Стая ждет исхода, или УАЗик дураков. Гл.3

                                         ГЛАВА   3

     - Да-а, - задумчиво проговорил Москалёв. – Здесь есть над чем подумать, коллеги.
     Хозяин ехидно хихикнул из «красного» угла. Другие тоже, но – молча, внутренне: очень уж доктор нужен  был. На всякий случай.
     - Чего смеёшься? – Москалёв всё также оставался задумчив. – Здесь с кондачка заходить нельзя.
     - А с чего можно? – с надеждой сунулся к нему Кеша.
     - Со спикей,- опять послышался голос провокатора. – Со с вальта…
     - Тёзка, - прервал его Москалёв. - Болей молча. Притомил. Иначе успокоительное вколю.
     Вовка что-то прошипел в ответ, но затих из предосторожности: от  Москалёва всего можно было ожидать. Тот даже на шприц и лекарство мог потратиться ради подлянки  для друга детства.
     В это время в дверь позвонили, и через минуту  на кухню  ввалилась остальная братия изыскателей.
     Обрадовались встрече, заобнимались, загомонили.
     - Паяцы, - морщился Вовка, пожимая пришедшим руки. – Позавчера только вместе квасили, а сейчас… Будто вечность не виделись.  Надо же, встречу на Эльбе устроили. Пенсионеры. Совсем из ума выживают. А ещё в экспедицию  собрались!  Будто ювенильным пухом обросли, а не сединой, кретины афилированные…
     Вовка не мог понять, откуда у него вдруг этим вечером появилась такая раздражительность ко всему и ко всем. Ну не оттого же, что веткой по башке трахнуло?! Видимо, что-то более глубинное, внутреннее напрягало. С кишечником может что-то?
     Он прислушался к себе. Да нет, не похоже на кишечник. Тогда что? Любимые друзья, водка не паленая. Сам жив и почти здоров… А настроение – ни к черту!
     Он так углубился в свои размышления, что не слышал, из-за чего вокруг поднялся сыр-бор.
     - Так мне что, жениться на тебе прикажешь? – громко всплескивал руками Жедяев.
     - Чего  вы меня обижаете?! – испугался, перейдя на «вы»  Иннокентий, разом вспомнив последние новомодности Запада. Затем надулся: - Я кто вам? Жениться…
     - А как же иначе? – в кои века искренне изумился Сашка. – Ты мне всю жизнь сломал, постылый!
     - Как это? – обалдел Кеша.
     - О, господи! – устало и безнадежно вздохнули все. Малышенков при общем молчании разлил водку по емкостям, попутно оправдывая Иннокентия: - Чего вы хотите? Человек полжизни прожил в чуждой микрофауне.  Не весь юмор ещё воспринимает. Общаться чаще надо, вот что я скажу! А то не видимся от сокровищ до сокровищ… И сразу за водку!..
     - Что-то против имеешь? – удивился Иван Хамитович, поднимая рюмку. – Окстись! Кумыс – и тот рядом не стоит!
     - Согласен! – сделал Малышенков алаверды.  
     - Кеш, а ты чего, кстати, так женитьбы испугался, а? Нашел, что ли кого-то?
     Тот пыхнул лицом, засмущался, как дама перед Ржевским.
     - Ну-ка, ну-ка, колись Цыганков ибн Лански.
     Тот засмущался ещё больше, покрылся румянцем.
     - Да.
     Все оторопело отставили налитое.
     - Вот тебе, матушка, и загогулина!.. – удивленно покрутил головой Андрей Борисович. – И как к этому Тяпа отнеслась?
     Кеша зардел лицом.
     - Одобрила. Маша её с «Педигри» на «Роял Конин» перевела.
     - А что, есть разница?
     - Есть, - кивнул головой Иннокентий и потупился. – Я попробовал.
     - Сватался уже? – деловито спросил Жедяев.
     - А надо было? – обеспокоился новобрачный. – Они ж и так согласны!
     - Кто «они»? – не понял Иван Хамитович. – Ты мусульманин, что ли?
     - Ну, Маша, то есть… Мы с ней пока на «вы».
     - Да-а, - подумалось Володьке. – Оксфорд всё-таки сказывается. А, может,  и Маша эта  его что-нибудь аналогичное закончила, пед.  какой-нибудь там  или  библиотекарский… - и подал голос: - Надо свататься, Иннокентий! Это хороший русский обычай. Без мордобоя! Тот на свадьбу предусмотрен, а здесь всё тихо-мирно…  У неё родители есть?
     - Да, она с ними живёт.
     -Тогда совсем хорошо! На бензине сэкономим.  Все яйца в одной корзине. – Жедяев прихлопнул ладошкой по столу. Тяпа вздрогнула во сне. -  Теперь: просьба к Иннокентию и два вопроса ко всем.
     Иннокентий выпрямился и навострил уши.
     - Слушаю вас.
     - Свадьба – только осенью! Когда закончим с покосом и уберем хлеба!
     Все долго-долго молчали, переваривая услышанное.  И когда уровень звенящей тишины достиг потолка, Малышенков спросил негромко:
     - А как же с озимыми? Тоже ведь садить надо. А то загужбаним на этой свадьбе… А потом дожди пойдут…
     Кеша ошалелыми безумными глазами смотрел на друзей и не закрывал рта.
     - Это… что?.. Мы делать будем? Садить эти… озимые?
     - Нет, это я так, к слову, - отмахнулся Жедяев. – Другие посадят. Просто, раньше осени изыскания не закончим. Теперь второе! – с напором произнёс он, прерывая возмущенный ропот сидящей толпы. – Кого отправим завтра депутатами на сватовство и сколь брать с собой для покупки «товара»?
     - Какого товара?
     - Кеш, ты по легенде «купец», - как неразумному и недоразвитому «на пальцах» начал объяснять Андрей Борисович Иннокентию. – А твоя пассия – это «товар». Его надо покупать у родителей.
     - Она что, за деньги продается?  Она гулящая женщина? – ужаснулся тот.
     - Иннокентий, ну, мы-то откуда знаем? Тебе виднее, - как-то туманно ответили ему. И лишь доктор прекратил эти глумления над Г.Лански. Причём, как-то странно прекратил: не отвергнув ничего, а просто перейдя ко второму вопросу.
     - Я считаю, что должны пойти двое  и, наверное, Кеша. И брать по полторы бутылки на брата. Включая ёйных папу-маму.
     - А не много? - засомневался Хамитыч.
     - Ты мне скажи: у нас в жизни хоть раз «много» было? Зато наверняка сосватаем!
     На том и порешили. Сватами «запустили» Андрея Борисовича, как самого возрастного, объемного и представительного, и Александра Анатольевича Жедяева  (тот ни разу не был на сватовстве. Уж очень хотелось посмотреть!)
     И вновь вернулись к своим «баранам».