Не успел замполит батальона капитан Андрей Тимофеев намылить, как следует, щёки, чтобы побриться, как в дверь постучали.
– Войдите, – крикнул он.
Вошёл командир первой роты.
– Давай, Андрей, брейся быстрее, – вместо приветствия сказал он. Старые друзья, когда они были вдвоем, невзирая на субординацию, всегда обращались к друг другу на «ты». – Тебя к командиру полка. Приказано – срочно.
– Понял. Закругляюсь. А что случилось? Не знаешь?
– Понятия не имею.
– Скорее всего, из-за этого придурка Логинова. Теперь затаскают.
– Вот сходишь и потом расскажешь.
– Не будем гадать. Попей чаю. Вода только что вскипела.
– Нет, спасибо. Сейчас некогда. Пойду проверять посты. Возможно, потом зайду.
До штаба полка Тимофеев добрался быстро. Дорога была длинной и извилистой, но он её решил сократить, с трудом спустившись с горки по узкой и скользкой от мокрой глины тропинке. Путь уменьшился почти вдвое. У входа в штаб замполит спросил часового:
– Командир у себя?
– Так точно. Вас ждут, товарищ капитан. Приказали входить без доклада.
Постучавшись, замполит, доложил:
– Товарищ полковник, по Вашему приказанию…
– Отставить. Я же передал через часового, что без доклада. Садись. Есть серьёзный разговор. Завтракал?
– Никак нет. Позавтракаю потом.
– Потом не получится. Возвращаться к себе будет некогда. Позавтракаешь здесь. Документы с собой?
– Так точно. Всегда при себе.
– Давай сюда. Посмотрим. А вещмешок где? В нем всё собрано или что-то лежит отдельно?
– Почти всё в нем. На войне по-другому нельзя.
– Это правильно. Сейчас пошлю солдата. Скажи, где и что взять. Он принесёт. Документы пока останутся у меня. Оружие тоже придётся сдать вместе с кобурой и боеприпасами, – сказал полковник.
– Есть сдать оружие, – ответил замполит, отстегивая кобуру. – Разрешите поинтересоваться, что случилось?
– Не спеши. Сейчас всё узнаешь. Пройдём со мной.
В соседней комнате на табуретке сидел в напряжённой позе финский майор. Увидев полковника, он попытался вскочить, но рука солдата, стоящего за его спиной, грубо ударила по плечу:
– Сидеть!
Когда они вошли, из-за стола поднялся старший лейтенант. Его замполит знал. Это был штабной переводчик.
– Товарищ полковник, разрешите доложить. За время Вашего отсутствия никаких происшествий не произошло.
– Спасибо. Вы оба свободны. Мы сами побеседуем с пленным.
– Товарищ полковник, а как же Вы побеседуете? Пленный не понимает по-русски.
– Беседовать буду не я, а капитан. Ты же знаешь, что он прекрасно владеет финским языком. Сам об этом мне говорил. Всё. Свободны. И пусть зайдёт Матвеев.
– Есть.
Постучавшись, вошёл солдат.
– Матвеев, – обратился к нему полковник, – пойдешь за вещами капитана. Сейчас он объяснит, что надо принести и где что взять. Я на пять минут выйду. До моего прихода подожди меня здесь. Присмотрите за пленным.
После того как полковник ушёл, замполита так и подмывало спросить у Матвеева, не знает ли он, что случилось, но сдержался. Сказал о другом:
– Вещмешок найдёшь под моей койкой. Под матрасом в районе подушки возьми папку с путевыми дневниками. Её тоже положи в мешок. Хочу после войны написать книгу. Со стола возьми коричневую кружку, на моей – сбоку вмятина.
– Всё понял. Но товарищ командир полка велели его ждать и присматривать за пленным.
– Велел, так сиди. Пойдёшь потом.
«Не понимаю, зачем меня вызвали? – задумался замполит. – Если поработать с пленным, то для этого есть разведка. Да и переводчик тоже имеется. И почему у меня отобрали оружие? На арест, вроде, не похоже…»
Вошёл полковник. За ним солдат с подносом, на котором был завтрак, три рюмки и фляжка с водкой.
– Сидите. Можно не вставать. Матвеев, ты понял, что принести и где взять?
– Так точно.
– Можешь идти, Матвеев.
– Ну, а теперь, капитан, давай позавтракаем и майора накормим тоже. Посадим за столик у окна. Тебе придётся с ним близко познакомиться. Подробности после завтрака. К тому времени подойдёт представитель фронтовой разведки. Он тебя введёт в курс дела.
Завтракали молча. Полковник налил в рюмки водку. Одну отнес пленному. Вернулся к столу.
– Наверное, давно не пил из рюмок?
– Какие рюмки могут быть у меня на войне? Из рюмок пить буду после победы.
– Ты прав. Эти рюмки потом разобьем на счастье. Теперь слушай, зачем я тебя вызвал. Наш полк совместно с моряками провёл небольшую операцию. Потопили пароход с финскими солдатами. Заодно взяли в плен языка. Сидит и, наверное, ни хрена не понимает, о чем мы говорим. К нашему счастью, он оказался большим трусом. Дрожит за свою фашистскую шкуру. Это майор Виртанен. Он был назначен начальником штаба в одну из финских частей и следовал к новому месту службы. Его предшественник скончался от инфаркта. В части, куда он назначен, в лицо его никто не знает. Там он должен был появиться сегодня, но пароход потоплен. Поэтому задержка на сутки объяснима. Тебе придётся ехать вместо него. Других кандидатур нет. Ты прекрасно говоришь по-фински. Мы читали твою анкету. В детстве ты был со своей мамой угнан белофиннами в Финляндию. Несколько лет прожил там. Учился в финской школе. Знаешь их нравы, уклад жизни. Можешь сойти за своего.
Первой мыслью капитана было: «Как бы отказаться? Разведке не обучен. Притвориться финским офицером, тем более майором, не зная толком финских уставов и порядков в армии, почти невозможно. Скорее всего, я провалюсь». Видимо, что-то промелькнуло на его лице, потому что полковник продолжил:
– Вижу и понимаю, о чем ты думаешь.
– О чем же?
– Наверное, о том, что не справишься. О том, что не знаешь финской армии. Тем более, не знаешь штабной работы. Верно? Не отвечай. Я и так знаю, что верно, но другого выхода у нас нет. Судя по всему, финны что-то готовят. Причем в ближайшее время. Это надо обязательно выяснить. Я тебе уже говорил, что других кандидатур нет. Время поджимает. У нас не больше суток, в крайнем случае, двух. Большую задержку не объяснить.
Кроме того, нам сразу бросилось в глаза твое большое портретное сходство с фотографией пленного майора Виртанена. Не придётся подделывать документы. Сейчас, когда я вижу вас вместе, сходство не столь очевидно, но ведь сравнивать будут тебя в его удостоверении с маленькой фотографией. И ещё у него, так же как и у тебя повреждён левый глаз. Это одна из главных причин, почему мы остановились на твоей кандидатуре
Есть и другие причины. Мы знаем тебя, как офицера, способного в сложных ситуациях принимать быстрые и правильные решения. Последние события это в очередной раз подтвердили. В тридцать девятом году ты был в армии радистом, следовательно, умеешь работать на рации. Сейчас придёт представитель разведки, проинструктирует тебя и по легенде, и по работе с новой радиостанцией.
В два часа перерыв. Пообедаешь и отдохнешь. Потом два часа на изучение полномочий и обязанностей начальника штаба. Остальное время будешь беседовать, хоть до утра, с пленным. Он предупреждён, что должен рассказать о себе всё до последней мелочи. Своё детство, про родителей, родственников, друзей, службу в армии, все последние происшествия в части. Его предупредили, что, если ты не вернешься обратно – неважно, по какой причине – его расстреляют. В ответ он нам обещал полное содействие и посильную помощь. Он дрожит за свою шкуру и сделает всё, чтобы её, эту шкуру, спасти. Сейчас я вас оставлю. Майора зовут Раймо Виртанен. Попытайся его «разговорить».
Потом посмотрел внимательно в глаза замполита:
– А, может быть, ты трусишь?
Капитан изменился в лице.
– Ладно, ладно. Вижу, что обиделся. На прощанье выпьем из этих рюмок. Я на тебя надеюсь.
«М-да, – подумал капитан. – Полковник психолог неплохой». И залпом выпил рюмку, налитую ему командиром полка.
Помолчали.
– Товарищ полковник, разрешите задать вопрос, не относящийся к заданию?
– Слушаю.
– Хотелось бы узнать, чем закончилось расследование происшествия с капитаном Логиновым?
– Пусть тебя это не волнует. Он действовал согласно приказу № 227 Верховного главнокомандующего, который таким, как он, развязал руки. Как оказалось, у него был просто небольшой нервный срыв с истерикой. Расстреливать своего солдата, даже труса и паникера, отказывающегося выполнять боевую задачу, психологически тяжело.
Сейчас Логинов вошёл в норму и сегодня приступил к своим прямым обязанностям. Он грамотный штабной офицер и знает своё дело. Ещё вопросы есть?
– Никак нет, товарищ полковник. Готов приступить к подготовке по выполнению задания.
– Вот и отлично, – ответил полковник и вышел.
