На самом краю леса, граничащим с городскими окраинами, на суку большого раскидистого дерева сидела Ворона, звали ее Марьяна. Была она немолода, изрядно потрепана жизнью, черные когда-то перья посерели и топорщились во все стороны, когтистые лапы кое-где сковал коварный артрит, огромный клюв уже не так звонко щелкал, как раньше. Но в черных умных глазах не пропал еще веселый блеск, был еще в ее вороньей душе молодой кураж и легкий авантюризм. Марьяна не слишком печалилась о быстро промелькнувшей молодости с ее безрассудными страстями, и хотя болели кости и не вертелась шея, она все еще могла воспарить высоко в воздухе, размахивая широкими крыльями и наслаждаясь свободным полетом.
А сейчас Марьяна сидела на суку и размышляла о странностях в любви, о хитросплетениях отношений, о красоте и высоте этого великого чувства. Мысли так переполнили Ворону, что она не выдержала и хрипло каркнула:
-Лю-бо-овь!!!
-Ну, любовь не любовь, а спокойная налаженная семейная жизнь! – ответил прогуливающийся внизу под деревом со своей подругой Голубь, решивший, что воронья реплика относится к их паре.
Марьяна вздрогнула и покосилась черным блестящим глазом вниз на счастливого супруга.
- А вы, мадам, все пребываете в гордом одиночестве, без мужа или там, скажем, возлюбленного? Стрела Амура не достигла вашего сердца? – витиевато расшаркивался Голубь, пока его жена буднично рылась в куче мусора.
- Стрела, слава богу, меня не задела, а вот влюблялась я по молодости отчаянно. Помню, как-то познакомилась в Зоопарке с Павлином Петей, красивый был мужчина. Но как потом оказалось, непроходимо глуп, самовлюблен, с кошмарным голосом, кроме своего хвоста никого и ничего не видел.
Потом, помню, увлеклась Дятлом Димой, стильный такой, в красном берете, деловой - тук-тук, тук-тук, целый день головой работал, мало внимания мне уделял. Еще вспоминается мне Грач Гоша, одной со мной масти, в черном фраке, умен, академичен, но скучный…до зевоты, тоже пришлось расстаться. Короче говоря, ни одно мое увлечение не завершилось звуками свадебного марша,- вздохнула Ворона Марьяна.
- А в Интернете не пробовали знакомиться? – не унимался Голубь.
- Там вообще один обман. На фото смотришь –Орел! А при встрече видишь - Гусь лапчатый, а то Петух, а то и того хуже –Индюк! Да и кому нужна старая потрепанная Ворона, когда все хотят знакомиться с молодыми, голосистыми пташками! – звонко щелкнула клювом Марьяна.
-Это так, это так, но вы же еще в силе, вам еще летать и летать! Ну, а из своей стаи вороньей не пробовали выбирать кандидата в мужья? – не унимался Голубь.
-Как это не пробовала, очень даже…,- раздался громкий каркающий голос большого Ворона с лохматой круглой башкой, седеющей бородкой и широкими крыльями, под весом которых сук жалобно заскрипел.
- Викентий, ты?? Глазам своим не верю!! Откуда ты прилетел, бродяга? – ахнула Марьяна.
- Ну вот, я вижу кавалеры косяком полетели…,-проворковал Голубь и поспешил ретироваться к своей супруге, оставляя старых знакомых наедине.
-Эх, Марьяна! Ты лучше спроси, где я раньше был? Почему не летел к своей возлюбленной на крыльях любви? Сколько лет прошло, а забыть я не могу наших встреч… Никого я так не любил, как тебя! Очи черные, очи страстные… А какая ты была молодая! Озорная, веселая, задиристая – приторговывала, приворовывала –огонь!- каркнул громко Викентий.
- Где ты был, где ты был… Мне какое дело? Гуляка, картежник, повеса и плут, ни одного хвоста не пропускал, то за Сорокой ухлестывал, то за Кукушкой! Проворонил ты свое счастье, Викентий! Поздняк в любви объясняться, минула наша весна,- мрачно ответила Марьяна.
-Да что ты, дорогая! Золотое время наступило, прошел угар молодости, пришла, наконец, пора тихого семейного счастья. Не сразу я понял, что надо своего поля ягоду искать! Без тебя мне лететь с одним крылом, черноглазая крра-савица моя! Пригласи в гости, поклюем чего-нибудь,- сказал Викентий, вплотную придвинувшись к Марьяне.
-В гнезде ремонт идет, да и нет у меня ничего…кроме житейской хитрости,- лукаво молвила Марьяна, искоса поглядывая на крепкие лапы Ворона.
- Твоя житейская хитрость да моя воронья мудрость – заживем себе на радость, а, Марьяна?! – прокаркал Ворон, ласково обнимая подругу своим большим крылом.
На самом краю леса, граничащим с городскими окраинами, на суку большого раскидистого дерева сидели обнявшись две потрепанные Вороны, счастье рассыпалось вокруг них золотым дождем, искрясь, таяло в прозрачном воздухе.
