Живый в помощи(окончание)

барон фон-Ульрих! И не позволю, кому бы то либо, издеваться над собой!
- О, майн Год! Сбавьте тон, барон! Никто вас тут не боится!
- Ты, сын лавочника, смеешь оскорблять меня? Да я тебя... - обер-лейтенант рванул на поясе кобуру с "Парабеллумом". Адъютант тоже выхватил свой пистолет. Чем бы закончилась эта ссора, Аверьян мог только гадать. К счастью, офицеров разнял вошедший в апартаменты старший надзиратель зоны "Q" с погонами майора.
- Господа! Господа! Вы с ума сошли! Спрячьте оружие!
Обер-лейтенант, просверлив напоследок адъютанта яростным взглядом, чётко развернулся, и вышел из помещения, печатая шаг. Напоследок он громко хлопнул в сердцах дверью. Противник проводил его ироничной ухмылкой.
- Видел, Вальтер, спесивца? - спросил он старшего надзирателя, - Кичится своим происхождением, а сам - ноль без палочки!
- Ты бы поменьше задирал барона, Хельмут. Как бы следующая ссора не закончилась стрельбой... – посоветовал умудрённый жизненным опытом  майор.
Адъютант пренебрежительно отмахнулся:
- Плевать!
- Скажи, зачем я понадобился коменданту?
Адъютант, казалось, только что вспомнил о курьере, скромно стоящем в сторонке.
- Видишь русского фельдъегеря?  Выдай ему заключённого Семихватова! Потом можешь быть свободен...
- Приказ коменданта?
- Угадал! А ему приказал  мэр Рудника!  А мэру - сам Вартасура! Тебе достаточно?
Аверьян стоял ни жив, ни мёртв. Он приблизился к цели настолько, что до неё оставалась только пара, другая шагов. Нетерпение сжигало его изнутри, но он умело сдерживал себя, разглядывая своего третьего, по счёту, провожатого во все глаза.
Старший надзиратель зоны "Q", к слову сказать, выглядел весьма примечательно и даже колоритно. Отловите в чаще кабана, напяльте на него серо зелёный мундир, повесьте на пояс стальное кольцо с тысячью длинных ключей, поставьте на задние лапы, обутые в надраенные сапоги, научите носить фуражку набекрень - вот вам и получится Вальтер Шмутке - майор, старший надзиратель зоны "Q". Малый вида дикого и мрачного, столько же неразговорчивый, сколько и нелюдимый. Недаром эсэсовец с адъютантом давеча беспрекословно ему подчинились...
Фашист молча поманил Аверьяна за собой, и покинул комендатуру. Снова потянулись бесконечные пещеры, тупики, гроты, переходы, решётки, клетки, камеры, двери, запоры. А за ними - миллионы заключённых, превратившихся в бледные оболочки, мало чем напоминающие человеческие существа. Сама атмосфера в зоне "Q" пропиталась страхом, болью и отчаянием.
- ...Там у нас пыточный сектор... - заговорил вдруг майор, кивая на тёмные боковые ответвления, - Не желаете ли полюбытствовать? В камерах у палачей скопилось множество эксклюзивных приспособлений, развязывающих самые молчаливые языки. Многие из них придуманы и изготовлены нашими доморощенными энтузиастами-умельцами. Может получиться весьма поучительная экскурсия...
Аверьян решительно отказался, сославшись на лимит отпущенного времени. Шмутке понимающе усмехнулся, продолжая вращать на пальце кольцо с ключами. Чувствовалось, что в зоне "Q" он ориентируется, словно в собственных карманах.
- … У нас запрещено вспоминать прошлое, но я должен признать, что вы, русские, отлично дрались! Но мы всё равно взяли бы Москву, если бы не ваш Генерал Мороз!
- Так ведь не взяли же! И потом, я родился много позже тех примечательных событий, - дипломатично заметил Аверьян.
- Ах, вот как… - сразу потерял к нему интерес майор.
Наконец, они достигли карцера. Двери камер тут оказались массивными, бронированными и без номеров. Старший надзиратель на цыпочках подкрался к одной из них. Той, что располагалась в самом конце тупика, в торцевой стене коридора. Осторожно заглянув в глазок, он махнул Аверьяну и прошептал:
- Здесь...

Глава  33. Семихватов.

Вот он и достиг цели! Аверьян заученно отметил время: с момента расставания с таксистом, прошло около часа с небольшим. Следовательно, в запасе имеется часа полтора-два, потом молдаванин может психануть и укатить в Нижний Город, или вообще натворить чёрте  что... Так что, надо поспешать, если учесть, что обратный путь предстоит преодолеть в паре с обессиленным заключённым...
Майор отпер дверь, шагнул в камеру и крикнул:
- Заключённый номер 93! С вещами на выход!
Инженер в полосатой робе зека оказался настолько безликим, что не произвёл на Аверьяна ровно никакого впечатления. Мужик, как мужик! И чего все с ним так носятся? Неужели лишь потому, что ему подфартило поработать в Резиденции, и он сможет пролить свет на некоторые её тайны? Похоже на то...
Исходя из подобных соображений, голова сидящего на нарах электронщика автоматически становилась "золотой", а сам он - бесценным носителем информации.
...Если, конечно, Семихватова не подменили, и этот тип не является "подсадной уткой". Такой вариант генерал Куприянов тоже предусмотрел. Он посоветовал Молодцову просканировать мозг узника в первые же мгновения встречи, и тогда станет ясно, кто есть ху.
Аверьян так и сделал! "Ху" оказался доподлинным Семихватовым. И в потайных закоулках его памяти особенно чётко сохранились яркие воспоминания  и  о его пребывании в Резиденции, и  о её обитателях. То, что и надо Солнцеградской разведке!
Итак, подлинность заключённого установлена со сто процентной уверенностью - пора в обратный путь!
- Семихватов! - Аверьян положил руку на плечо узника, - Отныне вы поступаете в моё распоряжение!
Инженер вздрогнул и поник головой, в глазах его застыло полнейшее равнодушие к своей судьбе.  Аверьяна это возмутило, и он резко добавил:
- Вам понятно, что я сказал? Мы возвращаемся в Резиденцию! Идёмте!
Заключённым, как он успел заметить, целиком овладела странная апатия ко всему происходящему вокруг! Семихватов остался сидеть на нарах, не стронувшись с места. Только ещё ниже склонил голову и чуть слышно прошептал:
- ...Кто распорядился?
- Вартасура! - охотно пояснил Аверьян, - А ему приказал Хозяин!
- Кто, кто? Хозяин? Ага, значит, он так теперь себя называет?
- Что? - не понял Молодцов, - Кто называет? Вы о чём?
Инженер молчал, замкнувшись в себе. Шмутке шмякнул его связкой ключей по затылку.
- Чего молчишь! Отвечай, сволочь,  когда офицер спрашивает! Или крыша поехала?
- Ладно, оставь его! - Молодцов оттеснил надзирателя, и взял пленника за локоть:
- Поднимайся, пошли!
- Без кандалов поведёшь? - удивился Шмутке видя, что фельдъегерь не одевает пленному наручники.
- Никуда он не денется! – самоуверенно заверил надзирателя Молодцов, - Ты только посмотри на его состояние…
- Сам знаю, что никуда! Только по инструкции положено, что б закован был...
- На "положено" наложено!
Шмутке пожал плечами:
- Делай, как знаешь! Он теперь твой - тебе за него и ответ держать!

Молодцову показалось, что обратный путь занял гораздо меньше времени. Или так оно и было на самом деле? Во всяком случае, как он знал, сей психофизический феномен был известен Человечеству задолго до первого Мирового Потопа...

...Первым прокладывал дорогу Шмутке. Он шагал бодро и весело, насвистывая легкомысленный мотивчик тридцатых годов. За ним плёлся абсолютно безвольный и ко всему равнодушный Семихватов. Молодцов, внутренне ликуя, замыкал шествие. Перед каждой очередной решёткой старший надзиратель громко кричал часовым:
- Ахтунг! Заключённый под конвоем! Открывайте двери! Пошевеливайтесь там...
Часовые, во имя инструкции, реагировали мгновенно - двери отворялись, словно по волшебству. Молодцов и не заметил, как их группа пересекла границу зоны "Q"...
Навстречу им бросился вскочивший с табурета Руфаил. Он искренне обрадовался, снова увидев Аверьяна. Потому и расплылся в идиотской улыбке. Понимал, жидёнок, что его "великое сидение" благополучно подошло к концу, и они немедленно тронутся в обратный путь, подальше от всех этих негостеприимных, недобрых и вообще нехороших фашистов...
Шмутке передал Аверьяна с заключённым обер-лейтенанту, как говорится, с рук на руки. Тот всё ещё не остыл после стычки с адъютантом. Продолжая в душе кипеть и негодовать, эсэсовец, не мешкая, вручил Молодцову три отмеченных в комендатуре пропуска, и решительно выпроводил группу за пределы пещеры.
Руфаил едва не бежал вприпрыжку, возглавляя шествие. Он хотел поскорее убраться из этих мест, и Аверьян его прекрасно понимал. Ведь чёрт их поймёт, этих проклятых фашистов! Сдохли уже один раз, на другой Свет попали, а  всё продолжают ненавидеть евреев лютее лютого. Руфаилу ещё повезло: могли и расстрелять сгоряча. Запросто! С них взятки - гладки! Они тут сами по себе! Ничего и никого не боятся, изверги...
Аверьян  и  Семихватов с трудом поспевали за проводником, но притормозить не пытались. Сами не чаяли, как побыстрее вырваться из череды страшных ярусов-казематов рудника. Правда, перед пещерой с болотом, Руфаил всё же остановился. Они наскоро посовещались, вырабатывая тактику отхода, коли демоны вновь застукают их в своих владениях, и по одному устремились в треугольную трещину.
Страхи их, однако, оказались напрасны: демонов в пещере не оказалось! Тупые, безмозглые твари или заблудились в хитросплетении переходов и ярусов,  либо до сих пор продолжают преследовать их по тоннелям и галереям. Пользуясь их отсутствием, отринутые в полном, многомиллионном составе выкарабкались на берега, где, развалившись на травке, и обсыхали, и отдыхали от мучительного стояния, тихо переговариваясь между собой. До путников долетали их отдельные приглушённые слова и фразы, сказанные по-русски.
- Нам повезло! Придурки заблудились в лабиринте! - ухмыльнулся, обернувшись к Аверьяну с пленником, Руфаил, - Можно не спешить...
- Странно, что пленные не разбегаются, - откликнулся Молодцов.
- Куда им, слепым, бежать... - пожал плечами провожатый.
Аверьян после этих слов пригляделся к перепачканным болотной грязью отринутым русским, и в голос ахнул - все лица темнели пустыми кровавыми глазницами! Вот, значит, чьё добро покоится в тех ваннах...
Семихватов, поражённый реакцией фельдъегеря, на мгновение вышел из странного, сковывающего сна наяву, и внимательно к нему пригляделся.  Но ни чего не сказал, снова впал  в прострацию. Однако с этой минуты он всё чаще стал приходить в себя, и на всё более продолжительный срок. И тогда, в моменты прояснения рассудка, инженер старался не спускать с заинтересовавшего его курьера глаз, что-то анализируя и прокручивая в уме. Другими словами - мотая себе на ус.
Прошло ещё минут сорок, прежде чем троица, наконец, очутилась возле блокпоста. Усталые путники подошли  к своему электромобилю на стоянке и прежде всего, вооружились табельным оружием, которое продолжало лежать в машине. Бойцы на посту их демонстративно не замечали, считая ниже своего достоинства общаться с какими-то неверными гяурами.
Руфаил уселся за руль. Он погнал машину на предельной скорости, объяснив это тем, что его ждут срочные дела. Аверьян не протестовал,  наоборот, всячески поощрял водителя. Ему с  узником тоже следовало поторопиться. А пока они постарались расположиться на заднем сиденье, как можно удобнее, и дать отдых натруженным ногам.
Троица всю дорогу молчала. Рафаиул за рулём отрешился ото всего мира, его было лучше не отвлекать. Молодцову с пленником и подавно