древности традиции этого обряда у угаритцев. Финикийцы также практиковали обрезание (И. Шифман). Представляется, что Ветхий Завет называет ханаанеев-сидонян необрезанными либо из-за традиционной неприязни к ним (Ашторет - мерзость Сидонская», "И стал Соломон служить Астарте"), либо жители Сидона (и, быть может, ещё какие-нибудь племена ханаанеев) не практиковали обрезания (Быт. 34.14-16; Иез.32.24,30). Презрительное отношение к необрезанным, язычникам (например, филис¬тимлянам), не раз высказанное в Танахе, запечатлено в лексике ветхозаветных евреев: необрезанные - "арелим" ("орла"- "крайняя плоть").
Судя по неоднократным упоминаниям Танаха, смешанные браки, - не редкость в Угаритском номе Ханаана, в котором надолго обосновались племена "черноголовых", ха-ибри, беженцы первой волны (из Месопотамии, захваченной амореями на рубеже III тыс. до н.э.); которые (браки) и побудили предков ветхозаветных евреев к более глубокому приобщению к языку, культуре и религии автохтонного насе¬ления Ханаана. По-видимому, первые обрезания у евреев и были сделаны в смешанных еврейско-ханаанейских семьях.
Значимость обряда обрезания в представлениях хаибири (месопотамских предков древних евреев) значительно возросла в эпоху их пребывания в Египте в качестве гиксосов ("Гиксосы и их потомки"), ибо они (гиксосы) стремились ничем не выделяться среди местного населения, слиться с египтянами (и тому много примеров в Танахе), поскольку необрезанных азиатов (амеу), египтяне презирали, считая их "мерзостью" ("мерзких руками своими"), в отличие, например, от племён фенеху (финикийцев), издавна практиковавих обрезание. Показательно, что ещё в VIII в. до н.э. фараон эфиопской династии Пианхи отказался принимать за своим столом правителей Дельты Нила (вероятно, ливийцев) и Юга (вероятно, нубийцев) потому, что они не были обрезаны (80.с97). Как повествуется в Танахе, при встрече Иосифа (явно уже обрезанного и выглядевшего как истый египтянин) с братьями, последние, необрезанные ха-ибри, и не претендовали на трапезу за общим столом с египтянами, ибо, наверное, знали, что осквернят последних нечистотой своей крайней плоти (необрезанный амеу периодически, справляя "малую нуж¬ду", касался руками своей "крайней плоти"). По-видимому, за долгие годы пребывания в Египте все гиксосы восприняли обряд обрезания как необходимость. Так, Аамес Храбрый, о котором повествует папирус Аббот, сражаясь против армии гиксосов у стен Авариса, взял в рукопашном бою две правые руки. При штурме гиксосской крепости Шаррукен (земля Цахи) этот храбрец взял одну руку. Царедво¬рец Пеннухеб (надпись из гробницы), один из полководцев Яхмоса I, преследуя гиксосов в земле Цахи, взял в рукопашном бою десять правых рук. По словам Аамеса, под стенами крепости Шаррукен "Его свя¬тейшество (фараон) поразил (искромсал) сирийцев ("черноголовых", хаибиру) земли азиатов (стра¬ны Рутену)" (48.с210). Другой египетский герой, воюя при Тутмосе I с гиксосами и их потомками из государства Митанни/Ханигальбат, в земле др.-егип. «Нахрайна» («Двуречье»), взял в качестве трофеев 21 правую руку. Во времена Тутмоса III, в битве при Мегиддо (где были собраны «воины тысячи городов» Верхнего и Нижнего Рутену и Малой Азии), было взято 83 руки; а из хуррито-аккадского Митанни/Ханигальбат (восприняли ли хурриты обряд обрезания в Ханаане или в Египте, либо прак-тиковали обрезание издревле (что более вероятно) - неизвестно, но, однако о половых членах в качестве военных трофеев из Митанни в египетских текстах ничего не сообщается) - было взято 290 правых рук (надпись из храма Амона). Таким образом, очевидно, что правые руки отрезаны у повсеместно прак¬тиковавших обрезание хаибири (и, видимо, хурритов). Позднее среди евреев Египта, как сообщает Ветхий Завет, вообще не было необрезанных. По Геродоту обрезание делали не только племена евреев, но и кровнородственные им эдомитяне, аммонитяне, моавитяне, а также и арабы, точнее, племена "черноголовых" Аравии (такие, как йеменцы), входивших в Союз гиксосов.
Интересно, что после изгнания гиксосов из Египта, ценность обряда обрезания для хаибири со временем упала. Известно (70-6.с40), что в Северном Израильском царстве в 927-722 гг. до н.э. обряд обрезания частично (или более того) не соблюдался (поскольку месопотамская "вера отцов" обрезания не предусматривала). Об этом весьма красноречиво вопиёт пророк Иезекииль (44.6,7): «И скажи мятеж¬ному дому Израилеву: так говорит Господь Бог: довольно вам, дом Израилев... вводить сынов... необрезанных сердцем и необрезанных плотью [и в таком случае чужих, т.е. не "Моего народа"], чтобы они были в Моем святилище (служителями) и оскверняли храм Мой, поднося (Мне) хлеб Мой, тук и кровь, и разрушая завет Мой...». Утверждение (Суд.5.18) о том, что "Завулон - народ, обрекший душу свою на смерть", связано, видимо, с особо пренебрежительным отношением этого колена к отправле¬нию обряда обрезания, ибо, как гласит (Быт.17.10-14): если кто-либо из израильтян не обрезан, "то истребится душа та из народа своего". Заметим, что Бог очень гневался на Моисея за то, что его сын от Циппоры, кенитки или мадианитки, не был обрезан на восьмой день после рождения.
Важно отметить, что обряд обрезания носит у евреев не только религиозный, но и национальный характер: и сегодня только обрезанные мужчины могут вести пасхальный "седер" (руководить ходом, по¬рядком праздника), а в эпоху I и II Храмов лишь такие люди могли участвовать в пасхальном жерт-воприношении "песах". Обряд обрезания настолько важен, что эта церемония не откладывается даже и в том случае, если восьмой день приходится на субботу или праздники (в т.ч. и на Иомкипур).
В ритуал обрезания у евреев заложено совершенно иное содержание, нежели у ханаанеев. "Брит мила" ("завет (союз) обрезания"), - символ договора между Богом и каждым отдельным представителем избранного Им народа. "Вот завет Мой… между Мной и между вами… Обрезайте крайнюю плоть ва-шу, и это будет знамением завета (договора)… и будет завет Мой на теле вашем (как напоминание)" (Быт.17.10-14). Обрезание у евреев - акт, констатирующий факт выбора принадлежности к определён-ному народу, образа жизни. Завет (договор) Бога со всем еврейским народом о принятии его в "Мой народ" ("Я - ваш Бог, а вы - Мой народ") заключён у горы Синай (Исх. 19.5), и порукой договора послужила "кровь завета", кровь жертвенного животного.
В акте "Брит мила" речь идёт о человеческой крови, синониме человеческой души: если кто-либо из евреев не обрезан, то "истребится душа та из народа своего" (Быт.17), ибо посмертно Бог её не прием¬лет. Несомненно, что при обрезании еврея важна не жертва собственно крайней плоти ("орла"), как у ханаанеев (дар богине-матери), а жертвоприношение крови (Господу, как богу-отцу) из детород-ного члена, важнейшего мужского органа, призванного обеспечить мужчине продолжение рода и достойное бытиё при жизни и посмертно (за счёт сыновей). Примечательно, что когда в наше время многие евреи-репатрианты проходили в Израиле обряд обрезания, им не удаляли крайнюю плоть, но делали надрез на коже пениса таким образом, чтобы капала кровь.
Как известно, души умерших древних египтян пребывали в загробном мире Осириса (как в его под¬земном царстве, так и небесном); души ханаанеев тоже обитали в недрах Шеола и на небесах, в царстве ханаанских богов; но души (тени) "черноголовых" пребывали в "Стране без возврата", в под-земном Куре (и, возможно, в вотчине бога Энки (в его доме на дне водной бездны Абзу) в виде сутей, сущно¬стей "МЕ"); подобным же образом души (тени) древних греков пребывали в глубинах Аида/Гадеса.
Однако Господь Бог евреев желает, чтобы душа каждого из избранного Им народа гарантированно возвращалась к Нему на небеса (после обрезания человек получает инициированное его личным богом (у всех иудеев - Господом) имя, а согласно месопотамской «веры отцов» - «названо имя (имя - одно из свойств души, характера, оно подобно МЕ) - определена судьба»). Отсюда и содержание "завета (союз) обрезания" - обязательство, принимаемое человеком на заре жизни, вернуть душу свою Господу и по-смертно «приложиться к народу своему». "Душа… Ты хранишь её во мне, и Ты в будущем возьмёшь её у меня" (46.с8). (Аналогия: подписание кровью договора с Сатаной о владении им душой умершего, - и выбор, и обязательство). Отсутствие же крайней плоти может расцениваться как знак, "метка Гос¬под-ня", как напоминание о долге.
Господь Бог настолько категоричен в своём требовании неукоснительного соблюдения положений обряда "Брит мила", что даже "хотел умертвить" своего лучшего пророка Моисея за то, что тот свое¬временно не обрезал сына. "И случилось дорогою на ночлеге, что встретил его [Моисея] Господь [да¬бы покарать]... Тогда взяла Циппора каменный нож и обрезала крайнюю плоть сына своего, и положила к ногам Его, и сказала: жених крови Ты мне [с этих пор]… жених крови [т.е. крови как души сына] - по обрезанию" (Исх.4.24-26). Заметим, что на иврите слово "кровь" - мужского рода, а "душа" - женского. Судя по приведённому тексту, для души живого человека Господь Бог - не "муж" (как "баал-байт" - "владыка дома" и полновластный хозяин своих чад и домочадцев), т.е. не полновластный властитель, но "жених" (потенциальный хозяин своей невесты, которая в силу договора (ктуба) непременно станет его женой, его собственностью (как принято на патриархальном Востоке)). Отсюда и образность выражения: при жизни человека (иудея) Господь, как "жених крови [его души]", - потен- циальный собственник души человека, кровь которого Ему уже отдана в качестве гарантии её (души) возврата посмертно. Живой, бодрствующий иудей сам владеет выданной ему на время душой (отсюда и свобода воли, выбора; т.е. не всё предопределено), однако во время сна "руке Его вверяю я дух мой, когда я сплю" (Из молитвы (46.)). И лишь после смерти иудея, Господь Бог - безраздельный хозяин его души ("муж крови (души)") в силу договора "Брит мила".
С этим смыслом, по-видимому, и связан точный перевод термина «орла» как «невладение, неов-ладевание». Если еврею-мужчине не сделано обрезание, то он носит название "орель". Душа такого ч-е¬ловека находится в состоянии "орла", так как она никогда не возвратится к Господу (ибо «будет Им отторгнута (карэт)»). И такой человек «истребится из народа своего» (не будет погребён вместе с предками). Таким образом, как представляется, жена Моисея Циппора сказала Господу, возложив пе-ред Ним крайнюю плоть сына своего: теперь душа его будет принадлежать только Тебе.
Потомки древних ха-ибри унаследовали от своих предков, живших долгое время в Египте, брез-гливое отношение к такому «нечистому» животному, как свинья («И свинья, подруга грязи», - живопи¬сует Гораций). Примечательно, что жители Малой Азии, по сообщению Страбона, тоже не ели свинину и не допускали свиней в пределы своих городов. В царстве Шумера и Аккада свинья также считалась грязным, поедающим нечистоты, животным (как и собака) и связывалась со "страшным демоном" преисподней Ламашту. Поскольку
