но только атланты вдруг отреклись от практики психологического насилия и отказались жить в условиях, ранее обычных для них низких - животных энергочастот. Человечество Земли в общей своей массе устремилось от ненависти- к любви, от войн – к миру, от себялюбия - к бескорыстию, от несправедливости - к справедливости!
Атланты научились выбирать добро!
Результат эксперимента превзошёл самые смелые прогнозы. Эйфория по поводу успеха Господ Вселенной была всеобщей. Галактическая Конфедерация на радостях пообещала принять обновлённое Человечество Земли в свою организацию с правом «решающего» голоса.
На новых претендентов в Конфедерацию, согласно древней традиции, со всех концов галактики посыпались поздравления и памятные подарки. Что при мечательно, Костик, среди последних были и… Звёздные Врата! Несколько сотен тысяч штук межзвёздных порталов было преподнесено в дар атлантам, как молодым членам Галактической Конфедерации, для мгновенного перемещения землян в любую точку Вселенной, на которую распространялось влияние конфедератов. Порталы поставила на Землю некая древняя цивилизация гуманоидов человеческого типа. К сожалению, больше о них ничего не известно…
Прошло несколько сотен тысяч земных лет. Атланты вполне освоились с дарованной техникой и сами взялись понемногу развивать свою физико-фило софскую науку. С могучими многочисленными инопланетными друзьями это не представляло особого труда. Господа Вселенной опекали каждый их шаг всё это время, пока не поняли, что их присутствие на Земле больше не нужно.
Всё рухнуло буквально через несколько сот лет, после отбытия Господ Вселенной! Человеческие слабости как-то незаметно снова выперли наружу, что наглядно доказало предрасположенность Землян к вибрациям низких частот.
Жажда Справедливости, Мира, Любви и Вселенского Братства вновь отошла на задний план, где и была ими благополучно похоронена. На смену светлым принципам вновь возродились наследственная кровожадность и жестокость помноженные на безответственное и отрицательное использование мирной супертехники.
Начался обратный отсчёт дегенерации человечества, откат на прежние позиции, хотя и в более цивилизованном облачении. Некий таинственный враг воспользовался воинственностью атлантов и спровоцировал военный конфликт между землянами и колонистами. Разразилась Мировая война, из-за которой атлантов тут же попёрли из Конфедерации и вообще объявили Землю и Солнечную систему Запретной Зоной!
Выработанные Галактичеcкой Конфедерацией санитарные нормы, ставили планету и её жителей вне Закона, изолировав от общественной жизни Эволюционирующей Вселенной навсегда! Входить в контакт с атлантами, равно как и атлантам налаживать связи с инопланетным разумом запрещалось под страхом аннигиляции души и тела!
Для поддержания карантинных санкций, вокруг Солнечной Системы была воздвигнута непреодолимая блокада, заведовать которой взялись некие сверхсущности-Ассуры. Конфедераты всерьёз опасались заражения низкими вибрациями остальной части галактики. Собственно, эти опасения и послужили причиной, по которой у атлантов изъяли все межзвёздные телепорталы… За исключением одного - моих Врат! Или про них забыли в спешке эвакуации, или попросту не смогли найти.
Мне лично кажется, что какой-то слишком умный и ушлый атлант пред- видел подобный ход со стороны конфедератов и заблаговременно спрятал их, приставив к артефакту для надёжности человека - Стража! С той минуты и пошла наследственная должность Стража Врат. Только атлант просчитался: блокировка Солнечной системы превратила межзвёздный телепортал в бесполезную игрушку!
Война была в разгаре и эмиссары - эвакуаторы поспешили убраться с планеты, так и не предприняв надлежащего расследования для поиска портала. Он остался на земле, кочевал с места на место, пока окончательно не осел в подземелье. Вот, Костик, и вся история .
- Нет повести печальнее на свете! Теперь понятно, почему инопланетный разум не спешит вступать с нами в отношения. Боятся нас, как зачумлённых, но и мы хороши: всё воюем и воюем и остановиться на можем, а на кой, спрашивается? Ну, вот так, по большому счёту, зачем?
- Предрасположенность к низким вибрациям виновата… - усмехнулся Симаков
- Так давай переходить на средние, более высокие и позитивные частоты!
- Давай! Теперь поди, предложи это остальным шести – семи миллиардам людей!
- Н - да! Задачка… Интересно, какая зараза спровоцировала атлантов развязать междоусобную войну? Представляешь, как бы мы, их наследники, сейчас жили, если бы не она? Как сыр в масле катались бы, не лазали по подземельям, а осваивали космические пространства! И надо ж было кокой-то сволочи вмешаться…
- По тогдашним слухам, это были «серые» - вымирающая раса инопланетян-негуманоидов. Пакостники, каких свет не видывал! У них мозги отморожены напроч, и вкусы извращены - будь здоров! Знаешь, чем они питаются! Ни в жизнь не догадаешься: энергией страха, боли и отчаяния! Им мирный Космос - открытая могила. Вот они и шныряют по Вселенной из конца в конец, ищут слабые, неокрепшие души и совращают их, разжигая всяческие военные конфликты. А когда начинает литься человеческая кровь, эти твари устраивают пир - горой!
Игнатов остановился и взял Симакова за руку.
- Постой, Степаныч, выходит, что серые колдуны состоят на службе у «серых» инопланетян?
- Не исключено, шуряк!
Они пошли дальше, стараясь прогнать невесёлые мысли. А как их прого- нишь, если всё сходится, если глаза не дают соврать и разум вопит : «Очнитесь, люди! Одумайтесь, пока не поздно! Прекратите уничтожать друг друга!»
Но люди не слышат: мочат друг дружку почём зря и не знают, что этим самым приближают всеобщий конец!
ГЛАВА 32. Ночёвка в подземелье.
Коттеджи пригорода остались позади. Путники углубились в новый квар тал, где возвышались преимущественно трёх-пяти и девяти этажные жилые дома, мало чем отличающиеся внешне от современной архитектуры зданий.
- Не знаю, как и что там у них внутри, - поделился наблюдением Игнатов, - а вот снаружи они словно типовые многоэтажки в каком-нибудь подмосковном городке. Даже как-то странно. Будто я нахожусь где-то в Российской глубинке в командировке, а не в ископаемом городе с милллионолетней историей. Ну, и атланты, ну и мастера! Могли бы налепить чего-нибудь по вычурнее…
- Чего ты хочешь от предков? Как их научили, так они и строили, - проворчал Симаков.
Следы разрушительных боёв виднелись повсюду. Стены домов изборозди-ли жирно-чёрные росчерки, первые этажи зияли тёмными провалами выбитых дверей и окон, разбитые витрины с кривыми ятаганами торчащих осколков напоминали разинутые пасти неведомых чудовищ.
Тротуары были не только вспаханы разнокалиберными воронками, их ещё загромождали завалы из бетонных перекрытий и обломков, куч песка и щебня, скрученных металлоконструкций и разнесённой вдребезги городской техники, о назначении которой теперь можно было только догадываться.
Раз за разом преодолевая все эти препятствия, Симаков с Игнатовым начали ощущать признаки усталости. Уже час, как они вошли в город, а углубиться в него им удалось лишь километра на два, на три, не больше…
Игнатов внезапно остановился и за руку придержал Симакова:
- Ты не заметил, Степаныч, тени наши вроде как удлинились, да и освещение поубавилось?
Симаков остановился. Сначала посмотрел под ноги, потом на потускневшие облака.
- Точно, шуряк! Облака гаснут!
Игнатов поднёс к глазам руку с часами. Они у него были большие, словно компас
- И то сказать, пора бы. На поверхности теперь полночь.
Симакова заинтересовали часы Игнатова.
- Интересные часики, шуряк. Заграничные что ли? Я таких сроду не видывал.
- Да нет! Сам сконструировал! В них и компас, и счётчик Гейгера, и газоанализа тор, и радиомаяк и… много ещё чего в них наворочено! В походе вещь так просто незаменимая.
Пока они разговаривали, сумерки заметно сгустились.
- Слушай, Степаныч, а не пора ли нам позаботится о ночлеге? Да и притомился я нынче что-то…
- Пора, Костик! Ишь, как темнет: прямо на глазах, дороги не разобрать. Хотя, какая это дорога: буераки, реки, раки - руки-ноги береги! Вон подходящий коттеджик, айда туда!
Сумерки опускались стремительно: за какие-то несколько минут вечерние тени загустели и словно непроницаемым пологом накрыли людей. Однако темнота властвовала недолго. По всему городу, то тут, то там, вспыхнуло ночное освещение. Словно робкие светлячки, загорались в пол накала чудом сохранившиеся уличные фонари.
Один такой, скрученный спиралью и пригнутый к земле словно былинка в непогоду, засветился рядом с путешественниками. В его неверном свете Симаков с Игнатовым увидели зажатый с боков четырьмя многоэтажками практически полностью сохранившийся коттедж, перед фасадом которого протянулся газон с остатками окаменевших растений.
Путники свернули к нему, перепрыгнули через невысокую ограду и по щиколотку утопая в трухе, /всё что осталось от некогда густой и высокой травы/направились к покосившемуся крыльцу. Трёхэтажное здание, незнамо как затесавшийся между величавых домов, имело форму… гриба-боровика!
- Вот тебе, Костик, и причуда архитектуры! Любуйся! - подначил Симаков.
Дом от бомбёжек если и пострадал, то совсем немного, все стёкла в окнных рамах оказались целы. Вот только высокое, подковообразное крыльцо осело на одну сторону оплавленными ступенями и частично развалилось.
Путники осторожно поднялись по нему и остановились на пороге. Входная дверь отсутствовала, вместо неё темнел прямоугольник проёма. Впрочем, Симаков с Игнатовым обнаружили её сразу же, как вошли в прихожую. Оказалось, что мощная взрывная волна сорвала литое металлопластиковое полотно с петель и намертво впечатала его в перегородку, за которой скрывалась лестница-транспортёр, ведущая как на верхние этажи, так и в подвал здания.
- В подвале нам делать нечего, пойдём наверх, - Симаков первым ступил на застывшие в момент движения ступени и потянул Игнатова за собой.
Подстраховывая друг друга, они поднялись на второй этаж и попали в круговой коридор без единого окна. Темнота тут царила кромешная. Игнатов включил фонарик. Видеть в темноте как его зять, он ещё не научился. В окутавшей их тишине что-то негромко поскрипывало и потрескивало. Временами казалось, что под ногами сыпятся струйки песка, а в подвале капает вода. Симаков заглянул в первую попавшуюся дверь и обернулся к Игнатову.
- Кто ищет, тот всегда обрящет!
Комната оказалась хозяйской спальней. Треть всей её полезной площади занимала огромная круглая кровать. Помимо неё в комнате имелся встроенный в стену шкаф-купе, кресло, журнальный столик и прикроватная тумбочка. Была и ещё какая-то мебель, но она являла собой груду обломков. На полу валялось тряпьё, вперемешку со щепками и осколками битой посуды.
Игнатов приблизился кровати. Похлопав по расшитому узорами покрывалу, пару раз надавил на матрац, проверяя на жёсткость. Наполнитель мягко спружинил в ответ, подстраиваясь под форму тела.
- То, что надо! - подытожил Костя и плюхнувшись задом на край постели, неско раз
