– Лучше тут оставайся, Матюха, – посоветовал лешак, – ты здесь хозяин, где хошь скроешься, а в лесу едва ли.
– Ну, а меня и спросить забыли, – хохотнул Альберт. – Ладно, надо Лёлю выручать. Жанна, ты…..
– Я не уйду, – решительно произнесла та. – Только сбегаю за тёплой одеждой, ночи уже прохладные.
Женщина направилась к дому, а оставшиеся принялись разрабатывать план.
Дневной свет быстро мерк, и под сень деревьев Жанна ступила в полной темноте. Она не боялась, зная, что находится в гостях у друга, но всё же негромко ахнула от неожиданности, когда перед ней возник тёмный силуэт лешака.
– Куда тебя несёт? – разворачивая женщину, попенял Прохор. – Ведь прямиком в болото топаешь. Поле вон там. Я провожу.
На залитую лунным светом опушку они вышли за несколько минут до полуночи, и леший, отпустив ладонь спутницы, попятился.
– Дальше сами, – сказал он и пропал с глаз.
Жанна приблизилась к сидящему на земле Альберту.
– Как ты? – спросила она.
– Внутри всё кипит, – отозвался тот, – уже скоро.
– Я пойду туда.
Женщина пошевелила траву ногой.
– Без приманки нечисть может и не появиться, а ты, я уверена, отправишься за мной.
– Это рискованно, милая, – взволновался мужчина, – я за тебя боюсь.
– Когда ты рядом, мне ничего не страшно, – поцеловав его, промолвила Жанна и шагнула в заросли.
– Я могу не успеть… – начал Альберт, но не договорил.
Внезапно лицо его исказила судорога, кости захрустели, и оборотень завизжал от невыносимой боли. Жанна, успевшая потерять мужа из вида, содрогнулась, представив, каково тому сейчас, но не остановилась, и вскоре услышала, как над залитым белым сиянием пространством разнёсся торжествующий вой освободившегося зверя. Неожиданно женщина ощутила прилив первобытного неконтролируемого страха и, вскрикнув, ринулась вперёд, не разбирая дороги.
Когда, споткнувшись, она упала, больно ударившись коленом, то услышала, что её окликают по имени. Оглянувшись, Жанна вздрогнула; из-за завесы травы на неё уставились два горящих глаза. Они гипнотизировали женщину, и последним, что та увидела, прежде чем отключиться, стало изуродованное тлением лицо Сергея Петрунина, протянувшего ладонь к её горлу.
Если Ырка окликнет человека, лучше не оборачиваться и не отвечать, а несколько раз сказать «чур меня» или прочесть «Отче наш». Иначе нечисть получит власть над выбранной жертвой.
Очнулась Жанна от холода. Руки её были привязаны к крепкому суку дерева, одиноко стоящего посреди поля, а ноги обнажённого тела кончиками пальцев касались земли. Болела шея. Раздался чей-то стон, и, с трудом повернув голову, женщина увидела висящую на соседней ветке подругу.
– Лёля, – позвала она, – всё будет хорошо, Аль уже ищет меня….
Голос её звучал неуверенно, ведь, в конце концов, муж оказался прав: он не успел. И успеет ли сейчас? Жанна содрогнулась, когда из густой растительности вынырнуло знакомое страшное существо. В руке Ырка держал два мотка верёвки.
– Он собирается нас повесить, – пробормотала женщина, когда позеленевшие пальцы зашевелились, завязывая петлю,. – покончить тем же способом, что и с собой.
Услышав эти слова, Лёля завопила, забилась и, как ни странно, сумела выпутаться. Упав на землю, она кинулась к Жанне с намерением ту освободить, но самоубийца немедленно очутился рядом и стиснул горло жертвы гниющей рукой. Глаза той выкатились из орбит, она начала задыхаться, как вдруг….
На прогалину выпрыгнул огромный волк. Ырка попятился, но убежать не успел; повалив на спину, зверь плотно прижал его лапами к примятой траве. Голова оборотня уже клонилась к глотке нечисти, когда луна вдруг погасла, словно кто-то щёлкнул выключателем, и на месте действия появились новые персонажи. Выскочившие словно из-под земли Прохор и Матвей, оттолкнув растерявшегося Альберта, накинули на Ырку сети, в которых тот и запутался. Зазвучали непривычные для человеческого уха заклятья, монстр завизжал, но крики его становились всё слабее, пока он не замер в неподвижности, став тем, кем и был – полуразложившимся покойником.
Опомнившийся Альберт, кинувшись к жене, отвязал её и, отыскав валявшуюся поблизости одежду, помог женщинам прикрыть наготу, а полевой и леший вырыли могилу и, закопав труп, загнали глубоко в почву осиновый кол.
Светало. Вокруг заметно обедневшего лесного стола расположилась неразговорчивая компания. Распростившийся с бородой молодой дед-полевик с аппетитом жевал холодное мясо, а остальные молча наблюдали, как тот утоляет голод.
– Кусок в горло не лезет, – пожаловалась Жанна, – всё время ощущаю запах мертвечины.
Альберта передёрнуло.
– Я чувствую то же самое, – подтвердил он.
И обратился к Прохору:
– Но почему вы не дали мне его прикончить?
Леший ухмыльнулся.
– Прикончить мертвяка? Да ты ему хоть голову отгрызи, он не помрёт, только злее станет.
– А куда вдруг делась луна? – поинтересовалась отошедшая от потрясения Лёля.
– Есть у нас свои хитрости, – оторвавшись от трапезы, пояснил Матвей, – да и Велес помогает, когда совсем уж прижмёт.
Он помолчал.
– Зря я к людям дурно относился, некоторые из них очень даже ничего. Ты прав, Проша.
– Я дольше по земле хожу, – хмыкнул тот, – всяких повидал, различать научился.
И смущённо обратился к Лёле.
– Лёлечка, не хочешь ли на моё хозяйство глянуть? У меня ведь и изба есть, и остальное, как полагается. Коль понравится, может, женой мне станешь.
Та рассмеялась.
– Да ты что, Прохор? Мне же не за скарб твой выходить, а за тебя.
Леший окончательно смешался.
– Так пойдёшь, – робко спросил он, – замуж-то?
– Ну, если корягой при мне оборачиваться не будешь….
– Не буду, слово даю, не буду, – обрадовано зачастил Прохор. – Я не злой, со мной хорошо заживёшь, только….
– Что?
– Осенью ухожу я под землю до весны, вот беда.
Полевик фыркнул.
– Ты уже все знамые законы нарушил, преступишь и этот. Зимой за лесом последишь и заодно за моим добром, а то изгадят. А Велес простит, он покладистый.
– И то верно.
Помолчали.
– Я пошёл, – поднимаясь, известил Матвей. – Дел сейчас, конечно, меньше, чем во времена, когда поля засевали, но всё же кое-какие остались. Спасибо за помощь, захаживайте в гости. Только лихих людей не приводите.
Он исчез.
– Пора и нам, Лёлечка.
Взяв женщину под локоток, лешак легко поднял ту с земли и, подхватив на руки, двинулся вглубь леса. Обернувшись, он улыбнулся остающимся.
– Спать идите, вон, глаза у обоих слипаются. А мы с любушкой моей завтра в гости наведаемся. С ней мне и через дверь не возбраняется, ну её – эту вашу ангельскую печь.
– Приходите, – провожая друзей взглядом, кивнула Жанна.
И, обращаясь к Альберту, сказала:
– Вот Лёля и нашла своё счастье. Думаю, Прохор её не обидит.
– Он на это не способен, – помогая жене встать, отозвался мужчина. – И, кстати, леший прав, нам надо выспаться. Идём.
Покидав вещи и оставшуюся еду в корзину, они поцеловались и, не спеша, пошли к дому.
