После ночи всегда наступает рассвет. Глава 15 (часть 3)

-3-
Измученная бессонной ночью Ирина устало поправила детское одеялко и тоскливо посмотрела на уснувшую дочку. Она взяла часы. Стрелки показывали четверть пятого. Одиночество и разбитость знобили тело. Молодая мама неслышно подошла к шифоньеру и открыла дверцу, которая тут же предательски скрипнула. Днём этот скрип почти не слышен, но сейчас, в звенящей тишине раннего утра, он прозвучал словно не смазанные тормоза локомотива. Женщина испуганно бросила взгляд на маленькую кроватку, но кроха была в надёжном плену снов.

Ирина взяла тёплый свитер мужа и, еле сдерживая рыдания, уткнулась в него носом. Он пах Егором. Потискав изделие в руках, она надела его и на цыпочках вышла из комнаты.
В квартире было пусто. Свёкры уехали в Новосибирск к какому-то родственнику их многочисленной родни на юбилей, а Егор по неотложным делам отправился в город. Он планировал возвратиться под вечер, но в положенное время его ключи не звякнули в замочной скважине. Не звякнули они и позже, когда, по мнению Ирины, он должен был придти с трассы, пролегающей в шести километрах от Гусево и соединяющей город с другими районами области.

Она начинала нервничать. Её злило, что безрассудная поездка мужа в город по возможно липовым делам заставляет переживать и волноваться в то время, когда наступил час купания Ариши. Позднее жгучая волна ревности обожгла сердце. Дурные мысли достигли апогея при укладывании сонной малютки спать, и та, уловив состояние матери и глядя на неё огромными глазищами, как Ванька-встанька поднималась всякий раз, тыкала пухленьким пальчиком в двери и звала: «Папа! Папа!» Ночью маленькое сокровище часто просыпалось, хныкая и неизменно требуя отца.
Ирина, зябко поёжившись, поставила кипятиться чайник. Она знала, что уснуть всё равно не удастся и решила терпеливо дождаться шести часов утра, чтобы, пока спит дочка, добежать до Романа Зайцева, с которым Егор уехал в город, и прояснить ситуацию.

                                                        _
Глеб и Серафима высаживали кустик красной бузины у низкого крыльца своей избушки.
- Теперь мыши и крысы будут обходить наш дом стороной,- молодая жена уплотнила руками землю вокруг тонких черенков, а муж аккуратно полил саженец из ведра.
Серафима хитро улыбнулась:
- Спорим, что ты не знал ещё одно уникальное свойство этого растения?
- Я и спорить не стану, а склоню голову перед гением светил профессора околовсяческих наук. Удивляй.

- После ремонта машины, когда въевшаяся грязь с трудом поддаётся мылу, я рекомендую помыть руки с ягодами красной бузины. Они справятся с задачей намного веселей, чем продукты нефтехимии.
Супружескую идиллию потревожил женский оклик:
- Серафима!
От дороги к дому почти бежала Ирина с вещевой сумкой через плечо и толкая перед собой прогулочную коляску с Ариной. Сима, глядя на подругу, тревожно прошептала:
- Что-то стряслось…

Подойдя к молодожёнам и тяжело дыша, Ирина сквозь слёзы попросила:
- Ребята, можно Аришка пока с вами побудет? Мне в город позарез нужно.
Видя надвигающуюся истерику, Глеб заботливо взял сумку и подхватил на руки ребёнка:
- Пойдём в дом. Там всё расскажешь.

Очутившись в комнате, Ирина в изнеможении повалилась на табурет и в голос заревела. Кроха, увидев маму в слезах, тоже ударилась в безудержный плач. Пока Серафима утешала маленькую страдалицу, Глеб, нестрого цыкнув на молодую женщину, заставил её успокоиться и рассказать о своей проблеме.

- Егорушка вчера должен был приехать, – всхлипывая, стала делиться с Зыряновыми Ирина. – Жду-жду, а его всё нет и нет… Ариша всё папу зовёт да дозваться не может. Я утром к Зайцеву Ромке сбегала: в город-то они вместе ездили. Ромка дома ночевал. Сказал, что на последнем рейсовом приехал, и что Егор перед отправлением автобуса решил за фруктами сбегать. Захотел нас порадовать. Видно, не успел ко времени отправления. Ромка ждать его не стал и уехал. Через час, сами знаете, последний рейс до Старожилов идёт. Ромка подумал, что Егор на нём и доедет до поворота на Гусево, а там до дома пешочком добежит или, может, попутка подвезёт.

Ирина замолчала, сдерживая рыдания. Глеб пододвинул к ней кружку с настоем трав и мёдом.
- Чует моё сердце: с Егором беда! В город ехать нужно! Где он? Что с ним? Я сначала к матери кинулась, а она…Она опять орать начала, что «я тебя предупреждала, что Егорка ещё тот кобель, что он себя ещё покажет! Прикидывается хорошим семьянином, а сам к первой попавшейся бабе под подол лезет!» Упрекать стала, оскорблять. Всяких гадостей наговорила. Со злорадством язвила, что вот, говорила тебе, бросит он тебя, и ты всё равно к матери приползёшь, никуда не денешься! Но я же чувствую, что что-то страшное случилось, а не с бабой он!

Серафима посадила Аришу на горшок.
- Ты в городе-то что собиралась делать? – Глебу нужно было знать планы Ирины.
- Искать!
- Где и как?
- Не знаю.
- Серафима, собирай вещи. Едем в город. Отпуск окончен. Обзвоним для начала больницы, морги…

Услышав страшное слово, Ирина заголосила. Ариша, испугавшись, вскочила с горшка и, путаясь в спущенных колготочках, посеменила к маме, протягивая к ней ручонки и поддерживая громким плачем. Глеб с такой силой ударил кулаком по столу, что в навесном шкафу зазвенела посуда. Рёв оборвался. Ришки, боясь шевельнуться, с ужасом смотрели на сердитого дядю. Серафима с перепугу прыгнула за печь и с опаской выглянула оттуда на мужа.

- Я не сказал, что он умер, - спокойно продолжил Глеб. – Это необходимо сделать перед обращением в милицию. Кстати, у меня там друг работает, думаю, что в случае необходимости посодействует.
   Собирались в гробовой тишине. Так же молча девчонки доехали до города.

                                                       _
Ирина не сводила опухших глаз с Глеба, обзванивающего больницы.
- Ну вот, нашёлся твой Егор, – он, наконец, положил телефонную трубку. – Жив. Сейчас находится во второй городской больнице. В реанимации.
Причитать и голосить женщина больше не рисковала и только украдкой утирала ручейки слёз.
- Сейчас заедем в магазин, всё необходимое для него купим и отправимся в больницу. Серафима, ты останешься с Ариной дома, – Глеб строго отдавал распоряжения, а дамы, молча, внимали.

Не успела входная дверь захлопнуться за уходящей мамой, как маленькая королевишня подняла невообразимый вой. Никакие уговоры и увещевания не могли отвлечь малышку от невыразимого горя: она прощалась с мамой навсегда. Серафима выбилась из сил, привлекая её внимание, и лихорадочно придумывала, как успокоить ребёнка. «Сначала нужно успокоиться самой», - решила она и, сев на пол, постаралась как можно мягче спеть свою любимую песню. Крик не ослабевал. Тогда Серафима запела вторую песню, и её руки потянулись к разбросанным по полу игрушкам. Она пела и красиво раскладывала их в уголке у дивана. Потом незаметно перешла на мотив следующей. Характер плача Аришки изменился, и Серафима краем глаза заметила, что девчушка, не прекращая вопить, уже с интересом поглядывала в сторону тёти. Тогда хозяйка пошла ва-банк. Она взяла любимую куклу Ришки-младшей и заговорила с ней, не обращая внимания на плаксу:
- Какие красивые у тебя глазки. Они даже умеют открываться и закрываться. Какое нарядное платьице! С воланами и кружевами! Но почему у тебя не причёсаны волосы? Нужно сейчас же их привести в порядок!

Воркующая Сима плавно водила расческой по синтетическим локонам Кати, любуясь кокетливыми завитками. Стенания стихли, и через минуту толстощёкая бука, сдвинув бровки домиком, ревниво вырвала любимицу из рук тёти и прижала её к себе.
- Аришенька, дай мне, пожалуйста, Катю, я ей бантик в волосы вплету, – Серафима показала шёлковую ленточку, но карапузинка в ответ только сильнее нахмурилась и отошла, унося подальше своё достояние.

Недолго думая, хозяйка открыла шкаф, вытащила оттуда пакет с разноцветными лоскутками и высыпала их на пол. Получился целый ворох.
- Ух ты! Сколько здесь красивых тряпочек! – воскликнула она и предложила недотроге. – Подойди сюда, и мы будем рассматривать их вместе.
Кроха, поджав губки, недоверчиво смотрела на тётю, хотя в глазах заблестел интерес.

- Не хочешь? Тогда я буду одна ими любоваться. Ах, какой красивый лоскуточек с серебряными ниточками, - Серафима разглаживала на ладони остаточек трикотажа с люрексом, - и этот тоже хорош: как чудесно сочетается яркая зелень с золотом. Это парча.
Наконец, любопытство взяло верх, и юный эксперт по тканям смело шагнула к кучке остатков, при этом не забывая крепко обнимать куклу. Серафима протянула ей кусочек китайского бархата:
- Оцени его шелковистость и упругость. Не правда ли, хорошее качество? Погладь им свою щёчку. Тебе понравится.

Тётя Сима с нежностью провела бархатом по персиковым щёчкам. Малышка, положив Катю на пол, с восторженным интересом углубилась в изучение ассортимента, раскладывая в стопочки лоскуточки по только ей понятным характеристикам. Пока ребёнок был занят, Серафима тихонько шмыгнула на кухню и быстро замесила тесто на блинчики.

- Как дела? – она появилась в дверях, когда девчушка проводила пересортировку.
- У-у! – восхищённо отозвалась малютка, держа в обеих руках разноцветные тряпочки.
- Отлично! Ариш, у меня есть предложение: давай сошьём тряпичную куколку.
Серафима достала вату, нитки с иголками, ножницы и шкатулку с пуговицами, бисером и бусинками. Увидев, как засверкали глаза маленькой модницы при виде этого сокровища, мастерица постаралась её урезонить:
- Если ты будешь вести себя хорошо, и мне не придётся отвлекаться, то куколку я сошью очень быстро. Так что выбирай: твоё терпение и в подарок игрушка или разбросанные по полу игрушки и больше ничего.

Пока Арина принимала решение, Серафима с энтузиазмом взялась за дело. Её ловкие руки, виртуозно владевшие ножницами и иголкой, творили волшебство. На глазах у крохи откуда ни возьмись появилось продолговатое туловище, от которого при помощи ниточки была отделена голова. Через несколько минут туловище скрылось под платьем-сарафаном из цветастого штапеля. Пустые рукава наполнились ватой, поэтому у куклы появились самые настоящие руки, которые к тому же могли сгибаться.

- Теперь мы пришьём ей глазки и ротик, а носик нарисуем. А ну-ка, Аришенька, где у тебя носик? Правильно. А у меня? Умничка. Значит, и у куклы тоже должен быть носик.
Девочка с восхищением смотрела на рождающуюся красоту.
- Ариш, у любой девочки должна быть косичка. Так?
Кроха, подумав, согласилась:
- Дя!

- Значит, и у нашей куколки тоже будет косичка. Пока я её плету вот из этих ниток, ты принеси мне, пожалуйста, вон тот лоскуток. Мы его повяжем нашей девочке, как красивый платочек. Хорошо?
Маленькая ученица кинулась выполнять задание, но принесла не ту ткань. Наставница вновь и вновь объясняла, и показывала желаемое, пока не был достигнут результат.

И вот наступил долгожданный момент: мягкая красавица очутилась в пухленьких ладошках. Арина прижала её к груди с твёрдым намерением никогда с ней не расставаться, а любимая кукла с закрывающимися глазками и шикарными волосами оказалась незаслуженно забытой.

- Аришенька, - Серафима хотела восстановить справедливость, - взгляни, твоя Катя плачет. Ей одиноко и страшно. Давай мы её поднимем, полюбим, и