Тяжело. Сама написала заявление об уходе. Неделю сидела, думала. Про спившуюся мать. Про умершую дочку. Про сбежавшего Валика. Про неустроенную жизнь. И про неблагодарных сослуживцев.
Мать и так уже судьба наказала. На врачей, не уберегших мою дитинку, написала в прокуратуру. Там разбираются. Валика, я думаю, жена его накажет. Остались сослуживцы. Вот кого надо поставить на место. Вот кому я отомщу. А заодно и вернусь на любимую фабрику. Пошла в отдел охраны и предложила свои услуги. Взяли документы, просмотрели образования, данные трудовой и спросили;
- Почему вы считаете, что можете быть нам полезной?
- Да просто работая на складе, я выучила и узнала все лазейки. Все возможности хищений. Если вы меня возьмете, то, ясное дело, воровство на фабрике прекратиться.
- Хорошо! Вы нам подходите. Мы берем вас на работу. Изложите в письменном виде, все что вы знаете. Мы вместе с вами займемся наведением порядков.
Два дня. Целых два дня я описывала, сидя в кабинете, как воруют конфеты грузчики и кладовщики. Как мастера, отписывая упакованный поддон из 24 паков, ставят двадцать пятый. Лишний или левый, как хотите. Как женщины в лифчиках выносят до килограмма карамели. Это был огромный труд для меня. Всех вложила. Я потрудилась на совесть, но Абрам Маркович, наш начальник, не оценил трудов праведных.
Прочитав, исписанные листы он сказал;
- Молодец конечно, но это все сказка. Теперь ты должна, не одна конечно, с помощниками, к этому рассказу приложить акты задержаний. Каждый акт это премия отделу. Старайся и все будут тебе благодарны. С сегодняшнего дня, ты являешься старшей над охраной. То есть бригадир. Обучай их всех, как ты видишь правильной нашу работу, только в правовом поле. Ни каких нарушений закона. Если что, я за тебя заступаться не буду.
- А вроде это быдло законы знает. Маркович – все будет в полном порядке.
И я стала следить. Все проверить и пересчитывать. Даже пыталась конфеты в коробке пересчитать, только потом вспомнила, что их взвешивают. Ну, нет хищений, хоть застрелись. А начальник наседает.
- Ты тут много написала, а как на деле, то ничего и нет?
- Да есть. Только они маскируются хорошо. Придумала я новшество. Тихонько подойду к цеху или к раздевалке. Сажусь на корточки и снимаю телефоном на видео, что там происходит. Потом пересматриваю. Несколько раз ловила, что ночами не работают, а просто спят на пустых поддонах. Но это к делу о хищениях не пришьешь. То, что в раздевалке женской наснимала, можно было отправить на сайт с эротикой. Но опять без хищений. А когда так же сидела возле раздевалки мужиков, какой-то придурок с маху ногой так захлопнул дверь, что мой телефон разлетелся в дребезги. Хорошо хоть руку успела убрать. Оторвало бы. И опять никаких фактов хищений.
Кто-то на проходной вывесил стишок:
Если вдруг стало грустно
Подумай про осьминога
У него ноги от ушей
И руки из жопы
И жопа с ушами
И голова в жопе
И ничего – не жалуется.
И подписали что восьминог это – я.
Узнаю кто – уволю.
Стала проверять машины на выезде. Опять неприятность. Выезжал мужик, по виду бурят. Требую, что б выгрузил товар, для пересчета. А он орет, что в лужи выгружать не будет. Чуть не до драки дошло. Тут он вдруг за сердце схватился и упал, прямо в лужу, возле машины. Я думаю, притворяется. Даже ногой его под ребра ткнула. Говорю;
- Да ладно, езжай идиот.
И пошла. А потом, уже из будки охраны смотрю, не едет. Вернулась, он лежит, как и прежде. Стала трусить, не встает. Позвонила фабричной медсестре. У нас работает пенсионерка, фронтовичка – Павловна.
Она прибежала. Потрогала, пощупала, сказала, что он уже умер и что надо вызывать милицию. Я очень испугалась. Бегом к Абраму Марковичу. Рассказала ему, что да как было. Но он молодец. Быстро пошел, и изъял диск с записью с камеры слежения за проходной. Сказал, что заблокирует ее. А диск отдаст мне, только если я с ним… Ну зараза и вонючий же он. Хоть и обмылся у меня, под душем, но все равно. Чуть не обрыгалась. А диск, что он мне отдал, я поломала на мельчайшие кусочки.
Милиция приехала, констатировала смерть. Маркович с ними переговорил, и уголовного дела не заводили. Все сошло на тормозах, а людям сказали, что водитель был после перепоя и от жары его хватил удар.
Пришлось мне, на какое-то время прекратить слежку по фабрике. Стала я заниматься бумажной работой. Иногда пересматривала видео с камер наблюдения.
Нет, сказать что совсем хищений не было, не скажу, но такого как раньше… Вот недавно укладчицу конфет поймали. Она стояла на укладке конфет *Аркадия*. Там конвейер, не сильно то, отойдешь. Но на выходе, в кармане у нее нашли три конфеты. Составили акт. Ну и что с того, если конфеты из другого цеха, да хоть с другой фабрики. Если заносишь что в карманах, записывай. Тогда при выходе через проходную тебя не задержат и не надо будет плакать, умолять, чтоб не уволили. А так выгнали за три конфеты – другим неповадно будет. Я всю охрану так застращала, что они сами стали бояться и меня и любых проверок. Просто двоих уволила и все. Одного за пьянку, а вторую за то, что воровку пожалела и отпустила. От камеры не скроешься. Охранница сумку то проверила, а дальше не стала. Я ей указала на эту ошибку. Это тоже явно видно. Женщина, когда заходила, у нее был второй размер груди, а когда выходила – чуть ли не пятый. Вот на это надо было обратить внимание. Наверняка что-то несла.
Я в принципе ни тогда, ни сейчас не понимаю, почему на меня такие негативные гонения. Я ведь просто, честно выполняла свою работу. Нет, ну мстила, конечно, но поймать никого не удалось. А их высказываниям, что на складе только я воровала и заставляла их воровать – не верьте. Это они мне навредить хотят. Что б меня уволили, и они безнаказанно могли тащить все, что им понравиться. А при мне они все бояться.
После инцидента с женщиной, на меня опять посыпались жалобы. Меня вызвал к себе Абрам Маркович, и стал распекать, как школьницу и вдоль, и поперек. Но только два слова, сказанные мной, привели его в ступор.
- Я беременна.
Он так и застыл с поднятой рукой и открытым ртом.
- Да не бойтесь вы. Этого ребенка я рожу для себя. К вам никаких претензий и обязательств. Единственное что я прошу от вас, не заставляйте меня сильно нервничать. Вы, наверное, слышали, что моя первая дочурка умерла. И во всем этом виноваты все кто заставлял меня нервничать. Мать, которая пришла ругаться из-за старого, разваливающегося, бабкиного дома. Тогда мы чуть не подрались. Ну, теперь-то она не придёт, спилась, наверное, или на свалке сдохла. Ещё из-за кладовщицы Лены, с которой постоянно ругались. Да мало ли скотов довели меня до нервного срыва, из-за которого и умерла моя девочка. Ну что вы застыли как памятник, а в глазах ваших ужас.
- Карина, я не думал что вы такой монстр.
- Это, я то, монстр. Нет, я хочу только жить как нормальные люди. А все, вы понимаете, все и вы тоже, только мешаете мне. Крутитесь у меня род ногами, заставляет нервничать, переживать. Если бы не вы, я бы давно здесь всех поувольняла. Надо набирать молодежь и стариков. Молодых легче запугать, да им и тащить не для кого, нет у них еще детей. А старики без зубов. Это их последний шанс поработать. Не захотят же они перед пенсией вылететь на улицу по статье. Тоже честно будут работать. Вот вам шикарная идея. Так нет же, вы воров защищаете. Уйдите. Опять я из-за вас вся как на иголках.
- Карина, куда же я из своего кабинета уйду?
После этого нашего разговора, Абрам Маркович стал как шелковый. Не цеплялся ко мне и всех одергивал. А потом купил мне двухнедельную путевку в Израиль. Точнее в город Иерусалим. Сказал, что б я съездила. Поклонилась могилам святых. Попросила помощи при родах.
Ну, это он загнул, конечно. Две недели в Израиле. Тур по святым местам. Ездить я конечно же ни куда не стала. Жара, куда мне пузатой. А вот в отеле бар, бассейн – вот это мое. По магазинам походила. Барахла и себе и доченьке купила. Почему то я была уверена, что у меня будет дочка. И заранее ее уже любила. Покупала вещи, игрушки, памперсы. Ну, в общем готовилась. Когда путевка закончилась, вернулась домой. Тут и декрет. На работу выходить уже не стала. Израиль! Вот страна где надо жить. А может женить на себе Марковича, да уехать с ним в Израиль на ПМЖ. Он будет работать, а я девочку нашу растить. Говорят, если троих родишь, то там помощь большая от государства. Можно не работать. Правда он старый и вонючий. Но главное ведь не это. Главное поселиться в стране, а там найдется, кто мне деток заделает. Эх, хорошая мысль. Жаль, что я раньше с Абрамом не замутила. Давно бы уже рванули в земли обетованные.
Сначала в консультации, а потом и в роддоме я затерроризировала всех врачей. Узи мне каждую неделю делали. Везде и все показывало, что с ребенком все нормально. И вы знаете, я от себя даже не ожидала. Вторые роды были скоротечные. За тридцать-сорок минут я разродилась. И обезболили хорошо. В общем, врачей я похвалила и даже поблагодарила. Вернулась домой, и вот тут-то проблемы и начались.
Бабки то у нас нет. Смотреть за малой не кому. Я очень сильно устаю. Надо и в магазин сбегать, себе поесть купить. Надо и приготовить, и убрать. Когда работала, то я больше в столовой кушала. Вечером там чайку с пироженкой, мыть одну кружку и не готовишь ничего. А тут пришлось. Голод не тетка. Хорошо малую к груди по времени прикладываю. Режим. В остальное время кручусь, год прошел. Малая ходить стала. Лопочет что-то. Я ей няню нашла. Днем с ней сидят. Вечером и ночью со мной. Вот уже и два года. А природа требует свое. Стала я осуществлять третий этап плана своей жизни. Пора выходить замуж. И вы знаете – оказалось, что это большая проблема. На раз – два, есть желающие. А вот навсегда? Никого. Как-то неохотно ко мне мужики идут. Заметила, тем, кто худее меня, везет больше. Тут же, сложился, так сказать клуб незамужних, кто ищет себе пару. Я б половину баб поубивала. Только мешаются. Хотя в принципе, я тоже редко без мужика оставалась. А сами понимаете, как вечер проходит. Посидели в баре, выпили. Пришли домой, выпили. У меня своя квартира. Сама хозяйка. Няне доплачиваю, они с дочкой в одной комнате, я с мужиком в другой. А что такого, это жизнь.
Да-да. Я заканчиваю. Как-то раз, няня не смогла остаться на ночь. В шесть часов она ушла домой, а я малую уложила спать, а сама сидела с друзьями в соседней комнате. Малая почему-то не хотела спать и постоянно плакала. Я несколько раз ходила к ней, укладывала. Мои друзья тоже к ней ходили, то печенья отнесли, то бутерброд с колбасой. Что было, потом я плохо помню. Но, то, что после моего посещения комнаты, дочка перестала плакать, это поклеп. Ну не могла я убить собственную, любимую и единственную дочурку. Это кто-то из них. Если меня оправдают, то я им отомщу. Весь мир против меня. Все меня учат, понукают. Вот и эти двое, задушили мою дочурку подушкой, а теперь хотят, что б и меня убили. Я всю жизнь вкалываю, что бы хоть как-то выбиться в люди.
Встать. Суд идет.
Изучив все обстоятельства дела, суд признал ответчицу, Карину Агромян, виновной в убийстве собственной дочери и приговаривает ее к десяти годам тюремного заключения, в колонии строгого режима.
- За что-о-о?
