забыл. Конечно, мне это не понравилось. Настроение тогда было испорчено. Кольцо я не взяла, сказала вежливо, что подумаю. Но ответ на его вопрос я уже знала. Я отказала ему. Кингсли все еще надеялся, что я передумаю. Мама и сестра поддержали меня, а вот папа долго понять не мог. Наверное, он маме так же предложение делал. Это воспоминание о сватовстве меня развеселило.
Вот и сейчас Кингсли думал о чем-то своем и снова попал в ситуацию, которая могла бы закончиться очень плохо.
Джон задержался, чтобы сфотографировать птерокрыла, отстал от группы, сошел с тропы, а после, опомнившись, побежал искать нас, забрел в темные колючие заросли кустарников, куда почти не проходил солнечный свет, запутался в лианах и угодил в топкую болотную трясину. К счастью, у него были хорошие легкие. Он громко заорал, и это его спасло. Мы все кинулись искать его. Когда же нашли, то Кигсли затянуло уже по грудь. Он барахтался в 3 метрах от берега, пытался выбраться и уходил в топь еще больше. Болото потрясало размерами. Прутко и Тишенко рубили дерево, что бы вытащить страдальца. Остальные же увидели, как метрах в десяти из тины, покрывающей поверхность затхлой вонючей воды лениво поднялись 3 пары жабьих глаз, растущих на толстых стебельках. Бронедонты! Я вспомнила, что это единственный хищник планеты, обитающий в болотистых водоемах Альбаны.
Федор е дожидаясь Тишенко и Прутко, бросил Джонатану веревку, и они с профессором стали вытягивать молодого программиста из воды. Но пара «стебельковых глаз» активизировалась, поплыла над тинной водой к веревке. Две другие пары глаз ждали. Тут же раскрылась пасть с двойным рядом частых и острых, как иглы зубов, и перекусила толстую веревку, словно нить, в один момент. Кингсли, увлекаемый собственным тяжелым рюкзаком, завопил от страха и плюхнулся обратно в воду. Пасть снова раскрылась и была уже близко. Щелкнув зубами, бронедонт ухватил Кингсли за торчащую над водой лямку рюкзака и потащил прочь от берега. Но в душной и дурно пахнущей полутьме сверкнул свет. Збигнев стоял на пригорке над болотом с маленьким зеркальцем в одной руке и фонарем в другой. Он, озорно улыбаясь, пускал зайчика в глаза монстра и слепил его. Бронедонт дернулся, выпустил добычу и поспешно поплыл прочь, уводя за собой свое семейство.
-Здорово! – воскликнул Федор. – А меня так научишь?
-Чему не? – снова улыбнулся мой приятель, убирая зеркальце в поясную сумку.- Боицще щвятло. В теми обытает.
К тому времени Тишенко опустил срубленный ствол в воду. Вдвоем с Прутко они вытащили мокрого, облепленного водорослями парня, стучащего зубами и трясущегося от ужаса.
Отправлять его назад на базу смысла уже не имело, мы решили развести костер и посушить его. К счастью, рюкзак Кингсли, сделанный из непромокаемой ткани, не пострадал. Там нашлась сухая смена одежды. Англичанин был весьма запаслив и расчетлив. Да и профессор объявил привал. Так как местные сутки длились 2 земных дня, то все устали и нуждались в перерыве.
Ближе к вечеру мы двинулись дальше. Джунгли кончились. Нашему взору открылось огромное, километра на три поле. Наша группа стояла на крутом откосе, обрамляющем это поле по периметру, на вершине которого рос лес. Откос уходил вниз метров на двадцать. Может быть, раньше он был еще выше, но природные процессы выветривания сделали свое дело. Низ склона порос высоким и густым жестколиственным кустарником. Поле будто выкопали. Где-то примерно на его середине торчали какие-то металлические балки.
-Ох! Ежкин кот! – воскликнул козак Прутко и всплеснул руками.- Чисто поле!
-Не, Грыша, це нэ поле. Це ж целый стадион. Як для футболу. – Ответил ему Тишенко, покручивая ус.
Я взяла у Феди зум-бинокль, что бы рассмотреть балки. Они были толстые и огромных размеров. Мне захотелось скорее спуститься вниз и посмотреть на них вблизи. Я выразила это нетерпеливое желание, но Гаврилов удивленно поднял брови:
-И как же ты спустишься? Как Суворов по Альпам, на кобчике?
Остальные засмеялись. Наверное, я покраснела. Мне стало неловко.
-Нет, рыба моя. Сначала обследуем верх, а потом низ. Да и как я тебя одну отпущу?
-Не надо едну. – услышала я; Збигнев Ченски подошел к Гаврилову.
– Може со мной? Оружье ест.
-«Може со мной»! – Матвей Ильич передразнил его, потом поворчал и… согласился.
-Ладно. Идите уж. Только Аленка, смотри у меня, - профессор погрозил мне кулаком и нахмурился.- от пана Ченски не на шаг! Иначе верну тебя на базу под опеку Родимина.
Федька спросил:
-А я?
-А ты, друг мой Фидель, помоги лучше Рамиросам.
Пока мы любовались полем наши близнецы-мачо и Тьюри нашли не далеко от нас какие-то развалины в лесу и теперь очищали их от буйной растительности.
Я спускалась почти по отвесной стене, поросшей травой и кустарничками. Ченски страховал меня сверху, удерживая канат. Когда я оказалась внизу, он стал спускаться следом. До конца оставалось около 2-х м., как вдруг канат оборвался, и Збыш нырнул вниз. К счастью, он не потерял самообладания и смягчил падение сгруппировавшись, а потому счастливо приземлился на ноги. Канат упал вниз. Похоже, кто-то сумел его разрезать. Молодой военный нахмурился и взял у меня из рук зум-бинокль.
-Смотри! – он передал мне вещь. Я пригляделась и заметила, как мелькнула наверху светлая рубашка Кингсли. А это значит… Кингсли меня ревнует! Хотел избавиться от соперника? М-да.
-Знаешь, кажетса он немного чекнуты. – Збыш усмехнулся.
-Немного?! Ха! Нет, Збигнев. Он сумасшедший программист! – Ответила я.- А когда сумасшедший программист еще и влюбленный… Нет. Можно даже сказать, что он электронно-сексуальный маньяк!
Збышек смешливо хмыкнул и засмеялся.
Вооружившись портативными электропилами, мы врубились в густой высокий кустарник, пропиливая в нем себе путь. Я шла сзади. Мы уже сильно углубились в заросли, но молодой человек остановился и озадаченно опустил пилу.
-Цо то ест?! Быч не може!
Я выглянула из-за его плеча. Впереди была полированная до блеска стена.
-Что быть не может? Это видимо ограда этого поля, которая заросла кустами, поэтому стала невидна. Значит нам нужно туда, через стену.
Вызвав Гаврилова по мини-мобайлу, отрапортовав о находке и получив разрешение двигаться дальше, я выключила браслет. Збыш думал, как забраться наверх, ведь стена была гладкая, как мраморный пол в метро и высокая.
Наконец ему в голову пришла кое-какая идея. Он бросил пилу, попробовал на прочность толстые ветви высокого, одеревеневшего за века, разросшегося кустарника.
-Выдежыт. – его лицо сияло удовлетворением.
Збигнев полез. Куст трясся, ветви сгибались и трещали. Все же ему удалось влезть наверх и спустить оттуда веревку. Он втащил и меня. Тут, увы, мое предположение рассыпалось. Эта стена оказалась вовсе не оградой. Это было то самое поле, которое мы обозревали сверху.
-Все ясно, – мне уже не требовались подсказки, что бы все понять. – Все просто. Знаешь, Збысь, похоже, эта гигантская площадка искусственного происхождения. Это монолит. Понятно?
-А для чего?
-Шут знает! Может быть, тут у них ритуальные танцы были.
-Да? – я вздрогнула, потому что это «да» прозвучало как-то неожиданно. Я привыкла к его польскому «так».- А те стропила тэж для танцов?
Сощурившись от солнечного света, я посмотрела на далекие металлические балки. Мой провожатый был прав. Что-то не то было в этом поле. Был вечер, но жара еще не спала. Мы решили отдохнуть, присели на краю. Я вытащила флягу с водой. Он последовал моему примеру.
-Збыш, а почему ты вызвался меня провожать?- вопрос, конечно, был глупый, но мне была интересна его реакция. Он возмущенно повернулся ко мне, нахмурился.
-Провошать?! Глупосчь!- воскликнул Збигнев. – Знам то мейчце бардзо добже! Вейзде опасност ест. Вшистко занам, якм… эээ… свое ренки. А она-провошать!
Он рассержено сопнул. А я не унималась:
-Знаешь, вообще-то я думала, что это из-за меня.
Неожиданно он сильно покраснел и отвернулся. «Значит, все же это правда? Значит, я ему нравлюсь?»- Подумала я. И услышала:
-To правда.
Он уже встал, забросил наши рюкзаки за спину и протянул мне руку.
-Пойджеми. – Потом сердито посмотрел на меня – И не надо думат о… тут не в дому, – а потом добавил уже намного мягче. – Не пытай мне более. Пожалуйста.
Ого! Вот оно что! Ченски слышит, о чем я думаю!
-Збышек, что же ты не сказал, что ты телепат?
-Свойство. Проше… не надо о том говорит. Неприетносчи будут. Никому. Обещай не говорит.
-Клянусь, никому не скажу.
Збигнев повеселел. Мы отправились к торчащим балкам.
В километре от них, я зацепилась ногой за кустарничек и рухнула плашмя. Капитан Ченски остановился и помог мне подняться. Я отряхивала штанины комбинезона и разглядывала растительность. Кустарничек, конечно же, я выдрала ногой с корнем, а вот в траве, где он рос, что-то блестело.
-Подожди, Збигнев. – Попросила я, вытащила из рюкзака специальный совок, осторожно копнула. Слой почвы был не такой уж и толстый. Всего двести милиметров! Под почвой обнаружилась такая же гладкая поверхность, как и у стены, на которую мы влезли ранее.
Молодой человек присел рядом и помог мне отгрести почву. Обнажился небольшой участок полированной поверхности. Мы переглянулись.
-Все. Надо вызывать Гаврилова.
Я тут же включила связь и сообщила о находке. Прошло около часа, прежде чем Матвей Ильич, Тьюри и Федька добрались
