Хотя сигнала об опасности на окнах не было, явка была провалена. Он понял это, когда вошел в сени. Ему заломили руки за спину так быстро, что он не успел достать оружие. Его связали, ввели в жилую комнату и усадили на табурет перед столом.
Напротив него сидели двое в штатском, не считая двоих солдат и хозяина хаты, стоящими поодаль. Один штатский, видимо главный, обратился пленнику с вопросом.
- Связной?! Из леса!
- Не! Я местный. Из Соколовки мы!...
- Да, врёт он все! Я его знаю! – вдруг подал голос хозяин дома. Он приблизился к главному и доверительно сообщил.
- Это Сорокин. Из райцентра, он в райисполкоме работал, а тридцать девятом его в армию забрали. Партеец! И надо же! Здесь объявился!
«Главный» довольно хмыкнул и спросил Сорокина.
- Ваше имя!
Делай было нечего, предатель его узнал.
- Юрий Петрович Сорокин. Член партии с тридцать восьмого года. До армии работал бухгалтером.
- В исполкоме! А в армии кем были?!
- Писарем при штабе полка!
- А звание?!
- Рядовой!
- Ну, это ничего! Мы сделаем из Вас политрука! – хохотнул второй штатский.
На немой вопрос Сорокина он ответил.
- Ты есть за нас находка! – сказал тот на ломанном русском, и далее, обращаясь к «главному» - Nicht wahr, Schulz!
- Oh, ja! – ответить Шульц, и далее, уже по-русски, сказал Сорокину.
- Вы не только представьте, как нам повезло! Коммунист! Исполкомовский работник! Да, ещё к тому же и политрук, который сам (я повторяю – САМ!!!) пришёл из леса, чтобы сдаться новым властям! Это ли не победа германского оружия над прогнившей идеологией коммунистов и евреев.
- Ложь! Никто вам не поверит!
Но Шульц продолжал.
- Неужели?! Раньше мы хотели этого приспособить! – он ткнул пальцем в хозяина дома. - А тут какая удача! Прямо, сама в руки пришла! Туда ему до Вас! Кто он? Простой обыватель, который в армию не попал из-за хромой ноги. А Вы… Просто класс! Мы из Вас сделаем героя Третьего Рейха!
- Я если не соглашусь, стать героем вашего Рейха?! – с издёвкой спросил Сорокин.
- Ну, не так сурово? А Вас никто и спросит! А зачем?! Мы сейчас привезём Вас в гестапо, а завтра выпустим. Причём не просто так, а публично! Соберем на городской площади народ и объявим, что Вы добровольно пришли к нам, виду того, что видите смысла бороться с «Новым порядком». И ещё листовку им дадим, чтобы народ знал знайте своего героя!
- Но так вы «засветите» проваленную явку, а это вам не выгодно!
- Вы наивны, как младенец! Ваш отряд ещё вчера был заблокирован нами так, что мышь не проскочит!
Действительно, Юрий видел немцев на машинах и бронетранспортёрах, проходная колонна двигалась от города в сторону Марьевки, а на КПП, возле села, он заметил три танка.
«Значит, правда! Продал, сволочь! На чем он сгорел?» - думал партизан, а вслух спросил.
- На чём его взяли?
- Ооо! Это очень интересно! – засмеялся Шульц и сказал что-то солдату.
Тот вышел в другую комнату и оттуда принёс портативную рацию советского образца.
- Узнаете?!
- Я знаю, что это военная рация, а чья, мне известно!
- Ведь ты за нею шёл!
- Все выдал, иуда! За сколько продался!
- Все гораздо проще! Он закопал рацию в завалинах монастыря, до поры! И наши сапёры неё обнаружили, случайно, конечно! А тогда он за ней пришёл, тут мы его и схватили. Там наша засада была!
- Выдал, гад!
- Нет, товарищ партизан, просто сильно жить хотелось! А Вы зря обзываетесь! Ты теперь такой же, как и он! Предатель!
***
Гестаповцы всё сделали, как и обещали. Его отпустили. Мало того, ему выдали аусвайс со специальной отметкой. Теперь он шатался по городу, как чумной, от него все отворачивались или перебегали на другую сторону улицы. Он стал изгоем среди живых.
В эти дни Сорокин напряженно думал.
«Конечно, мне никто не поверит. Из стен гестапо можно выйти либо ногами вперёд, либо предателем, и никак иначе! Предателем меня сделали, что же осталось? … Нет! Ещё рано!...Значит так! В отряде ничего не знают о провале явки и о хозяине, купивший жизнь ценой предательства… через неделю должен появиться ещё один связник … они его будут ждать… надо уничтожить явку…а как?! … Какое, неделю?! У меня есть только два дня! Надо успеть!»
Решение пришло само собой.
Он пошёл на базар. Кое-как нашёл одну бабку, которая выменивала на хлеб спицы. Спицы были тонкие и короткие, но выбора у него не было! Он купил их за деньги, которые ему выдали в гестапо – на проживание, как сказал Шульц. На свалке нашёл мягкую проволоку и какую-то палку. Все было готово!
Ночью он покинул город. К Северу стояли леса, которые окружали город почти в трех сторон. Он знал, что опушки леса и выходы из него были заминированы немцами. Из палки и спиц, при помощи проволоки, Сорокин сделал что-то наподобие щупа и стал искать мину.
Утром дня, когда должен был прийти связник, на явку, неожиданно заявился предатель Сорокин Ю.П.
Солдат охраны не осмелится, остановить его в сенях, боясь выдать засаду, и Сорокин вошел в комнату, где уже сидели оба штатских и хозяин. Шульц удивлённо спросил.
- Что ты тут делаешь?!
- Срочное дело, оберштурмфюрер!
- Какое?!
- Вот! Смотрите!
С этими словами предатель Сорокин, подойдя к Шульцу, распахнул свой плащ и нажал на взрыватель мины, висевшей на его груди.
P.S. Так погиб Юрий Петрович Сорокин, военный сапёр, старшина третьего взвода, отдельной роты минёров, Седьмого полка инженерных войск Красной Армии СССР.
Старшина попал к партизанам по заданию своего командования, в отряде не хватало минёров-подрывников. Но так случилось, что некого было послать в город, и он пошёл, не зная, что там его ожидает.
