Если птица плавает, как утка...

зря он обижался.
А в понедельник, как всегда, в шесть утра зазвонил будильник  - и, как всегда, Максим отправился на свой родной Механический. Как всегда, он вернулся оттуда в семь вечера. И всю неделю все было как всегда, если не считать мелких странных происшествий.
В понедельник же, после обеда, оторвавшись от станка, он мельком глянул на тележку с заготовками. Вдруг та заскрипела – и прокатилась пару метров по цеху. Во вторник он до смерти перепугал какую-то старушку, пройдя по грязи и не оставив следов. Причем ботинки его остались совершенно чистыми. В среду, сам не понимая, что делает, прикосновением руки исцелил от похмелья вахтера Кузьмича. Правда, в четверг Кузьмич потребовал «вертеть машину обратно», поскольку выяснилось, что после исцеления организм вахтера водки употреблять не может.
Пятницу как конец трудовой недели, по традиции, следовало отмечать в баре. Размышляя над всем произошедшим, Максим молча пил, отделываясь односложными замечаниями. Даже полуподпольно принесенная пол-литра не развязала ему язык. «ЧТО ЖЕ ЭТО БЫЛО?» -  соображал он, уставясь на кружку. Внезапно на глазах у всех та поехала по столу. Кореша непонимающе оборвали разговор. В полной тишине ожившая посудина доехала до края стола, – и только тут Максим опомнился и подхватил ее.
Первым молчание нарушил Леха. Смысл его речи сводился к тому, что Максим большой дурак и пусть он прекратит свои дурацкие шуточки. Растерявшись, Максим хотел было все отрицать, но тут наблюдательный Толян с возгласом: «Смотри-ка! Я же говорил!» ткнул в него пальцем. С изумлением  Максим обнаружил, что висит в воздухе.
Вечер оказался испорченным окончательно. Леха, вероятно. вспомнив про супругу и «экстрасекса» начал медленно наливаться краской. Потом он стукнул кулаком по столу и предложил Максиму убираться по-хорошему. Толян попробовал обратить все в шутку, – Леха послал и его. От соседних столиков начали оборачиваться люди, бармен подозрительно посмотрел в их сторону. Стало ясно, что лучше уходить.

Максим брел домой пешком, ничего не понимая и ничего не замечая вокруг. «что же это такое?» - снова и снова спрашивал он себя. Не сразу до него дошло, что его зовут. Недоуменно оглядевшись он увидел большой экскурсионный автобус. Около него на тротуаре толпились какие-то люди и настойчиво махали ему руками. «Максим! Ну сколько можно ждать! Быстрее! Опаздываем!» – доносилось оттуда.
Ошибка была очевидной и, желая ее разъяснить, Максим двинулся к автобусу. Но он не успел ничего сказать. Люди вежливо и торопливо подталкивали его к двери, приговаривая: «Быстрее, быстрее! Только тебя и ждали!». Окончательно сбитый с толку Максим не мог ничего сказать и позволили усадить себя в кресло. Дверь тут же захлопнулась. Автобус дернулся и, набирая скорость, помчался по проспекту.
Только теперь Максим сообразил в чем дело и обрел дар речи:
- Стойте! Куда мы едем?
- Как куда? – ослепительно улыбнулась полная дама в розовом брючном
костюме, по-видимому, руководительница.  – Домой, дорогой И Туул. На Тетрис. Ваш отдых закончен.
- Какой Тетрис?! Да вы что! Пустите меня! Стойте! – Максим уже стоял в проходе.
Руководительница посерьезнела:
- Опять террафилия! Каждый раз с кем-нибудь такое! Успокойтесь, И Туул! Вы заболели, но ничего страшного. Сейчас я вам дам успокаивающего.
C этими словами она вынула из сумочки какую-то небольшую блестящую трубочку и направила на него.  «Шприц! – Максим похолодел. – Они меня… ПОХИТИЛИ!!!» Он пригнулся: «Сейчас брошусь на эту…» Вдруг дама сжала пальцы на трубке. Максим почувствовал, что свет вокруг гаснет.

- Слышь, Леха! С Максом вроде нехорошо получилось.
- Да ладно. Фиг с ним!
- Не.. Слышь, пойдем, а? Скажем, ну мол, извини, брат, погорячились, с
кем не бывает, и все такое…
- Тебе Макс тридцатник должен, вот и иди.
- Ну ладно тебе. Вдвоем легче.
- Вот зуда, а. Фиг с тобой, пойдем.


- О, смотри-ка, Макс! Чего это с ним?
Максим стоял посреди проспекта и растерянно озирался по сторонам. Вид у
него был такой, словно он не понимает, где он и что с ним. Кореша подошли к нему, и Леха фамильярно взял его за рукав:
- Макс, ты чего, потерялся, что ли? Водки ж мало было!
Внезапно к их крайнему изумлению Макс ударил Леху по руке и
пробормотал:
- Пошли прочь, грязные туземцы! Я – не ваш!
Толян вздрогнул.
- Леха, давай его домой, а то он, кажется, того…
Вдвое они загрузили упирающегося Максима в троллейбус, еле уговорив
кондуктора – «ну, выпил немного лишнего, да все нормально, да мы тихо…»
Троллейбус тихо заколыхался по проспекту. Кореша поставили Максима в угол и переглянулись. Им становилось ясно, что разговора с Мариной Сергеевной не избежать.



4
- Ну, коллеги, давате! За успех! – И Туул втянул в себя очередную порцию
«звездной пыли» и замер, прислушиваясь к ощущениям. Настроение у него поднялось. В самом деле, во-первых, субстанция была замечательной, во-вторых, сияние коллег было всего лишь на ступень ниже уважительного, а в третьих, наконец-то можно было расслабиться, поскольку отпуск уже начался. Ему захотелось упрочить атмосферу дружеского беззаботного веселья.
- Коллеги, я хочу с вами посоветоваться… - наступившее почтительное
молчание приятно грело самолюбие. – Где, по вашему, можно с пользой и интересом провести отпуск?
Предложения посыпались почти тотчас же. Но увы, увы фантазии
сослуживцев не выходили за рамки банальности. И оркестры грибов на Мицеле, и охота в движущихся квази-лесах на Альберии, и вулканы Огненного Берега  - все это было, было. И Туул рассеянно узнавал знакомые названия. «И чего спросил. – досадовал он.  – Ведь знал заранее, что ничего нового не будет, ограниченные же существа». Вдруг он вздрогнул.  «Земля!» - произнес кто-то. Этого места он не знал.
Просканировав помещения в поисках источника, И Туул удивился. «А До Коор… Странно…». А До Коор был замесителем начальника сектора планирования и до сих пор И Туул знал только его имя. Правда, ходили смутные слухи, что А Коор метит на его место и когда-то Рэйди вроде бы встречалась с ним. Но чего не услышишь на Черной Волне. А вот о новинке следовало бы пораспросить.
Когда И Туул возвращался домой, он твердо знал, где проведет отпуск. Недавно вернувшийся с Земли А Коор был переполнен впечатлениями, как приемная посетителями. «Коллега, непременно поезжайте, не пожалеете! Клянусь Космосом, более странного и удивительного места я не видел!».
Да-а, место и в самом деле было интересным. Начиная от обитателей («Непостижимо! Отсутствие Свободы Формы! Всю жизнь в Неизменности!» до ее названия(«Земля, то есть Твердь? А две трети водой залито!». Надо, надо было посмотреть как все это может быть. Да, но… Рэйди! Ведь эта черная дыра своего не упустит! Чтобы она не захотела немедленно отправиться на Землю – сомнительно. Немного поколебавшись, он решил ничего сейчас не сообщать, а просто поставить Подругу перед фактом. Тем более, что они давным-давно отдыхали порознь.
Тетрис сделал пол-оборота вокруг своей оси и И Туул отправился в турфирму «Радостные открытия».
- Я хочу посетить Землю? – с порога заявил он.
- Разумеется, уважаемый, - клерк был сама любезность. – Каким образом
вы предпочитаете это сделать – в качестве животного, аборигена или может быть предпочтете стать вершителем судеб?
А Коор что-то говорило о неприятии Энергетической Формы на Земле, но ведь этого просто не могло быть.
- Простите, а в собственной форме?
- Увы, почтеннейший, для этой странной планеты наш Энергетический
Шар не подходит. К сожалению, мы не можем предсказать ответную реакцию ее обитателей. Могут быть массовые беспорядки. Одни станут почитать вас как бога, другие станут ловить вас и исследовать как явление природы, третьи – будут пытаться уничтожить вас. Они вообще свою форму считают венцом эволюции и единственно правильной. Поэтому во время пребывания на Земле лучше пользоваться гуманоидной формой и земным именем. Для вашей же безопасности,  уважаемый.
Узнав о цене визита, И Туул задумался. Даже его высокого жалованья здесь было недостаточно. Пришлось ограничиться медиум-классом, что означало форму простого аборигена. Правда, это позволяло лучше узнать планету.
Компьютер Случая выдал ему его временный облик и имя. «Максим Ковалев? И имена на этой планете странные. Тоже – венец. Примитивные способы общения, потребления, передвижения. И им не подходит Энергетический Шар?».Затем в гипностудии ускоренным методом усвоил необходимый минимум сведений. После чего, поставив подтверждение на документах, с некоторой грустью увидел как уменьшается величина его банковского счета. Полагая, что это все,  он уже собрался уходить, но клерк задержал его.
- Один момент, уважаемый. Еще одна процедура. Я должен предупредить
вас об опасности террафилии. Видите ли, некоторые тиммерианцы…гм… с недостаточно устойчивой психикой поддаются влиянию Земли. Они принимают свою временную гуманоидную форму за настоящую, считают, что они – земляне и не хотят уезжать. Мы полагаем, что это последствия культурного шока, возникающего от чрезмерного увлечения странностями Земли. Поэтому вам, уважаемый, сейчас необходимо подтвердить, что вы согласны, если… Ну, разумеется этого не случится, но все-таки… одним словом, вы согласны, чтобы в случае заболевания вас доставили домой силой.
Слушая это сообщение, И Туул даже слегка развеселился.
- Не беспокойтесь, за свою психику я ручаюсь. После нашего Управления
никакая Земля мне не страшна. Где необходимо подтвердить?

С Рэйди получилось хуже некуда. Глядя на его туристскую форму, Подруга заявила, что он. конечно, может отдыхать где хочет, но потом пусть не надеется, разыгрывая террафилика, скрыться от нее в Доме Душевного Покоя и получить Расторжение! Она этого не допустить!

Тургруппа прибыла на Землю, когда на одной ее половине началась зима, а на другой – лето. И Туула распирало любопытство. С азартом он кинулся в Неизвестное. А Коор не солгал. Жизнь на Земле поражала своим разнообразием. Впечатлений было много. Великие города и древние развалины, толпы жителей и поражавшие своим безлюдьем пустыни и леса, множество прекрасных и печальных мест… Он перепробовал массу местных напитков, услышал немыслимое количество песен аборигенов, узнал, что такое «словить кайф» и каким способом размножаются туземцы. Он питался местными блюдами и дважды чуть не умер. Он видел, как в одном месте земляне клялись не истреблять друг друга, а немного погодя, в другом с ожесточением именно этим и занимались… Порой все увиденное, услышанное, почувствованное сливалось в какой-то невероятный шумный и пестрый поток, проносящийся в сознании, и тогда он с трудом верил, что это – одна планета.
Да, впечатлений было много. Так много, что приходилось устраивать перерывы. Желая познать как можно больше, он раз устроил перерыв по-местному – на берегу океана, «на курорте». Соответствующие бумажки всегда были в карманах его одежды ( «Бумажки! Великий Космос, какая старина!»), а местные туземки оказывались легкодоступными. Землянам нравился такой способ проводить время, ему – нет. «Зачем впитывать солнечную радиацию и соленую воду, а потом оглушать себя под ритмичные удары?» - недоумевал он и отнес «курорт» к