твари, он увидел достаточно. На толстом панцире, цвета запекшейся крови, в местах, где мощные короткие лапы соединялись с туловищем, виднелись зазоры. Сквозь эти зазоры пробивалось слабое свечение огонька, на подобие того, что Самаэль поглотил восемь лет назад. И пусть оно было в сотню раз слабее узника металлического клыка, Бес отчаянно возжелал завладеть и этой крупицей демонической мощи.
Сдавленный между тварями, словно в тисках, Бес мысленно потянулся к этому слабому свечению, проникая через тонкий зазор в самое нутро одного из чудищ. Ощутив его присутствие, огонек удивленно вздрогнул, но затем яростно вцепился в слабеющий отблеск мысли путника, желая поглотить всю его силу и его жизнь. Но это была ловушка.
Как только вязкие щупальца энергии обвились вокруг вытянутой мысли Самаэля, сила мощным потоком принялась вытекать из огонька, поглощаемая бывшим солдатом. Демоническая искра забилась в ужасе и попыталась высвободиться из внезапно окрепшей хватки странного пришельца, но Бес крепко держал её в своих энергетических когтях, осушая до самой последней капли. В последний миг огонек издал тонкий жалобный вой и исчез, а опустевшее тело чудовища рассыпалось багровым песком.
И вновь, как в день прощания лучших друзей, сила переполнила бывшего солдата, бушуя в его груди яростным пламенем и грозя разорвать его потрескавшееся тело изнутри. Но теперь Самаэль знал что делать и куда бить.
Сотни тонких энергетических нитей вырвались из его крошащейся кожи и устремились к сотням огоньков, мерцающих под толстыми панцирями уродливых монстров, пытающихся раздавить, разорвать и поглотить странника. Они впивались в эти бьющиеся энергетические сердца, словно жадные щупальца морских чудищ, обвивавшихся вокруг заблудившихся кораблей, и принимались жадно высасывать из них всю силу, всю жизнь, все их естество. Опустошенные твари распадались в пыль, присоединяясь к пескам пустыне, но на их место вставали другие.
Энергия переполняла Самаэля, пробиваясь через трещины на его коже, вырываясь из его глаз. Он чувствовал, что уже не в силах сдерживать её беснующиеся потоки внутри себя, но продолжал поглощать жизни набегающих тварей.
Внезапно клубок демонических тел распался, и Бес упал в мягкий песок, ошеломленный обрушившейся на него свободой. От потоков мощи, беснующейся в под его крошащейся кожей, песок под ним забурлил, закипел, раскаляясь и обращаясь в яркую пламенную жижу.
- Оно сильное! - заскрипел испуганный голос, - Мы - его пища!
Самаэль криво усмехнулся, чувствуя как от его потрескавшихся губ отламываются куски камня. Он медленно поднялся, из последних сил сдерживая яростное пламя новообретенной силы и оглядел плато.
Сотни тысяч тварей замерли на алом песке, вперившись в него своими безглазыми мордами. Они больше не смеялись. Бес явственно чувствовал, что, несмотря на своё огромное превосходство в количестве, эти жалкие демоны были напуганы. Ужас явственно читался в их холодной неподвижности, в закрытых пастях, в напряженном молчании.
- Я давал вам шанс убраться с моего пути, - крикнул Самаэль, вложив в этот крик маленькую капельку переполняющей его мощи, - Я давал вам шанс спрятаться в свои норы и пережить эту ночь.
От мощи его голоса песок пустыни взмыл в воздух, окутав плато непроглядной багровой тучей, через которую благодатный голубой свет Великой Матери уже не мог пробиться. Вновь оказавшись погруженными во тьму, твари сбросили овладевшее ими оцепенение и вновь бросились в атаку на сопротивляющегося путника.
- Больше я не буду настолько милосерден, - тихо усмехнулся Самаэль, выпуская яростные вихри силы на свободу.
Песок вспыхнул белым, всепожирающим пламенем, ослепляя чудовищ, прожигая их непробиваемые панцири. Плато наполнилось чудовищными криками страдающих тварей. Их броня, служившая им и укрытием и защитой, воспламенялась, превращаясь в смертельную ловушку. Тела чудовищ лопались, не в силах боле служить сосудом для демонических искр, и их энергия вливалась в общий пламенный поток, раздувая белое пламя всё сильнее.
Песок под ногами Самаэля уже давно обратился в озеро кипящей породы, но теперь этот жар не причинял страннику неудобство. Бес притягивал магму, заделывая ей трещины в своем теле, укрепляя структуру и формируя новое, более ёмкое хранилище для океана энергии бушующего вокруг.
Пустыня кипела весь недолгий остаток короткой ночи, а, когда Яр стал медленно подниматься над фронтом далекой бури, белое пламя погасло, поглощенное своим создателем, оставив после себя лишь гладкое поле алого стекла.
Яростные лучи светила обрушились на расчищенное от песка плато, стремясь вновь раздавить наглеца, вторгнувшегося на негостеприимные просторы Моркота, но Самаэль лишь усмехнулся, подставляя своё лицо под этот обжигающий свет.
