ВИЗИТ

ты не достигнешь. Но тебе понадобится защита, а кто поможет как не сам себе. И так, с сегодняшнего дня,  приступаешь к обучению. Как бы тебе не нравилось, слово данное мне, сдержишь.
Девочка встала и выжидающе посмотрела на дьявола.
— Пойдемте в ту комнату. Хорошо было бы, если б научили меня перемещаться по судну без вашей помощи.
Амон покачал головой.
— Это хорошая мысль, но она была бы удачна в том случае, если бы я полностью доверял тебе. А сейчас у меня нет оснований верить, что научившись, ты не приготовишь мне сюрприз, в виде попытки сбежать. Поэтому я оставляю за собой право контролировать перемещения, и в нужный момент изолировать. По-моему я достаточно точно и ясно выразил сложившуюся ситуацию. На некоторое время, роль проводника придётся выполнять мне, но это несложно. Пойдём в зал и начнём первый урок.
Переместившись в зал, Амон подвёл девочку, к человеку одетому во всё темно-серое. Приказав слушаться инструктора во всём, он удалился, оставив их наедине.
Голосом лишённых всяких эмоций инструктор проинформировал Светлану о программе занятий. Подождав пока она переоденется, приступил к тренировке. Начинать приходилось с азов, но времени было в избытке, а тренер достаточно терпелив, чтобы снова и снова показывать, то или иное упражнение. Так по капле, медленно, девочка стала постигать основы боевого искусства.

— Амон, ты не в курсе, куда подевалась Светлана? — Катерина капризно надула губы. — Ищу её, ищу, а найти не могу. Она на яхте?
Развалившийся на кресле Амон попыхивал сигарой. Скосив глаз на Катерину, обронил:
— Она в спортзале тренируется.
— Что!? — поперхнулась Катерина. Приподнявшись на локте, внимательно посмотрела на собеседника, уж не шутит ли он.
Амон спокойно отнесся к столь пристальному разглядыванию, не отрывая взгляда от поверхности океана, сообщил:
— Через несколько минут мы поравняемся вон с тем катером. Похоже, это рыболовное судно.
Посмотрев в том же направлении, Катерина увидела тёмную точку, которая медленно приближалась. Она подошла к борту судна, стараясь получше рассмотреть, что же это, уж не военный ли корабль?
— Юм, где ты там? Иди посмотреть на незваных гостей, — позвал Амон кота.
Тот, тут же возник на палубе в сопровождении Барона. Последний потерев ладони, и блеснув зеркальными очками, с довольной улыбкой произнёс:
— Как говорится: на ловца и зверь бежит. Рыболовный катер. Катерина, может позвать Валентина? Он поможет нам выловить эту «рыбу».
Энергично замотав головой и сделав страшные глаза, Катерина прошептала:
— Не вздумайте позвать. Он только помешает, и мне разгон устроит за «соучастие». Не надо, не зовите, а лучше вообще оставьте катер в покое и не трогайте его.
Юм, подпрыгнув от возмущения, возмутился:
— Но, он же сам идёт к нам! Даже не надо гоняться и искать.
Катерина возразила:
— Лучше их не трогать, а что если девочка увидит, какое это будет для неё потрясением! Амон, она ведь сейчас придёт?
Амон, пожав плечами, сообщил, что он не в курсе, как решит её тренер, так и будет. И ещё неизвестно, захочет ли появиться здесь, возможно она вернётся каюту.
Юм, торжествующе посмотрел на Катерину, как будто услышал в словах Амона поддержку. Барон алчно, не отрывая глаз, разглядывал катер. Последний приблизившись, прервал спор. Подойдя совсем близко, сбросил скорость. «Летучий голландец» так же замедлил ход, возможно, в ходовой рубке был получен приказ, остановиться.
С расстояния в несколько метров, задрав голову, на пассажиров судна смотрели тёмные глаза загорелых рыбаков катера. Катерина не могла, не признать, что некоторые из рыбаков были симпатичными.
Суда сблизились ещё на несколько метров, но тишина, возникшая между ними, нарушалась лишь шумом обузданных моторов и плеском волн о борта.
Матросы катера перекинулись между собой парой реплик, поглядывая при этом на Катерину. Её точёная фигура в открытом купальнике, вот, что послужило причиной столь пристального внимания хозяев рыболовного катера.
Польщенная заинтересованностью к своей персоне, Катерина лучезарно улыбнувшись, приветливо помахала рукой. Ободрённые вниманием красавицы, они оживились и энергично, жестами принялись зазывать её на свой катер. Не известно к чему привели бы перемигивания. Но на палубе появился Дорн. Жестом хозяина пригласил рыбаков пришвартоваться к ним. Моряки не стали заставлять просить себя дважды, и в скором времени вся команда (за исключением одного товарища) в составе четверых человек вступила на судно. Косясь восхищённым взглядом на Катерину, рыбаки с уважением представились Дорну. Хозяин радушно предложил им пройти в кают-компанию.
Указывая дорогу, Катерина пошла впереди, не удержавшись от искушения повилять бедрами перед гостями. Моряки в полной мере оценили её старания. Амон и Барон замыкали шествие. На месте остался лишь Юм. С презрением свойственным котам, отнёсся он к попытке погладить его. Зашипев на озадаченного рыбака, удалился. Растянувшись в тени, он, похоже, ушёл в созерцание собственного хвоста, время от времени трогая его лапой словно желая убедиться на месте ли он.
В кают-компании Барон уютно всех разместил вокруг столика. Катерина, так на себя ничего не надев, явно наслаждалась оказанным ей вниманием. Ведя беседу с Дорном, старший из рыбаков говорил не с хозяином судна, а с ножкой Катерины. По-видимому, у него катастрофически развивалось косоглазие. Вероятно, кривой взгляд был национальной чертой, у всех остальных, кто бы ни задавал вопросы или отвечал, взгляд неотрывно следовал за движениями Катерины. И довольно редко им удавалось сфокусировать глаза на собеседнике. Матросов нисколько не смутили клыки Амона (возможно, они видели и не такое, а может им просто не удавалось рассмотреть собеседника). Впрочем, беседу вёл Дорн, остальные просто прислушивались и рассматривали друг друга. Разглядывали моряков Амон и Барон, причём взгляд был оценивающий, что-то прикидывающий. Гости же полностью погрузились в изучение женщины сидевшей напротив и «поедающей» взглядом симпатичного молодого моряка.
Старший из рыбаков выразил удивление в названии судна его хозяину:
— «De Vliegende Hollander»? Вы не опасаетесь рока, который несёт в себе это имя? —  поинтересовался он.
Дорн, прищурившись на собеседника, с иронией заметил:
— Насколько мне известно, несчастье преследует тех, кто встретит его на пути. Вы сами как думаете, из-за нашей встречи, в вашей жизни что-нибудь изменится?
Старший покосился на своего товарища, который таял под ласковым взглядом Катерины, соглашаясь, кивнул головой:
— Кому-то эта встреча радости принесёт мало, особенно при расставании.
— Как работа? Улов богатый? — Дорн внимательно изучал лицо моряка.
Тот в ответ, безнадёжно махнув рукой, пожаловался:
— Какой там «богатый»! С затратами бы рассчитаться! На топливо больше вложили, чем получили с улова!
Оживившись, Дорн уточнил:
— Значит, это возможно, ваш последний рейс, если с долгами не рассчитаетесь?
— Не возможно, а точно последний. Рыба словно избегает нас. Все наши знакомые неплохо промышляют рыболовством. Но, нам не везёт. Прямо-таки проклятье! — моряк схватился за голову.
Он не усёк момент, когда Дорн торжествующе переглянулся со своей свитой. Остальные рыбаки были слишком увлечены выпивкой и прекрасной женщиной, чтобы прислушиваться к разговору капитанов.
— А если бы рыба преследовала ваш корабль повсюду. Что бы Вы сказали? — не сводя глаз с собеседника, спросил Дорн.
— Это было бы чудом! Я решил бы, что сам Бог помогает нам! — в немой молитве моряк поднял глаза к небу.
Дорн поморщился:
— Фи, Бог! Снизойдет он до вас, как же! А вот я вполне могу это устроить! И всю оставшуюся жизнь ты будешь богатым, и проблем не будет, ни с судном, ни с уловом. Как, заманчиво звучит?
Рыбак с ужасом посмотрел на собеседника. Его товарищи притихли, и перевели взгляд на странного  капитана «Летучего Голландца». Они услышали лишь последние слова, но и этого хватило, чтобы привлечь их внимание.
— Такое может предложить лишь шутник, или сам дьявол, — прошептал потрясённо моряк.
И словно в ответ на его слова, глаза Дорна засияли огнём, словно, солнце отразилось в них. Рыбаков охватил паралич. Не в силах сдвинуться с места, они так и сидели, с остекленевшими глазами, хватая воздух, не в силах выдохнуть.
Дорн поднялся из-за стола. И преобразился. В чёрной, средневековой одежде, в чёрном плаще с огненным подбоем и при шпаге. Он возвышался над столом, скаля в ухмылке зубы, сверкая глазами. Воистину это был сам Люцифер. Его низкий голос заставлял звенеть фужеры на стойке бара.
— Подумайте. Это большая удача, повстречать меня. Не будьте идиотами. Воспользуйтесь случаем. Успех сам идет к вам в руки. Вы станете богатыми, и ничто не будет беспокоить вас всю жизнь. Только представьте, какие возможности открываются перед вами! И за такую мелочь как душа, и то только после вашей смерти.
Остекленевшие от страха глаза рыбаков постепенно стали проясняться, в них появилась осмысленность. Ум лихорадочно работал. Слова Дорна упали на благодатную почву, по-видимому, стали давать ростки, пока еще хилые, но, кинув горсть золотых монет перед рыбаками, он укрепил их на корню.
Облизнув пересохшие губы, старший обвёл взглядом товарищей. Они смотрели на него, ожидая, что он скажет.
— Что для этого нужно?
— Одна формальность: ваша подпись, и разумеется, ваших друзей. Придерживаясь старых традиций, подписываться придётся кровью. Больше от вас ничего не потребуется. Но какую шикарную жизнь я вам обеспечу! Итак…
В руках Дорна появился свиток. Барон, подскочив, почтительно взял его из рук Люцифера. Развернув, положил на стол перед моряками.
— Прошусс...
Найденной у одного из рыбаков булавкой, они накололи пальцы, и под широкой росписью Люцифера заалели три отпечатка пальца. Четвёртый, молодой моряк, которого так поедала взглядом Катерина, побледнев, отшатнулся от стола. Взгляды присутствующих устремились к нему. Рыбак поднялся, затравленно озираясь, вытирая уколотый палец о рубашку. Барон с вожделением пожирал взглядом кровь, ему не меньше Дорна хотелось, чтобы эта кровь алела росписью под остальными тремя на свитке. Нахмурив брови, Дорн прогремел:
— Подписывайся!
Взвыв от ужаса, рыбак выскочил за дверь.
— Амон, — Дорн кивнул в сторону двери, за которой скрылся несчастный, ища спасения, на своём катере.
Амон вскочив, с проворностью гепарда бросился вслед за рыбаком.
Спустя мгновение, приглушённый стон долетел до кают-компании. Побледнев, рыбаки переглянулись, подняли глаза на Дорна. Улыбаясь, тот уже принял облик капитана, радушно указав на дверь, произнес:
— Идите. Остался ещё один. Вам придётся убедить его, если и дальше собираетесь работать вместе.
Выйдя из кают-компании, они наткнулись на четвёртого. Он лежал в нескольких шагах от них, лицом вниз, широко раскинув руки, из-под левой лопатки торчал кинжал с рукояткой из чёрного дерева. Недалеко от тела стоял Амон с пустыми ножнами. Подойдя, он выдернул кинжал. Кровь на лезвии медленно исчезла, словно само оружие, подобно губке, втянуло её в себя. Лезвие снова стало зеркальным. Амон вложил кинжал в ножны.
Рыбак, находящийся на катере и не подозревал, что одним товарищем стало