считается, дается наиболее исчерпывающее на сегодня обоснование позиции противников теории «военного захвата» (I. Finkelstein «The Archaeology of the Israelite Settlement». Jerusalem, 1988). «Мирную» теорию заселения Ханаана выдвинули А. Альт и М. Нот («die Landnahme»), также представители «немецкой школы» историков Израиля, взявшие за отправную точку своих научных построений Суд. (1.1-36). Однако их теория не была принята в широких научных кругах, т.к. не нашла археологических подтверждений, а также и потому, что А. Альт не дал достаточно убедительного обоснования этого «мирного проникновения» кочевников-израильтян. Данная гипотеза не только не объяс¬няет, почему многие палестинские города были в эпоху поздней бронзы до основания разрушены, но и не позволяет увидеть процесс эволюции ханаанейского общества от поздней бронзы к новым реалиям раннего железа. И тем не менее, отдельные взгляды А. Альта и М. Нота были приняты (окончательно отдано предпочтение в большей исторической достоверно¬сти Первой главы Книги Судей перед Книгой Иисуса Навина).
Итак, в свою очередь обратимся к непредвзятым фактам истории, дающим возможность оценить характер появления племён ха-ибри (хаибири, «черноголовых»; см. «Отцы Аврама») в Ханаане, не руководствуясь принципами какой-либо исторической школы.
Как известно, первым из правителей Шумера и Аккада, добравшимся в ок. 2350 г. до н.э. до средиземноморского побережья Земли Ханаанейской, считается некто Мескигаль, лугаль города-государства Адаб (согласно другому преданию - лугаль Аннемунду, тоже в XXVI в. до н.э.). Во времена расцвета царства Шумера и Аккада (XXIII в. до н.э.) месопотамские войска также проникали в Северную Сирию (вероятно, после захвата города-государства Эбла) и Ливан. В «Книгах Пророков» 11.с24) Саргон Аккадский (Древний) назван покорителем «той земли, где садится солнце, а горы сплошь заросли кедром (Ливан)». Возможно, эти события нашли отражение и в эпосе о Гильгамеше, один из эпизодов которого повествует о том, что герои убивают Хуваву, стража горных кедровых лесов. Позднее, в ХХI в. до н.э., при империи III династии Ура (при Амар-Суэне по меньшей мере), в Северной Сирии и Библе была даже установлена на некоторое время власть месопотамских царей (6.с237). Так, (12.с44), Библский правитель Ибдати носил шумерский титул наместника - «энси».
Предполагается («Отцы Авраама»), что в результате крушения империи III династии Ура коренное население страны Сеннаар (племена Ебера-Абраама) покидало свою родину тремя основными волнами (и разными путями):
в период с 2025 по 2017 гг. до н.э., последовавший непосредственно после вторжения номадов-амореев, вытеснивших местное население с их возделываемых земель и пастбищ (практиковалось пастушество), при этом процесс миграции стимулировался многолетним по-в¬се¬местным голодом и разрухой;
в период с 2006 по 2003 гг. до н.э., - как следствие окончательного падения империи III династии Ура (пленение царя), оккупации и разрушения города Ура (и иных городов страны) эламитами и (возможно) союзными им субареями (хурритами):
в период с 1740 по 1739 гг. до н.э. при аморейском царе Самсуилуне, разрушившим (спалившим) Ур, Урук, Ларсу и многие другие города при подавлении восстания. По-види-мому, значительную миграцию вызвало и падение Иссина в 1793 г. до н.э., поскольку Хаммурапи «собирал рассеянное население Иссина» (Кодекс Хаммурапи).
О том, что часть месопотамских мигрантов первой волны (в частности. родоплеменное объединение «Абраам») обосновалась в некоторых регионах Ханаана (к примеру, в Заиорда-нье, в Палестине, в Угаритском номе), свидетельствует следующий вывод (11.с25): «начиная с конца III тыс. до н.э. в Ханаане вновь отмечается чёткое влияние месопотамской культуры». Не исключено, что память о лёгких победах отцов-завоевателей в благодатном Ханаане пос¬лужила мотивированной путеводной «нитью» для месопотамских беженцев хаибиру. Харак¬терно, что когда племя «Авраам» появилось в Ханаане, местные правители (памятуя о былой мощи шумеро-аккадского войска, и вероятно, будучи наслышаны о разбойных деяниях «са-газ» и, в частности, о поражении ханаанеев в конфликте в районе Бейт-Эль - Гай) не только не препятствовали его приходу и расселению (семья Лота в Содоме), но даже и приветствовали пришельцев (взаимоотношения Авраама и царя Авимелеха (Быт.20.)) как потенциальных союзников, при условии, что те будут занимать и использовать невозделанные или пустую¬щие, мало пригодные для земледелия земли, внося плату в виде пожертвований (не дань). По сообщению Герения Филона 13.с83), прозвище, данное ханаанеями древним ха-ибри (хаиби¬ру, хаабиру, хабиру), означало - «храбрый», указывая на их воинскую доблесть (Г. Филон (De magist.,p28) писал: «Прозвище «Варрон» на языке кельтов означает «храбрый», а у финикиян же - иудей»).
Поскольку возможность оседания мигрировавших племён изгоев-хаибиру в Ханаане с конца III тыс. до н.э. ранее историками не усматривалась, то период с 2000 по 1750 гг. до н.э. (5.с170) было обычно принято связывать с распространением в стране некой неопознанной «новой, продвинувшейся сюда с северо-востока [использованы были и иные пути] значитель-ной семитоязычной группы… земледельцев и строителей городов… возродивших городскую культуру и придавших ей высокое и быстрое развитие» (явно исконных горожан). Предпо-лагается, что расселение этих «новых, семитоязычных групп» во многих регионах Ханаана примерно с 2000 по 1750 гг. до н.э. (что практически совпадает с датировкой трех основных волн миграции «черноголовых» из Месопотамии), «способствовало установлению известной стабильности… и созданию обширной культурной общности… от Угарита… и до пустынь Южной Палестины… вплоть до последней четверти II тыс. до н.э.» (т.е. включая эпоху гиксосов и Амарнский период,- вплоть до появления «народов моря»). Характерно, что с при-ходом этих «новых» переселенцев резко активизировалось окончание переходного периода к развитому среднему бронзовому веку (ок. 2300-1550 гг. до н.э.), каковым было и его начало (3300 г. до н.э.), вызванное вторжением в Ханаан куро-аракцев. Характерно, что в Ханаане в среднем бронзовом веке происходили кардинальные изменения «во всех аспектах материаль-ной культуры: в системе поселений, градостроительстве, архитектуре, керамике, металлур-гии, погребальной практике» (А. Мазар). Отмечается (5.с177), что принципы планировки и архитектурные детали дворцов царей Ханаана свидетельствуют «о решающем воздействии архи¬тектурных принципов Месопотамии». Этим же «новым» переселенцам обязано и распро¬странение в кон. III - нач. II тыс. до н.э. в Ханаане керамических изделий, форма которых имела явно месопотамское происхождение (11.с112). В ряде поселений Сирии и Палестины (Библ, Сихем, Телль-Таннаах, Атшан, Рас-Шамра; середина-конец бронзового века) найдены цилиндрические печати с сюжетами шумеро-аккадских легенд (11.с24,81). К примеру, в хранилище отстроенного заново ок. 2000 г. до н.э. храма Баалат-Гебал в Библе (прежний храм, «здание ХL», найден в Библ V (датирован по Дюнану ок. 2200 г. до н.э.), построенного из известняковых плит, обнаружены печати с изображением стоящего на быке бога Аддада в длинной одежде с молнией в руке, а также обнажённой богини Иштар (что свидетельствует о пребывании в Библе того времени колен «Иссахар» и «Ашер» из племени «Лот» («Отцы Авраама»)).
Широкое распространение аккадского языка и письменности в Ханаане в рассматривае-мый период как официального языка (5.), обусловило появление аккадоязычных писцов в городах Сирии и Палестины (5.с181). Так, в Хацоре найдены четыре аккадские надписи: глиняная табличка с юридическим документом, жреческий текст для предсказаний, фрагмент месопотамского учебного текста (список мер и весов) и ханаанейское имя. Найденная в Гезере клинописная табличка содержала список имён, написанных по-аккадски, а в Хевроне - список жертвоприношений.
Итак очевидно, что ответ на вопрос «кем же могли быть эти многочисленные «высоко-культурные» новые семитоязычные переселенцы в ту эпоху», однозначен: только бывшими жителями городов и сёл империи III династии Ура, стремившимися воссоздать традиционно привычные для них условия жизни. Заметим, что по Кетлин Кеньон (5.с171) это - ханаанеи, а у Дж. Грея (11.) - амореи (заметим, что и те, и другие и прежде находились в Ханаане).
Важно акцентировать тот факт, что после изгнания в 1567 г. до н.э. (по Эвансу) гиксосов из Египта, такие племёна Союза как хаибиру и хурриты, входящие в объединение гиксосеких племён (см. «Гиксосы и их потомки»), в основном, расселились (дислоцировались) в Ханаане, на территории азиатской части их бывшей империи, ещё не отвоёванной египтянами, среди союзных им гиксосов-ханаанеев. Очевидно, что племена гиксосов-хаибири, отступая из Египта и Синая, обосновались на землях Ханаана (вероятно, так, как описано в Ветхом Заве¬те) на законных основаниях (без боёв, без вторжения), - как гиксосы, на своей территории, но не как унижающиеся просители-пришельцы, ущербные изгои из Месопотамии (каковыми, к примеру, их считали египтяне).
И, тем не менее, отношение ханаанеев к хаибиру (ха-ибри) и их потомкам, как к инородным племенам, занявшим (пусть и на законном основании, мирно) многие возделан-ные, плодородные, исконно ханаанейские земли, высказанное местным жречеством «задним» числом (сотни лет спустя), мягко говоря, неприязненное. Об этом чётко свидетельствуют тирские "Книги Царств" (перевод отрывков по Дию и Менандру, I в. н.э.). Так, в традиции евреев бытует легенда о том, что в период строительства Первого Храма царь Соломон Мудрый загадывал невероятно трудные загадки (задачи) царю Тира Хираму, непосильные для ума ханаанеянина, и с лёгкостью разгадывал те, которые предлагал ему тирянин. Ханаанейские "Книги Царств" подтверждают эту легенду, но освещают её несколько иначе (с точностью до «наоборот»). "Говорят, что иерусалимский тиран Соломон посылал к Хираму загадки и просил у него, чтобы оказавшийся не в состоянии решить, заплатил в наказание много денег. Затем (говорят), что некий тирянин Авдимон решил предложенное (по Менан¬дру "постоянно побеждал задачи, предлагавшиеся Соломоном") и сам предложил другие задачи, которые Соломон не разрешил, и (поэтому (13.с138)) переплатил Хираму много де¬нег". Как повествует Ветхий Завет, царь Соломон отдал Хираму за долги сотню городов.
Вполне вероятно, что прототипом этой легенды (либо события) могло послужить шумерское «Сказание об Энмеркаре и владыке Аратты», в котором рассказано, что Энмеркар, нуждаясь в стройматериалах и искусных мастерах для реставрации храмов Урука, обратился с просьбой (и угрозами) к правителю Аратты, «города за семью горами». И гонец, курсируя между обоими городами, передавал от одного владыки другому послания, содержащие зада¬чи-загадки (14.).
История свидетельствует, что уже в Амарнский период племена “черноловых” (хаабиру) проживали на всех территориях Палестины, Финикии, Ливана и Антиливана, Сирии, Заиорда¬нья, в Аммоне, Моаве и Эдоме, а также в Сирийско-Месопотамской степи и на Аравийском полуострове. В частности, в тель-амарнский период (даже в условиях протектората Египта) вся северная часть Финикии, вплоть до Библа, находилась под властью хаибири Абди-Аши¬рты и его сына
